Она хорошо помнила свою прежнюю жизнь, хотя и пыталась о ней забыть.
– Как вам удалось вырваться?
Внезапно они почувствовали себя подругами по несчастью.
– Я сбежала.
Это прозвучало очень храбро, совсем не так, как было на самом деле. Нет, с этой женщиной надо быть честной.
– Я боялась до ужаса. Джек мне помог.
Но ведь у этой женщины нет Джека Хантера, она немолода и некрасива, и карьеры ей уже не сделать. Вообще надеяться ей почти не на что. Да еще трое детей, которые останутся на ней. Да, сравнивать их положение нельзя.
– Пол говорит, что убьет меня, если я уйду и заберу детей. А если кому-нибудь расскажу о его издевательствах, он поместит меня в психиатрическую больницу. Пол уже так сделал однажды, после рождения моей малышки. Меня там лечили электрошоком.
При одной мысли о том, что приходится выносить Дженет, при взгляде на ее синяки Мэдди показалось, что ее сердце вот-вот разорвется.
– Вам нужна помощь. Почему бы вам не уехать в какое-нибудь безопасное место?
– Он меня найдет. Я знаю, он убьет меня. – Она разрыдалась.
– Я вам помогу.
Мэдди больше не колебалась. Она должна помочь этой несчастной. Теперь она чувствовала себя виноватой в том, что прежде не любила Дженет. Но сейчас ей срочно нужна помощь. Мэдди, пережившая нечто подобное, чувствовала, что просто обязана это сделать.
– Я попробую найти место, куда вы могли бы уехать с детьми.
Дженет продолжала плакать:
– Это сразу попадет во все газеты.
– Если он убьет вас, это тоже попадет во все газеты. Обещайте мне, что попытаетесь вырваться. Скажите, детей он тоже бьет?
Дженет покачала головой. Однако Мэдди понимала: все гораздо сложнее. Если Пол и не причиняет детям физической боли, он уродует их души, он их терроризирует. И его дочери в один прекрасный день выйдут замуж за таких же тиранов, как их отец. А сын, возможно, вырастет с уверенностью, что бить женщин вполне допустимо. В доме, где бьют мать, ни у кого не может быть здоровой психики. Мэдди попала из такого же дома прямо в руки Бобби Джо, да еще с сознанием того, что тот имеет право ее бить.
Она взяла Дженет за руку. В этот момент послышались голоса мужчин. Дженет поспешно вырвала руку. Ее лицо застыло, словно никакого разговора между ними не было.
Ночью Мэдди рассказала Джеку о том, что произошло.
– Он ее бьет.
– Кто? Пол?! Сомневаюсь. Он, конечно, не из нежных мужей, но вряд ли позволит себе такое. Откуда ты узнала?
– Его жена мне рассказала.
Дженет внезапно превратилась в ее близкую подругу. У них теперь было нечто общее.
– Я бы не стал принимать это всерьез. Пол говорил мне еще несколько лет назад, что у его жены не все в порядке с психикой.
– Я сама видела синяки на ее руке. Я верю ей, Джек. Я ведь сама через это прошла.
– Знаю. Но нам неизвестно, откуда у нее синяки. Может, она все выдумала. Я знаю, что он уже давно встречается с другой женщиной. Может, Дженет просто хочет ему отомстить?
Мэдди, однако, ни секунды не сомневалась в правдивости Дженет. Пола же она теперь просто возненавидела.
– Не понимаю, почему ты ей не веришь.
– Потому что хорошо знаю Пола, Он не может так себя вести.
Мэдди едва удержалась, чтобы не закричать. Они проспорили полночи, пока не заснули. Она так разозлилась на Джека за то, что тот не поверил Дженет, что даже почувствовала облегчение оттого, что он не стал заниматься с ней любовью. Сейчас ей казалось, что у нее гораздо больше общего с Дженет Мак-Катчинс, чем с собственным мужем.
На следующий день перед тем, как Мак-Катчинсы уехали, Мэдди успела шепнуть Дженет, что попробует ей помочь. Дженет никак на это не прореагировала, по-видимому, из страха перед мужем. Лишь едва заметно кивнула и села в машину.
Вечером в самолете по дороге в Вашингтон Мэдди сидела молча, смотрела в окно и вспоминала свою жизнь с Бобби Джо. Вспоминала отчаяние, которое ощущала постоянно в те далекие одинокие годы в Ноксвилле. Она вспомнила синяки на руках Дженет, которая сейчас казалась ей узницей, не имеющей ни сил, ни мужества, чтобы вырваться на свободу. Более того, она сама убеждена, что не сможет этого сделать.
В тот момент, когда самолет коснулся земли в Вашингтоне, Мэдди дала себе безмолвную клятву, что сделает все возможное, чтобы помочь Дженет.
Глава 3
В понедельник утром, придя на студию, Мэдди сразу столкнулась с Грегом. Прошла за ним в закуток. Налила себе чашку кофе.
– Ну, как самая блистательная телеведущая Вашингтона провела уик-энд? – Грег любил иногда поддразнить ее. – Встречались с президентом или просто ходили по магазинам с первой леди?
– Очень остроумно! – Она сделала глоток дымящегося кофе. Воспоминания о признаниях Дженет Мак-Катчинс все еще преследовали ее. – Вообще-то Джек действительно встречался с президентом на ленче в Кэмп-Дэвиде.
– Ну вот, я же знаю, что ты никогда меня не подведешь. Я бы не пережил, скажи ты, что целый день простояла в очереди на мойку машины, как мы, простые смертные. Я живу только благодаря твоим рассказам, как и все тут на студии. Надеюсь, ты об этом знаешь.
– Поверь, моя жизнь не так увлекательна, как вам кажется. – Кроме того, ее не оставляло чувство, что это вовсе и не ее жизнь. Она живет в отсвете прожекторов, направленных на мужа. – Мы провели этот уик-энд в Виргинии, в компании Мак-Катчинсов. Господи, какой же он отвратительный...
– Ну что ты, сенатор – красавец мужчина. И такой внушительный, импозантный.
После долгого молчания Мэдди решилась посвятить Грега в тайну Дженет Мак-Катчинс. Они очень сблизились с тех пор, как начали работать вместе. Теперь они как брат и сестра. В Вашингтоне у нее не так много друзей – всегда не хватает времени на то, чтобы завязать прочные отношения. А те, с кем ей случалось сойтись, как правило, не нравились Джеку, и, в конце концов, он ее заставлял прекратить с ними встречи. Она не возражала отчасти потому, что он всегда загружал ее работой, так что времени на друзей практически не оставалось. В начале их совместной жизни, если Мэдди случалось сблизиться с кем-нибудь из женщин, Джек всегда находил в ней изъяны: либо чересчур толста, либо уродлива, либо не их уровня, либо слишком болтлива. Иногда он говорил, что новая подруга завидует успеху Мэдди. Он следил за каждым движением жены и неизменно изолировал ее от любого общества. Она могла общаться с другими людьми только на студии. Она понимала, что муж старается защитить, уберечь ее, и поэтому не протестовала. В конце концов, у нее остались лишь два близких человека – муж и в последнее время Грег Моррис.
– В эти выходные произошло нечто ужасное, – осторожно начала Мэдди.