Читать интересную книгу Майя. Загадка исчезнувшей цивилизации - Чарльз Галленкамп

Эпоха открытий и завоеваний подобно лавине обрушилась на Западное полушарие. Европейцы, распаленные воинственным честолюбием, мечтами о богатстве, религиозным фанатизмом и жаждой приключений, объединялись в отряды для похода на Запад. Они поклонялись двуликому кумиру: богу и новым техническим достижениям западной цивилизации — стальному мечу и пороху. А предшествующие события европейской истории вселили в них уверенность, что, научившись искусно владеть и тем и другим, можно изменить саму судьбу. Снаряженная таким образом горстка испанских солдат бросила вызов целому континенту и победила. Но майя были разбиты не только из-за превосходства испанцев в вооружении. Фактически исход борьбы мог быть совсем иным, если бы внутренние раздоры не ввергли майя в состояние упадка задолго до испанского вторжения. Начиная примерно с 1450 г. гражданские войны и волнения охватили всю их территорию. Юкатан стал ареной почти не прекращающейся борьбы между могущественными династиями Кокомов и Тутуль Шиу. В Гватемале киче вели постоянные войны с какчикелями за господство над горными районами. В некогда мирных владениях майя не прекращались войны и политические убийства, процветали интриги. Светская власть, принадлежавшая прежде центральному правительству, перешла теперь в жадные руки независимых индейских царьков. Милитаризм совершенно свел на нет творческие усилия минувших столетий. Уже не оставалось времени пи для созидательного труда, ни для науки. Земледельцы, призванные на военную службу, бросали свои поля. И словно кара богов, на майя обрушилось множество бедствий. Жестокий ураган опустошил обширные районы Юкатана. Вслед за этим поля майя поразила засуха, а чума уничтожила массу людей. Таких катастроф майя никогда прежде не знали. Загадочная песнь из книг Чилам Балам так повествует о событиях, возвестивших об окончании эры майя:

Ешь, ешь свой хлеб;

Пей, пей свою воду;

В этот день землю покроет пыль;

В этот день гибель придет на землю;

В этот день поднимется туча;

В этот день сильный человек захватит эту землю;

В этот день все погибнет;

В этот день ты закроешь мертвым глаза.

Извечная драма истории разыгралась вновь. Цивилизация майя — наиболее яркое выражение высоких достижений доколумбовой Америки — была уничтожена и полностью вычеркнута из истории человечества. Все, что создали в свое время майя, лежало теперь погребенным и забытым в их мертвых городах, поглощенных первобытными джунглями, из глубины которых появилась в незапамятные времена их культура. Оставшиеся в живых могли пойти по одному из двух путей: примириться с безрадостным рабским существованием или бежать от угнетения, забыть все, что знали раньше в области математики, астрономии, техники и литературы, и жить подобно первобытным людям в глуши лесов.

На долю тех, кого гнала ненасытная жажда знании, выпала почетная задача — восстановить культурные достижения майя, вырвав их из тьмы вечного забвения. Это были люди менее честолюбивые, чем их испанские предшественники, люди, для которых поиски истины казались не менее привлекательными, чем жажда золота.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

ДЖОН ЛЛОЙД СТЕФЕНС — ПЕРВООТКРЫВАТЕЛЬ ДРЕВНИХ ГОРОДОВ

В 1836 г. в Лондоне произошло событие, которое имело прямое отношение к загадке забытых городов майя. Американец Джон Ллойд Стефенс, юрист по образованию, оставивший свою профессию ради путешествий и изучения памятников старины, познакомился с английским художником Фредериком Казервудом. До этой встречи их жизненные пути были удивительно схожи — оба они страстно увлекались археологией Ближнего Востока. Стефенс родился в 1805 г. в Шрюсбери (штат Нью-Джерси). Он поступил па юридическое отделение Колумбийского университета, но спокойная и размеренная жизнь не удовлетворяла его беспокойную натуру. Его горячо интересовали самые отдаленные уголки земного шара, и поэтому он решил отказаться от своей карьеры ради путешествий в далекие страны.

В последующие годы Джон Ллойд Стефенс стал самым знаменитым исследователем своего времени и описал наиболее яркие страницы своих приключений в ряде весьма удачных книг[17].

Фредерик Казервуд долгое время серьезно изучал классическую архитектуру и скульптуру. Оп хорошо знал руины Греции и монументальные постройки Египта эпохи фараонов, побывал на горе Синай, в Петре и сделал детальные зарисовки эллинистического города Баальбека. Он великолепно воспроизводил в своих рисунках архитектуру и каменную скульптуру. В отличие от многих художников-современников, увлекавшихся романтическими выдумками, Казервуд был непогрешимо точен и как искусный художник обладал к тому же даром критического восприятия. Он считал обязательным полное соответствие каждой детали рисунка, каждой мысли мастера, работу которого он копировал, оригиналу.

Тот факт, что Стефенс в своих исследованиях руководствовался такой же высокой принципиальностью, делало их встречу в свете грядущих событий счастливой случайностью. Обоим суждено было сыграть исключительно важную роль в открытии современному человечеству достижений цивилизации древних майя. В 1836 г., после длительного путешествия по Ближнему Востоку, Стефенс возвратился в Лондон, а оттуда отправился в Нью-Йорк. Там, открыв юридическую контору, он начал писать книгу о своих приключениях и энергично включился в кампанию по предстоящим президентским выборам, выступая в поддержку кандидатуры Мартина Ван Бурена. Однако перед отъездом из Лондона он случайно наткнулся на отчет, написанный приблизительно в конце XVIII в. одним испанским офицером — капитаном Антонио дель Рио. Последний утверждал, что в джунглях Южной Мексики находится огромный разрушенный город, известный под названием Паленке. Надежда, что рассказ Антонио дель Рио соответствует истине, уже не покидала с тех пор Стефенса. Его интерес возрос еще больше, когда между 1831 и 1837 гг. появился цикл книг под общим названием «Древности Мексики» — труд всей жизни некоего лорда Кингсборо. В течение ряда лет, предшествовавших их публикации, Кингсборо неустанно изучал все, даже отрывочные сведения, известные в Европе о доколумбовой цивилизации Нового Света. В его работах содержалось детальное исследование памятников архитектуры и скульптуры, найденных к тому времени в Америке, а также великолепные репродукции уцелевших кодексов. При чтении книг лорда Кингсборо вырисовывается глубокая убежденность автора в том, что аборигены Америки — это потомки исчезнувших «племен израилевых». Однако заслуживающая восхищения попытка Кингсборо доказать свою гипотезу окончилась трагически. Он был брошен в долговую тюрьму, так как не смог оплатить колоссальных расходов, связанных с изданием книг. Несколько лет спустя приятель Стефенса показал ему папку с работам графа Жана Фредерика Вальдека — немецкого художника и искателя приключений, побывавшего в свое время в Южной Мексике и на полуострове Юкатан. В ней находились тщательно выполненные рисунки таинственных разрушенных городов, которые повсюду встречал Вальдек во время своих странствий. Странные фигуры людей и животных, вычурные архитектурные украшения на огромных зданиях взволновали Стефенса. Он стал еще внимательней изучать труды ранних историков и тех немногих путешественников, которым удалось проникнуть в эти почти неизвестные районы. Он собирал каждую крупицу сведений, содержавшую хотя бы отдаленный намек на существование археологических памятников в Америке. Его любопытство достигло предела после статьи, которая появилась в «Трудах Американского антикварного общества». В ней подтверждалось открытие в Гондурасе огромного разрушенного города Копан.

Стефенс объявил о своем намерении исследовать глубинные районы центральноамериканских джунглей, чтобы подтвердить или опровергнуть существование этих пресловутых памятников древнего величия. Неудивительно, что его заявление вызвало ряд самых невероятных предположений. Общественное мнение было очаровано романтичностью миссии Стефенса, но историки и антиквары (археологи того времени) открыто выражали свой скептицизм. Сравнительно молодая в то время наука, археология, которая стала быстро развиваться с середины XIX столетия благодаря открытиям на Ближнем Востоке, еще не применялась по-настоящему на американском континенте. Вторжение Наполеона в Египет в 1789 г.[18] привлекло внимание европейских ученых к изумительным памятникам древности в долине Нила.

Шампольон начал дешифровку надписей на Розеттском камне. Поль Эмиль Ботта нашел город Ниневию. А Остин Лэйярд исследовал остатки некогда блистательной ассирийской империи. Взоры всего мира были прикованы к Средиземноморью. Все с растущим любопытством ожидали очередных открытий, которые постепенно превращали археологию в науку. Что же касается Западного полушария, то ученые единодушно и непреклонно придерживались мнения: американские индейцы никогда не выходили в своем развитии за рамки дикости. Несмотря на прямо противоположные сообщения письменных источников эпохи Конкисты, предположение о существовании в прошлом высокоразвитых цивилизаций в южной части Америки полностью отрицалось большинством историков. Было ясно — в случае успеха Стефенсу потребуется документальное подтверждение его открытий. И никто не подходил для этой цели лучше, чем его друг Казервуд, превосходные зарисовки древностей Ближнего Востока и карты которого получили всеобщее признание. Горя желанием исследовать неведомые доселе районы, Казервуд сразу же принял предложение Стефенса сопровождать его в этой необычной экспедиции.