Читать интересную книгу Без царя в голове - Сергей Шангин

Что же вы, гости дорогие, на пороге стоите? Идите уже, идите к черту!

— Разрешите войти, господин полковник? — робким баском осведомился он, сунув голову в приоткрывшуюся щель.

— А-а-а, Волгин, ты то мне, голубчик, и нужен. Заходи! — тон полковника не обещал ничего хорошего.

Если полковник начал в твоем присутствии употреблять слово «голубчик», жди скорой расправы. Мягко стелет, да жестко спать. Вроде как все хорошо и слово ласковое, но тем, кто знает о манере полковника готовить экзекуцию, это слово ничего хорошего не обещает.

Новичка обманет вид благодушного сухонького старичка, но бывалый служака знает, что в том худеньком теле прячется могучий дух. Достаточно пристальнее вглядеться в глаза полковника, выдержать его пронзительный взор хотя бы пару секунд и все станет на свои места. С такими старичками держи ухо востро, сам не подставляйся и вовремя хвост из капканов выдергивай. Славится полковник особым мастерством те капканы в разговоре прятать. Беседуешь вроде как на обычную тему и вдруг бац и прозвучит лишнее слово, случайно вылетевшее изо рта неуместно расслабившегося пилота.

И тогда держись паря за звезды, пока этот сухонький старичок из тебя душу выколачивает и основы полевого устава на ее место вколачивает. А не хочешь в роли мальчика для битья выступать, так говори мало и по делу, врать берешься, так держись до последнего. Полковник вранья на дух не переносит, но еще более того терпеть не может, ежели кто своего мнения отстоять не умеет или не желает. Раз ты солдат, так бейся до последнего патрона.

Молодежь по-первости полковника за старпера канцелярского держит, в кабинет заходят с ленцой и презрительной ухмылочкой в уголке губ, мол боевой пилот свое время тратит, чтобы старичков уважить. Но первый взгляд на кабинет полковника изнутри поражает такого ухаря в самое сердце. Стены кабинета увешаны планами битв и сражений с личной подписью царя-императора. Орденов и медалей тьма, а в уголке на манекене золотом отсвечивает парадный мундир полного полковника гвардейского истребительного полка боевой эскадры Его Величества.

За стеклом в шкафу особое место занимает масштабная копия боевого крейсера «Причуда», которым в былые годы командовал полковник Врубель. А на стеночке за той моделькой полный перечень сражений в которых «Причуда» приняла участие и неизбежно выходила победителем. О чем имеется личная благодарность царя-батюшки и затейливый вензель его собственноручной подписи.

От осознания собственной малости и незначительности челюсть у тех молодцов отвисает до пола и с трудом возвращается на место, только что бравый голос садится до почтительного шепота, а вид становится донельзя неприглядным. Только Ивану в том кабинете не в первой бывать, уважение уважением, но главное при встрече с полковником демонстрировать боевой дух и армейскую выучку. Не любит полковник гражданских разгильдяев, а военных разгильдяев не любит и того пуще. Так что грудь вперед, живот подтянуть и четче, четче руби фразы солдат.

— По вашему приказанию явился, господин полковник! — щелкнул каблуками вытянувшийся по стойке «смирно» Иван.

В этот момент посмотреть на Ивана было одно удовольствие. Подтянутый, атлетически сложенный молодой парень, лицо не ангельское, но вырубленное из благородного дуба хорошим мастером. Буйная русая шевелюра, закрученная в крупные пряди, делала его облик похожим на ангельский. Но шрам на лбу и синяк под глазом в образ ангела категорически не вписывались. Не в райском месте, видать, те регалии приобретены были.

— Являются черти из ада, а пилоты прибывают! — съязвил полковник, скептически оглядывая пилота Ивана Волгина с ног до головы.

Скажи он «прибыл», полковник точно также заявил бы, что «Прибывают только черти из ада, а пилоты являются!». Сути дела это не меняло и служило преамбулой любой беседы у полковника.

— Как служба идет, Волгин? Погоны не жмут?

— Никак нет, господин полковник! Рад служить Его Величеству! — рявкнул Иван, сверля полковника преданным взглядом.

Только полковнику Ивановы прихваты по барабану, смотрит, как рентген, сухонькими пальчиками по столу постукивает.

— Жалуются на вас, господин лейтенант! — коротко бросил полковник и вновь замолчал, держа драматическую паузу, нагнетая обстановку.

Мол, дрожи пилот, думай, вспоминай сам, в чем провинился. Добровольное признание смягчает наказание, любит приговаривать полковник. Правда само наказание никогда не меняется. И мягкое и жесткое оно до обидного постоянно — цугундер. Меняется разве что срок наказания, в зависимости от тяжести содеянного и личного отношения полковника к случившемуся. Иногда на это решение оказывает влияние рыжая Люська.

Ходили слухи, Иван сам не проверял, что недовольство полковника вызывал не сам факт расхищения казенного имущества, а то, что с ним никто малой долей не делится. Говаривали, что есть особые люди в крепости, которым полковник поручает ту самую долю малую собирать. Врут, скорей всего, а вдруг правда?

Волгин ел глазами начальство, сопел натужно, прикидывая, за что его могут притянуть к ответу? Точнее не за что именно могут, а что им доподлинно известно? Намедни подкатывал к нему ферт из техобслуги, намекал, что за насос надо бы расплатиться, а то полковнику такие дела, мол, не нравятся. И все недомолвками, намеками туманными, через подмигивания и потирание пальцами. То ли врет, то ли и в самом деле от полковника выступает? Виду Волгин не подал, что напугался, но в душе страх скользнул и неприятным холодком ту душу подморозил.

Только дурак ничего не боится, умному и намека достаточно, чтобы бояться начать и о соломке задуматься. Той самой соломке, которую в нужном месте постелить не помешает, когда больно падать придется. Но страх делу не помеха. Мышка кота боится, а сыр тащит, потому как голод не тетка.

Душа праздника просит, а денег вечно не хватает, вот и толкнешь иной раз налево всякий расходный материал. Война все спишет. Кто там докапываться станет, сколько ракет потратили на то, чтобы сбить пирата — одну или две? Собьем одной, вторую налево и гуляй пилот, пока деньги в кармане звенят. Везде свои люди, все шито-крыто, не докажут, отмажемся. Тем более, что деньги назад не вернуть — давно пропиты, так что держись, Ваня, за звезды.

— Ты, Волгин, пенек с ушами не изображай, отвечай по делу, коли тебя спрашивают. Докладные мне пишут, трубки телефонные обрывают и все о тебе, словно ты у нас самая наиглавнейшая фигура в крепости. И когда же прекратится это безобразие, господин лейтенант?

— Врут, господин полковник, наговаривают, ни в чем не повинен, а если кто и видел, то это был не я, — сказал Иван, как отрезал, преданно глядя в серые прищуренные глаза полковника.

— А кто же это мог быть, господин лейтенант? Ведь все приметы на вас указывают, факты, так сказать, неопровержимо доказывают причастность вашу к тем событиям.

Екнуло в душе Ивана, по всему выходит тот казачок засланцем был, специально подкатывал, проверял Ивана. Надо было соглашаться, так кто бы знал, эхма.

— Не могу знать, господин полковник, но я в тот момент спал в кубрике и ничего не видел.

— Прям дух святой! — восхитился полковник. — Един в двух лицах, спит в кубрике, а его в это время в другом месте видят. И дела там творятся отнюдь не ангельские.

— Может, это кто другой был? — шепотком осведомился Иван, судорожно вспоминая, по какому факту ему разнос устраивают.

Краску толкнули корейцам, так там ни одной собаки рядом не было, потому как собак всех корейцы давно съели, да и в глухом тупичке товар сдавали — не мог никто того доглядеть. Пусть крепость вдоль и поперек камерами слежения опутана, только не все камеры работают. Есть места, где они регулярно ломаются и подолгу не чинятся, потому как и мастерам кой чего перепадает от тех поломок.

Насос новенький магнитопроводный от гипердрайва загнали китайцам, так это вообще конспирация была дальше некуда, полный абзац и сплошная перестраховка. Упрятали его в ящик от креветок мороженных и теми креветками завалили по уши, а потом якобы отказ нарисовали, мол те креветки тухлые и обратно китайцам ящик отвезли. Сами отвезли, потому как сказали, что велено китайцу морду набить за хамское отношение к господам пилотам.

Для конспирации пришлось Шань Джиню слегка в морду дать, да с лестницы спустить. А без этого никак нельзя, тут лучше перебдеть, чем недобдеть, чтобы достовернее. Да и китаец особо не возражал. У них у китайцев, как у кошек, по семь жизней, их с первого удара ни за что в гроб не вгонишь, нужно сильно постараться…

Откуда вообще на русском военном объекте взялись корейцы и китайцы, это вопрос особый. Одно дело, когда они служат хотя бы писарями при штабе, но совсем другое, когда заняты исключительно торговыми и еще какими-то темными делами. По правилам давно пора их турнуть к едреной фене, но видать всех устраивает, что не нужно за всякой мелочью на большую землю летать. Что не спросишь, все есть или у китайцев или у корейцев. И цена подходящая. К тому же без лишних вопросов купят лежалый товар, включая кхм… в общем все купят. А иначе сидеть бы военным пилотам на сухом пайке с горящими трубами.