Читать интересную книгу Радикальная война: данные, внимание и контроль в XXI веке - Matthew Ford

мем "Подпишись на PewDiePie" - ссылку на Феликса Кьеллберга, шведского игрока в цифровые игры. Кьеллберг был владельцем одного из самых подписываемых каналов на YouTube, и его обвиняли в связях с антисемитизмом и ультраправыми неонацистскими движениями. Мультипликатор социальных сетей вышел из-под контроля. Отдел новостей Facebook написал в твиттере: "За первые 24 часа мы удалили 1,5 миллиона видео с нападением по всему миру, из которых более 1,2 миллиона были заблокированы при загрузке". Reddit принял меры по запрету форумов с названиями "gore" и "watchpeopledie" - форумов, которые за несколько часов набрали 300 000 подписчиков. Модераторы форумов утверждали, что видео следует оставить открытым, поскольку оно предлагает "нефильтрованную реальность", но контролеры контента Reddit столкнулись с приливной волной информации, которой нужно было управлять, и в конце концов страницы были закрыты. К тому моменту невозможно было оценить масштаб и интенсивность совместного просмотра в WhatsApp, Telegram и других сервисах обмена зашифрованными сообщениями.

Прямые трансляции и воспроизведение насильственных политических образов - повседневное явление. Этот радикализирующий контент является полем боя в реальном времени, формируя дискуссию независимо от того, есть ли у кого-то смартфон или нет. Это также глобальная игра между теми, кто размещает насильственные изображения, и защитниками, которые пытаются их удалить - это прямой эфир, это онлайн, и это гонка. Сложность цифровых инфраструктур, лежащих в основе этой арены, лишает всякой уверенности в том, что все изображения теракта в Крайстчерче были удалены. Масштаб неопределенности усиливается непрозрачностью самих информационных инфраструктур. Следовательно, мы не можем знать, сколько было копий видео или сколько человек смотрели атаку в прямом эфире. Количество ссылок, по которым распространялся контент, и количество дикторских комментариев остаются неизвестными.

В ответ на это Facebook и другие социальные медиа-платформы создали Глобальный интернет-форум по борьбе с терроризмом (GIFCT), чтобы попытаться предотвратить подобные трансляции в будущем. Как показала подражательная атака Стивена Баллиета на еврейскую общину в Галле (Германия) в октябре 2019 года, GIFCT практически с самого начала оказалась неспособна справиться с этой задачей. Баллиет, как актер-убийца, выпустил онлайн-манифест для распространения через альт-правую экстремистскую доску объявлений 8chan, а затем провел прямую трансляцию нападения на Facebook и Twitch. Теперь реальная жизнь стала зеркальным отражением игры в шутер от первого лица. Около 2200 человек посмотрели трансляцию на Twitch, прежде чем она была удалена. Обычный контент - это друзья, участвующие в видеоиграх. В этом новом антиутопическом шоу два человека были убиты и один ранен.

* * *

Насилие - явление повсеместное, можно даже сказать, обыденное. Люди подвергаются ему в самых разных контекстах и во всех слоях общества. Это усложняет понимание и подчеркивает, что насилие вызывает споры и подвержено множеству интерпретаций (Miller 2020, pp. 5-8). Насилие представлено во всех видах СМИ. Его реальность даже транслируется в прямом эфире на геймерских каналах вроде Twitch. Оно может быть бытовым, скрытым, религиозным, криминальным или политическим. Насилие по-разному упорядочивает социальные группы. В армии речь идет о контролируемом применении насилия. В бандах оно может быть направлено на нагнетание страха для формирования отношений внутри и между конкурирующими группами. На футбольном матче насилие может определять самоидентификацию болельщиков или предоставлять возможность выпустить пар. Для СМИ насилие создает клики и привлекает внимание. Внутри государства правительство претендует на монополию на законное применение насилия. Между государствами политическое насилие - это война.

Сегодня наше представление о войне и насилии опосредовано подключенными технологиями, такими как смартфон. Эти устройства насыщают наше восприятие мира. Насилие, проявляющееся в этих контекстах, создает интенсивное зрелище, в котором местные, национальные и транснациональные нарративы и идентичности вступают в новый конфликт. Так, теракты в Крайстчерче вдохновили подражателей в Галле. Нападавшие были нацелены на разные сообщества, но их антисемитские и расистские намерения и их трансляции через Twitch имели как национальные, так и транснациональные политические цели. То, как местная и глобальная аудитория осмыслила насилие и как нападения привели к политическим последствиям, тем не менее всегда зависит от контекста. Однако если мы признаем, что возврата к доцифровой эпохе не будет, что никто не собирается отключать интернет, то не может быть и политического насилия без его цифрового представления. В этих условиях подключенные технологии, такие как смартфон, помогают создать асинхронный опыт войны и насилия. Это приводит к разрушению контекста и оставляет аудиторию застрявшей в моменте, свободной определять значение этих переживаний по своему усмотрению (Brandtzaeg and Lüders 2018).

В двадцатом веке государства вели войны, а средства массовой информации сообщали о них. Однако в этом столетии информационные инфраструктуры создали условия, в которых СМИ теперь для ведения войны. Это прямое следствие конвергенции между оружием войны и средствами массовой информации войны, между средствами, с помощью которых ведутся войны, и средствами, с помощью которых война переживается. Люди участвуют в собственном наблюдении - используют приложения для смартфонов, загружают видео с геолокацией - и в процессе этого, как мы утверждаем, они становятся частью механизма войны, позволяя доставлять боеприпасы к целям. Это, прежде всего, требует переосмысления того, как сейчас происходит война в глубоко опосредованном мире. Ведь взрыв данных и умных устройств сделал внимание оружием, детерриториализовал войну и сделал захват умов более простым и дешевым.

Например, WhatsApp - это сервис обмена сообщениями со сквозным шифрованием, принадлежащий Facebook. WhatsApp можно бесплатно загрузить на свой смартфон и использовать для ведения войны за рубежом и организации политического насилия внутри страны. За рубежом WhatsApp использовался вооруженными силами, координировавшими атаки беспилотников Reaper в Мосуле. Американским войскам было рекомендовано загрузить приложение на свои телефоны для оперативного использования, и оно было взломано израильским "торговцем кибер-оружием", NSO Group. В то время как уязвимость 2019 года была исправлена WhatsApp, NSO Group расширила свое программное обеспечение Pegasus, чтобы собирать данные с телефонов без необходимости работать через приложение. В результате всего этого смартфон превращается в датчик. Он может "собирать интимные данные с целевого устройства, включая перехват данных через микрофон и камеру, а также сбор данных о местоположении". Это касается не только Соединенных Штатов или группы НСО. В Украине российское правительство использует Telegram, кроссплатформенную систему обмена мгновенными сообщениями, чтобы следить за людьми и способствовать расколу.

Сравните это с тем, как WhatsApp, Instagram и такие социальные сети, как Parler и Gab, использовались сторонниками президента Трампа для организации восстания и штурма здания Капитолия 6 января 2021 года. В том числе ветераны войн в Ираке и Афганистане, один из которых, Эшли Бэббит, был застрелен полицией Капитолия. - Цель восстания - помешать Конгрессу подтвердить победу президента Байдена на выборах. Записывая и транслируя события со своих смартфонов, герои создавали данные,