Читать интересную книгу Четыре орудия убийства - Джон Карр

— Значит, это все-таки убийство? — наконец дрожащим от волнения голосом спросил хозяин виллы.

— Несомненно. А теперь возьмите себя в руки и послушайте, что я скажу. Меня послали сюда, чтобы я оказал вам помощь. Если я не смогу справиться с поставленной передо мной задачей, то вызову Ханта. Так что будьте со мной откровенны. Скажите, это вы убили мадам Клонек?

— Боже мой! Ну конечно же нет! Зачем мне убивать ее? Да еще на собственной вилле? Я вам уже говорил, в последнее время здесь происходили странные вещи. Это меня раздражало. А поведение Роз!.. Словом, один только вид этого дома вызывал у меня отвращение. Я готов был его сжечь дотла.

— Успокойтесь. Эта женщина, которую вы заперли в туалете… Она клянется, что прошлую ночь вы провели на вилле. Ее слова вы можете легко опровергнуть. Скажите, если вас здесь не было, то где вы ночевали?

— О, это уже лучше! — облегченно произнес Ральф Дуглас и, в задумчивости сдвинув брови, дважды провел рукой по волосам. — Ну, вчера вечером мы с Магдой ужинали в «Фуке». После ресторана покатались на машине по Буа. Затем я отвез девушку в отель и вернул ее матери…

— В котором часу?

— Довольно рано. Где-то около половины одиннадцатого. Такое алиби годится?

Куртис улыбнулся. Ральф Дуглас явно воспрянул духом. Оба мужчины облегченно вздохнули.

— Трудно сказать, — ответил адвокат. — А что вы делали потом?

— Вообще-то собирался встретиться с Брюсом. Это мой брат. Но потом передумал. Знаете, вчера мне почти удалось убедить Магду наплевать на мнение ее матери и выйти за меня замуж. Так что я был на вершине счастья. Кроме того, я знал, что у нас с вами встреча сегодня утром. Поэтому я собирался пораньше лечь спать. Потом я подумал: «А почему бы мне перед сном не прокатиться по Парижу?» Подождите! Только не усмехайтесь! Я тоже читаю детективы. Так вот. Я поехал куда глаза глядят, но точно помню, где проезжал. По дороге я заглянул в кафе возле Пасси. Заведение не ахти какое, но такие мне нравятся. В нем собираются в основном таксисты. А они люди общительные. Завязался разговор. Пришлось с ними выпить. Только не подумайте, что я нахлестался!

— Название кафе помните?

— Нет. Но улицу, где оно находится, запомнил. Названа в честь знаменитого композитора — Бетховена. Знаете такого? Шучу, шучу. Я ее легко найду… В результате я вернулся домой в половине четвертого с чувством вины и головной болью. Пришлось будить консьержку. Раньше со мной такого не бывало. Когда я проходил мимо ее коробки, она высунулась оттуда и сказала, что я веду себя не по-джентльменски.

— Так что, она вас видела?

— Должна была видеть.

— Все это хорошо, — задумчиво произнес Куртис. — Но если вы вернулись к себе домой в половине четвертого, то почему Гортензия утверждает, что вы были здесь?

Подобную ситуацию он мог бы легко представить. Сидя у себя в конторе на Саутгемптон-стрит, он спокойно бы размышлял, раскладывал факты по полочкам, взвешивал все за и против и искал бы выход из сложившегося положения. Сейчас же, столкнувшись с жестокой действительностью, молодой адвокат растерялся.

Проблема, которую ему предстояло решить, была реальной, как бордовые обои на стенах комнаты, в которой находилась убитая неизвестным злодеем Роз Клонек.

Здесь же лежали четыре возможных орудия ее убийства — револьвер, бритва, коробочка со снотворным и кинжал. Но лишь одним из этих предметов мог воспользоваться убийца. Вот только странно, почему для того, чтобы вскрыть вены жертве, он выбрал не опасную бритву, а кинжал. Последний для таких целей выглядел более предпочтительным.

Не вызывало сомнений, что накануне вечером мадам Клонек собиралась с кем-то ужинать. Еда и налитки стояли на сервировочном столике, словно ожидая, когда же ими начнут лакомиться. Но к еде даже не притронулись: на круглом обеденном столе были только пепельница с многочисленными окурками да плоскогубцы.

Клубок сплошных загадок, подумал Куртис. Но адвокат был упрям и полон решимости распутать этот клубок.

— Вы сказали, что отвезли невесту в отель. Сколько времени у вас ушло на то, чтобы добраться до кафе?

— Минут двадцать, — подумав, ответил Дуглас. Он еще немного помолчал. — В этом я абсолютно уверен.

— Как вы полагаете, найдется свидетель, кто мог бы сказать, в котором часу вы оттуда ушли?

— Думаю, что да. Как я вам уже говорил, это кафе работает круглосуточно и его основные клиенты — водители такси. В нем висят большие настенные часы, и таксисты то и дело на них поглядывали. Более того, из кафе я вышел не один. Точно не могу сказать когда, но это было после трех. Так что если Гортензия…

— Что «если Гортензия», месье? — раздался в дверях злобный женский голос.

Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Гортензия. За ее спиной маячил полицейский. Лицо служанки пылало от гнева.

— Месье забыл, что женщина может разбить окно и позвать на помощь, — зло прищурившись, ехидно заметила она. — Ну а теперь, папочка, давай проверим, кто из нас лжет.

Полицейский, крупный мужчина с седыми усами и лицом меланхолика, втянув голову в плечи, нерешительно вышел вперед и приложил руку к козырьку фуражки. Он был явно смущен, и это показалось Куртису довольно странным. Взглянув на лежащий на кровати труп, полицейский поддел мыском ботинка край ковра и, опустив глаза, принялся раскачиваться на каблуках.

— Доброе утро, месье Эркюль, — сухо поздоровался с ним Ральф.

— Доброе утро, месье Дуглаз, — хриплым голосом произнес полицейский и, сжав руку в кулак, большим пальцем указал на Гортензию. — Эта пожилая женщина обвиняет вас в убийстве мадам Клонек.

— Она с ума сошла.

— Видимо, да, — согласился Эркюль и подошел к кровати. — Она утверждает, что вы перерезали горло мадам бритвой. Но на горле мадам Клонек нет порезов! Однако она мертва. Может быть, с ней случился инфаркт?

— Нет, ее убили, — возразил хозяин виллы. Полицейский мгновенно изменился в лице.

— Ей в ванной вскрыли вены, и она истекла кровью, — продолжил Ральф Дуглас. — Но это сделал не я.

— Вот дьявольщина, — чуть слышно произнес полицейский. Затем прочистил горло и заговорил громче: — А вот Гортензия утверждает, что мадам Клонек зарезали бритвой. Хотелось бы знать почему.

Взгляд подслеповатых глаз служанки упал на лежавшую на столе бритву. Прищурившись, женщина направилась к обеденному столу.

— Хотя бы потому, что она здесь, — удивительно спокойно ответила Гортензия, указывая на бритву. — А еще потому, что месье вчера вечером ее точил. Когда я застала его за этим занятием, он сказал, чтобы я вышла, и пообещал мне за это сто франков.

Глава 4

РОЗОВОЕ ПЯТНО

Ральф Дуглас изменился в лице. Губы его большого рта искривились в гримасе ужаса. С Куртисом произошло то же самое.

— В таком случае это вы… — начал полицейский, но, спохватившись, прервал свои слишком смелые предположения. — Месье Дуглаз, это правда?

— Нет, — решив, что пора вмешаться в разговор, ответил за Ральфа Куртис. — Позвольте представиться. Я — адвокат из Англии и близкий друг месье Дугласа. Вот моя визитная карточка.

Эркюль с безразличным видом посмотрел на визитку англичанина.

— Эта дама, похоже, глубоко заблуждается, — продолжал Куртис. — Она утверждает, что эту ночь месье Дуглас провел здесь, на вилле «Марбр». Но мы знаем, что это не так. Мы можем предоставить соответствующие доказательства.

— Нет, вы только подумайте! — воскликнула Гортензия. — Это уже слишком!

Лицо полицейского просветлело.

— Успокойтесь, мамаша, — сказал ей Эркюль и обернулся к Куртису: — Вы говорите, глубоко заблуждается?

Куртис степенно кивнул, стараясь выглядеть как можно спокойнее, чтобы показать этому стражу порядка, что его не сокрушить нелепыми подозрениями.

— Мы не понимаем, о чем она говорит. Может быть, вам следовало бы ее расспросить?

— Хорошо. — Эркюль был сама любезность. — Я сделаю это.

Он сунул руку во внутренний карман кителя, достал оттуда блокнот. Карандаш был извлечен им из-под подкладки форменной фуражки.

— Ваше имя и адрес? — разглядывая кончик карандаша, спросил полицейский.

— Гортензия Фреи, улица Дезаль, 7.

— Род занятий?

— Прислуга.

— Мадам Клонек?

— Сейчас нет. Два года назад я ушла от нее. Еще до того, как с ней познакомился месье. Не подумайте, что я провинилась и поэтому была уволена. У меня хорошие рекомендации. Могу их вам предоставить. Всему виной — мои глаза. Я плохо вижу и…

— Минутку! — прервал ее Ральф. — Эркюль, она права. Когда мадам Клонек была не в настроении, а я что-то не мог найти, она всегда говорила мне: «Ты, как Гортензия, ничего не видишь». Она говорила, что ее прислуга постоянно теряла свои очки, и это очень злило Роз.

— Спасибо, месье, — кивая, поблагодарила его Гортензия. — Значит, вы обо мне слышали? Я о вас тоже. И совсем недавно.