чтобы вызвать у Фергуса Пинча брезгливость.
«Какая же я молодец!» — мысленно похвалила себя и растерянно улыбнулась напудренными губами:
— А меня ждут. Госпожа Корнелия Орланд и господин Пинч. Простите, сразу не представилась, я — Амелия Орланд.
Мужчина недоверчиво прищурился, пристально разглядывая меня с ног до головы, затем достал из-за пазухи какой-то список и неохотно протянул:
— Есть такая, иди.
Метрдотель отреагировал так же, но фамилии Орланд и Пинч заставили его ответить мне вежливым оскалом и проводить на третий этаж, где располагались всего лишь четыре столика, два из которых были заняты.
И если за одним из них сидела мачеха, увлечённая беседой с мэром, а перед ними стояли тарелки с недоеденным салатом, то у посетителя за столиком слева официант только принимал заказ.
Но стоило ему отойти, как я поняла, что мечтаю провалиться под землю. Этим посетителем оказался не кто иной, как Аррэн Роут собственной персоной!
Глава 3.3
Ректор посмотрел на меня недоумённо, будто не верил собственным глазам. Уголки губ дрогнули в усмешке, и он поспешно отвернулся, пряча саркастический смешок за кашлем.
Мачеха же, осмотрев мой наряд, пришла в негодование. Щёки покрылись багровыми пятнами, а пальцы сжались так, что вилка в её руке, кажется, слегка погнулась.
— Амелия! — прошипела она, как разбуженная гадюка, опасаясь даже смотреть в сторону мэра. — Это что за безобразие?
Безобразие?
Корнелия имеет в виду мой наряд или пустую бутылку из-под вина, стоящую на краю стола. А ведь ещё только день!
— Забавно-забавно, — хмыкнул Фергус Пинч, кривя мясистые губы, блестящие от жира, в жалком подобии улыбки. — Твоя падчерица, стало быть?
Мачеха слегка замялась, но я её опередила и закивала, как игрушечный болванчик. Пора войти в заготовленную мною роль и выбить из головы мэра все мысли о женитьбе.
— Она самая, — пропищала я тонким голоском и, не дожидаясь приглашения, уселась за стол спиной к Роуту. — Рада с вами познакомиться господин Пинч, Корнелия столько о вас рассказывала!
Вернувшийся в зал официант принёс бутылку янтарного напитка за соседний столик и два стакана с толстым стеклянным дном. Значит, ректор кого-то ждёт, и раз ему принесли нечто крепкое, а не бутылочку игристого вина, запаздывающий гость — мужчина?
— Прости её, Ферджи, — мачеха, наконец, сбросила оцепенение и, пребольно пнув меня под столом мыском сапожка, елейно спросила. — Ты не голодна?
— Очень! С утра во рту ни крошки! — выпалила я с горящими глазами и обратилась к молодому парнишке в фартуке с эмблемой ресторации. — А что у вас самое дорогое в меню?
— Аме-е-елия, — если бы Корнелия владела магией огня, точно бы спалила меня дотла. Но ей были подвластны лишь мелкие бытовые заклинания, поэтому она буравила меня сердитым взглядом и в бессилии сжимала пальцы.
— Каре изумрудного ягнёнка по-королевски, — заученно ответил официант. — На гарнир у нас…
— Несите два! И все полагающиеся к нему гарниры, — бесцеремонно перебила его, не понимая, отчего сальная ухмылочка на мэрском лице становится ещё шире?
Он не боится пары лишних нулей в счёте?
— Что-нибудь ещё? — вежливо уточнил парнишка.
— Я подумаю, — проворковала я, радуясь, что не вижу ректорской физиономии.
А то постоянно бы на него отвлекалась и где-нибудь прокололась.
— Тебе не много? — проскрипела мачеха сквозь плотно сжатые губы.
— Нет! — воскликнула громче, чем следовало бы. — Что не доем — возьму с собой. Вы же завернёте?
— Конечно, — невозмутимо ответил официант. — Желание дорогого гостя — закон.
Слышу очень тихий смех за спиной. Так и зудит повернуться и посмотреть, чем эдаким занят Аррэн Роут? Тем более, в зале появляется пожилой усатый мужчина с неестественно прямой спиной и приветственно кивает ректору.
— Что ж, — с кислым видом протянула Корнелия. — О чём мы говорили?
— О вашей тихой, скромной и вежливой падчерице, — мэр откинулся на спинку стула и сложил ладони на объёмном животе, обтянутом рубашкой. — Что ещё мне следует знать перед помолвкой?
— Я ещё не дала своё согласие! — протестующе пискнула, едва мачеха успела раскрыть рот. — У меня нет подходящего платья!
— Купим, — Фергус скучающе пожал плечами и протяжно зевнул, не удосужившись прикрыть рот.
— Украшений! — слегка поникла я, но всё же не собиралась сдаваться.
— Завтра с утра съездишь в ювелирный салон.
— Завтра? — теперь я не на шутку испугалась.
Разве его не оттолкнул мой болезненный вид, неестественный аппетит и аляповатый наряд? Не говорите мне, что он на самом деле в меня влюбился!
— Сегодня у меня дела, — отрезал мэр. Несколько раз цыкнув, он поддел ногтем кусочек мяса, застрявший в зубах и щелчком пальца отправил его в центр зала.
Неимоверным усилием воли я сдержала рвотный позыв. Лишь отвернулась и снова встретилась взглядом с Аррэном Роутом, неспешно потягивающим напиток из бокала.
Тёмные брови ректора слегка нахмурились, но в следующее мгновение, перевёл взгляд на собеседника и, кажется, забыл о моём присутствии.
— Извините, но у меня завтра пары, — отбросив в сторону игры, заявила твёрдым голосом. — С раннего утра и до позднего вечера. У нас начинается подготовка к зимней сессии, и я…
— Экзамены? — морщась, рыкнул Фергус на мачеху. — Я же сказал, пускай бросает учёбу. Мне не нужна умная жена! Всё, что от неё требуется, это молчать, кивать, а главное — исправно выполнять супружеские обязанности. Имей в виду, мой темперамент выдержит не каждая.
Так, меня сейчас вывернет наизнанку!
— Простите, — прижав ладонь ко рту, я выскочила из-за стола, несмотря на гневное мачехино: «Сядь!»
Понеслась прочь, едва не столкнувшись с официантом, нёсшим огромное блюдо, и сдавленно поинтересовалась, где можно найти уборную.
— За углом до конца коридора и налево, — пропыхтел парнишка.
Добравшись до маленькой комнатушки, я выкрутила кран с холодной водой до упора и принялась тереть кожу, желая смыть из памяти всё только что услышанное.
Пальцы нещадно ломило от холода, лицо горело и зудело. Выключив воду и прислонившись к стене, я слушала гулкие удары сердца и решала, что делать дальше.
«Надо бежать! — в голову пришла одна-единственная мысль. — Найму экипаж до академии и не выйду за ворота, пока Корнелия не откажется от мысли выдать меня за это похотливое чудовище.»
Сделав глубокий вдох, я сжала пальцы в кулаки, решительно толкнула дверь… И сразу же очутилась перед обозлённым Фергусом Пинчем!
Глава 4.1
Я тут же испуганно попятилась назад, ища глазами возможную поддержку. От былой храбрости не осталось и следа.
Крик застрял в моём горле, я могла лишь хватать воздух ртом, как рыба, а Фергус Пинч, не церемонясь, стиснул холодными влажными пальцами моё запястье.
— Вы… Вы… Ой! —