Читать интересную книгу Тень Иллюзии - DarkGoodWIN

Реалист, в моей терминологии, склонный больше к мечтательству, будет говорить — хочу это, ой, нет, лучше это, и ещё вот это. В то время как настоящий мечтатель, как правило долго верен своей мечте, ему трудно её поменять. Именно поэтому мечтатели часто выбирают несбыточные мечты. Реалист, больше склонный к прагматизму, будет говорить — мне надо сделать это, ой нет, лучше это, это и то. Настоящий же прагматик, скорее всего выберет себе большую, сложную, но реальную цель, разобьёт её на ряд этапов, чтобы лучше контролировать ситуацию, и, возможно, очень долго совсем не будет замечать, что твориться в остальном мире.

Теперь я подошёл к выводу, что независимо от того, к какому типу людей вы относитесь, процесс мышления протекает одинаково. У вас в голове мелькает ряд мыслей, уж и не знаю по какому алгоритму, а вы выхватываете из этого потока те, которые приоритетны для вас в данный момент. Дальше, по ассоциативной цепочке к ним «прилипают» другие мысли сходной тематики. В общем с этого момента вы будите думать на эту тему до тех пор, пока вам не надоест или вы не переключитесь на что–то другое.

А что за состояние так называемого ступора, когда вы даже как будто ни о чем не думаете и толком не можете сказать о чём и зачем думали? Это когда все мысли, что вертятся у вас в голове, для вас малозначимы и вы уделяете каждой слишком мало внимания, чтобы она прочно зафиксировалась у вас в голове. Зачастую это происходит когда для вас в данный момент очень важна какая–то тематика, остальные темы становятся с очень низким приоритетом, а мыслей именно на эту тему всё не приходит.

Глава 6

— Отлично, готово, — сказал он, — твой диск подключен к ноуту, вроде он работает, ничего не повредилось, смотри, что там тебе скинуть надо было.

— Что? — она очнулась от размышлений.

— Я говорю иди, смотри, что тебе там перекинуть надо.

— А, сейчас, там в моих документах папка статьи, можешь их все скинуть, если влезут, не повредит, а то непонятно ещё, что с компом будет.

— Да влезут, статьи мало весят, это же текст, на эту флэшку вся русская классика поместится с большим запасом, не думаю, что ты больше статей написать успела, — произнес он тоном, не допускающим возражений, после чего с минуту покопался в ноутбуке и добавил, — хотя… Ничего себе они у тебя весят, триста метров, там куча картинок что–ли, или ты круглосуточно сидишь пишешь?

— Что, не влезают? — озабоченно спросила она.

— Да нет, влезть–то влезут, просто не ожидал, что так много получится. Ладно, сейчас перепишу, а что дальше–то с ними делать?

— Ну мне надо переслать одну из них редактору, только вот комп накрылся, ты свой ноут к интернет подключить сможешь?

— Можно попробовать, у тебя через чего инет?

— Через телефон вроде. Вот штуковина на столе стоит, посмотри.

— Через телефон — это может быть плохо. Ладно, давай посмотрим что там такое.

Он покрутил агрегат для подключения к интернет, посмотрел на него с разных сторон, внимательно проследил, куда уходит второй конец кабеля, смешно перебирая вдоль него руками. После чего отсоединил его от компьютера, подключил к ноутбуку. Долго ковырялся, жал на разные кнопки, но, судя по его виду что–то не очень у него получалось.

— У тебя диск есть к модему? — наконец произнес он.

— К чему?

— Ты когда интернет подключала, тебе диск какой–нибудь дали вместе с этой штукой?

— Я не знаю, я не сама подключала, мне настроили, до сегодняшнего дня все работало, я туда вообще старалась не лезть.

— А вот это правильно, — неудачно пошутил он, — так или иначе, а без диска я ничего не смогу настроить.

— И что же делать?

— Не знаю, я вижу два варианта: найти кого–то, у кого есть интернет или попытаться реанимировать твой комп. Причем первый мне кажется более реалистичным.

— Может всё–таки попробовать второй вариант, — робко спросила она.

— Можно попробовать, хотя я признаться не знаю в чем дело, по идее надо его по–тестировать как следует на предмет работоспособности отдельных узлов, но я, как ты понимаешь всего с собой не мог захватить, да у меня их может и не быть, я ведь даже не знаю какой у тебя комп. Ты сама–то знаешь?

— Нет, мне говорили, но я забыла, а это важно?

— Нет, не важно, — обреченно–усталым тоном ответил он. — Могу его забрать на время, посмотреть дома, так оно проще будет. Но я не напрашиваюсь, решать тебе, в конце концов с чего тебе мне доверять…

— Да нет, я доверяю, но тут другое, я как–то не привыкла так напрягать малознакомых людей, да и знакомых–то стараюсь по минимуму. Я лучше в ремонт отнесу, только решу со статьёй проблему. Я и хотела в ремонт пойти, но те, что рядом с домом как назло не работают сегодня.

— Ну как знаешь, мне в принципе не трудно, в железе копаться я люблю, у меня, кстати и инет есть, так что можем заодно отправить твою статью.

— Ты меня к себе что–ли приглашаешь, — произнесла она каким–то непонятным тоном, так как совершенно не понимала как ей реагировать. То–ли сердиться, то–ли благодарить, то–ли ещё что–то.

— Ну я не то чтобы приглашаю, просто это всё, чем я тебе помочь могу, а для этого удобнее всего с тобой зайти. Если хочешь — скажи мне что куда отправить, я сам всё сделаю, а завтра или когда там починить успею — занесу. — засмущался он.

Для неё это почему–то прозвучало как вызов, мол не нужна ты мне и без тебя всё сделаю. И, сама себе удивляясь, так как это все совсем не входило в её планы, ответила:

— Нет уж, так я и дала тебе свою статью, от своего имени ещё пошлёшь куда, пойдем уж вместе.

Глава 7

Есть довольно интересное понятие — взять на слабо. Как это происходит, почему люди могут совершать поступки, которые им не свойственны, не нужны, не входят в их планы, только для того, чтобы доказать кому–то, что они это могут в принципе?

К ответу на этот вопрос трудно подойти не затрагивая проблему мотивации вообще. По сути, большинство поступков людей направлены на получение каких–то благ. Устранение неудобств тоже будем считать благом, потому что, по сути, устранение голода, например — устранение неудобства, а поглощение еды — пользование благом. Так что это все очень сильно взаимосвязано.

Так вот, казалось бы, логичное предположение, что все мотивы сводятся к достижению благ. Но какое благо получает человек, перебегающий дорогу перед несущимися машинами наспор? В лучшем случае никаких. Стал бы человек это делать просто от нечего делать? Нет, не думаю, люди, конечно разные, но для большинства тут, думаю, ключевым словом будет наспор.

Я не вижу других путей решить этот вопрос, кроме как копать в психологии, но я, к сожалению не психолог, поэтому попытаюсь наоборот, зная факт, попытаться предположить его предпосылки.

Не думаю, что это страх упасть в глазах значимых для этого человека людей, зачастую это вообще малознакомые люди, до которых нет дела. Тут скорее какие–то внутренние мотивы, вероятно человек хочет доказать что–то себе, а не окружающим его людям.

Возможно это явление связано с в разной степени у разных людей развитом стремлении быть лучше или, хотя бы, не хуже других, потенциальных конкурентов в жизни прежде всего. Люди, которые всегда и во всём хотят быть лучше других, могут, вероятно согласиться на любую авантюру, им наоборот нравятся поступки, на которые другие из их окружения не способны. Разумеется, это не значит, что таких людей на слабо можно заставить сделать что угодно. Это просто их движущая сила, но кроме нее у большинства людей есть и тормоза.

С людьми, которые хотят быть хотя бы не хуже других дело обстоит примерно так же, с той лишь разницей, что они с меньшей охотой берутся за то, что никто другой не может, но уж если большинство из окружения этого человека способны на какой–то поступок и совершали его, они будут считать своим долгом также его совершить. И их мотивация в этом случае зачастую даже превосходит людей, стремящихся быть лучше всех.

Разумеется, люди разные, и если человека ни за какие коврижки не заставишь участвовать в споре — это, разумеется не означает, что он стремиться быть хуже всех. Скорее всего у него сильное влияние на поведение оказывают тормоза. Такие люди, зачастую, стараются принимать более взвешенные решения и вряд–ли будут совершать заведомо глупые поступки, о которых, в лучшем случае, просто не будут жалеть.

Отказ от участия в провокациях, думаю черта, присущая скорее прагматикам, так как у них сильнее установка на достижение цели.

А, вероятно, наиболее подвержен этому тип людей, который можно назвать разочаровавшиеся. Это, как правило, люди, которых мало что связывает с этим миром в плане привязанностей и надежд на него возлагаемых. Причем их зачастую нельзя назвать вечными пессимистами. Они могут вполне себе позитивно смотреть на жизнь, просто значения ей будут придавать меньше, чем многие в современном мире.