Читать интересную книгу Валина бусинка - Татьяна Мороз

Что они приближаются к комнате Петра, Валя догадалась по крикам и шуму. Прежде чем войти, Анна постучала. Дверь распахнулась, выбежала нянька, вся в слезах. Ничего не замечая, оттолкнув Анну, побежала по коридору. Девочка вошла в открытую дверь, прижимая к груди Валю. От количества нянек, заполнивших комнату, казалось, не было свободного пространства. Окно распахнуто. Комната была буквально залита солнечным светом. Отделанная красным деревом кровать с вырезанными причудливыми животными и птицами, стояла посреди комнаты. Она была такая же огромная, как у Анны, с прозрачнейшим кремовым балдахином. На ней, вопя и брыкаясь, лежал Пётр.

Пётр не замечал ничего вокруг. От крика его лицо стало пунцовым. Нянька пыталась, несмотря ни на что, крепко держать его ногу, чтобы надеть сапог, приговаривая:

– Барин велел вас к утреннему кофе привести, ну что же вы, Петенька? Папенька вас ждут! Соскучились, поди, за вами, подарочки какие подарят милому дитяти!

Нянька от прилагаемых усилий вспотела, чепец на голове съехал набок, руки дрожали. Две другие служанки, тоже не замечая ничего вокруг, собирали поднос после завтрака: разбитые чашки, размазанную кашу.

– Прикрой окно, Глашка, гостей не пугай, – перекрикивая всех, велела гувернантка Петра.

Девочка лет двенадцати, в помощницах, бросилась закрывать окна, да створка запуталась в тюле. От её неумелости или от излишней расторопности зацепилась шторина невесть за что, да и лопнула с треском. Няньки охнули, замерли, забыв про остальные свои дела. Даже та, что натягивала Петру сапожок. Наступила тишина, вернее, она бы обязательно наступила, если бы Пётр перестал истошно вопить. Одна из нянек, та, что посообразительней, пулей выскочила из детской экономку звать. Глашка в голос зарыдала, и тут все заметили Анну. Няньки опустили глаза, и каждый занялся своим делом. Ту, что натягивала Петру сапожок, звали Стешей. Она совершенно выбилась из сил, обреченно сев на край кровати с сапожком в руках.

Анна обратилась к Шарлотте, её пригласили из Парижа учить Петра грамоте. Но так как мальчик был слишком мал и своенравен, а Шарлотта не захотела возвращаться в Париж, а жалованье получала отменное, то считалась она главной нянькой барского сына. Важная особа!

– Шарлотта, можно я? – спросила Анна. Шарлотта утвердительно кивнула. Анна подошла к постели, усадив Валю в уголочке. – Петя, а я секрет знаю, – беря у Стеши сапог, обратилась она к брату, – про папеньку секрет и про тебя! Ты, Петя, от этой новости на одной ноге прыгать будешь! – и, наклонившись к брату, поцеловала его в пунцовую щёку.

Петя замер, не оттолкнув сестру. Взгляд его из бессознательного становился задумчивым. Он взглянул исподлобья:

– Какой, Анни? Какой папенькин секрет? Ты обманываешь меня, злишься, что давеча бусы порвал?

– Нет, не злюсь, Петечка, это недоразумение было, правда? – Анна обняла мальчика. Быстро надела ему сапожки.

Вошла экономка. Глаша уже не рыдала, просто тихонечко выла и всхлипывала. Шарлотта, отвернувшись, занялась Петром, застегивая пуговички на его сюртуке. Няньки, всё собрав до единого осколочка и вымыв пол, протиснулись мимо экономки.

– Это Глашка порвала тюль, я видел! Дрянь! – вдруг выкрикнул Петя, надув и так опухшие от крика губы. – Я маменьке расскажу!

Шарлотта выпрямилась:

– Пойдемте, Пётр, барин ждёт.

Пётр насупился, отступив от няньки на два шага, спрятав обе руки за спину.

– Я пойду с вами, – предложила Анна, прижав к груди Валю.

– Нет! – закричал Пётр, неожиданно оттолкнув Шарлотту. – Мы пойдём с Анни, а ты останешься! Потому что Анни расскажет мне папенькин секрет. А тебе нельзя знать!

Анна взяла Петра за руку. Шарлотта пошла следом, шагах в пяти позади детей. Опять коридоры, лестницы, наконец, двор. Петя не умолкал:

– Какой секрет, Анни? Ну говори же!

Анна улыбалась:

– Это о подарке секретном для тебя! Уж папенька как расстарался для тебя, Петечка! Как расстарался, что и про меня, и про маменьку забыл! Идём, братец, папеньке дадим слово. Пусть сам подарок покажет. Не будем папеньке радость портить! Минуточка ещё, Пётр.

Мальчик в нетерпении подпрыгивал, перескакивая с одной ноги на другую. Во дворе сидела барыня в кресле, пила кофе. Валя увидела её впервые. Красивая полная женщина, одетая в платье шёлковое, небесно-голубое. Вышивка на тон темнее шла по вырезу и краю платья. Три нити агатовых бус украшали её шею. Рукава, расходясь воланами, закрывали руки чуть ниже запястья. Перстни с камнями подчеркивали тонкость пальцев. Валя, увидев, как камни сверкают на солнце, поняла, что всегда хотела найти такое кольцо – с зелёным огромным камнем.

Барыня держала чашку с кофе. Заметив детей, отставила чашку, приобняла и поцеловала их по очереди.

– Маменька, Глашка тюль порвала! Знаете? Мерзавка! – выкрикнул Петя.

На красивом нарумяненном лице барыни сошлись брови на секунду. Лицо тут же разгладилось. Но в эту секунду Валя успела испугаться, и дети тоже. Барыня похлопала сына по руке:

– Не пристало барскому сыну ругаться как прислуга. Стань рядом.

Пётр послушно встал по одну сторону от матери, Анна – по другую. Валя поняла: Анна похожа на мать. Софья Александровна велела:

– Стойте смирно. Папа покажет подарок.

Пётр от нетерпения переступал с ноги на ногу. Из дома вышел барин. Высокий мужчина в белоснежной рубашке с закатанными рукавами. Ладно сидящие на нём брюки были заправлены в высокие сапоги. Он улыбался, поглаживая усы.

– С добрым утром! – кивнул, поцеловав барыне руку. И тут же, подхватив дочку и сына под руки, покружил их и Валю, потому что Анна крепко прижимала куклу к себе.

Дети смеялись, барыня уговаривала мужа отпустить детей, не шуметь:

– Гости спят ещё, Пётр Алексеевич.

Барин смеялся:

– Пусть спят, так и жизнь проспят! – веселился он. – Гришка, выводи! – крикнул конюшему.

И тут из-за пристроек мужик, одетый в холщовую рубаху, бородатый и нечёсаный, вывел на верёвке мишку, черно-шоколадного, с белым пятнышком на груди. Такого маленького, как игрушечного. Дети замерли от восторга. Пётр подпрыгнул на одной ноге, засмеялся, закричал:

– Это мне, папенька, мне?!

Барин и дети сбежали по ступеням. Притянув зверя за верёвку, Пётр Алексеевич дал детям вволю погладить, поприжимать мишку. Велено было принести молока в бутылке с соской, и Анна с Петей по очереди покормили малыша. Он смешно сосал, топал короткими лапками, приседал и бормотал что-то, молоко капало на землю с его коричневой морды.

– Спасибо, папенька, я вас люблю! – Петя обнял Петра Алексеевича.

Вскоре кликнули Шарлотту – няньку, чтобы умыть Петю и готовиться к обеду. В доме – гости. Анна отправилась к дальним дубам, прижимая Валю к себе.

Анна присела на верёвочные качели, привязанные к огромному дереву, усадив Валю на колени. Раскачавшись не очень сильно, сказала:

– Не удалось про бусинку спросить, видела, какой переполох? – будто оправдываясь, начала Анна. – Я обязательно поговорю с Петей, он отдаст жемчужину.

Валя поинтересовалась:

– А если он её потерял?

Анна подумала, прежде чем ответить.

– Ну, когда он уснёт в обед, то мы зайдём и поищем или нянькам расскажу, они быстро найдут бусинку.

– Ну уж нет, – перебила Валя. – Без нянь обойдемся. Нам нужна жемчужина, чтобы вернуться домой.

Сказав это, Валя заметила, как брови у Анны сошлись на переносице, как у барыни. На секунду. Потом лицо сразу разгладилось. Но Валя испугалась: вдруг не захочет Анна расстаться с такой куклой, как она, – замечательной говорящей игрушкой? От этой страшной мысли или от качания на качели и высоты у Вали закружилась голова.

– Пойдём в дом, Аннушка, – попросила она.

Но Анна воспротивилась:

– Ну уж! Как хорошо во дворе! Давайте играть в чаепитие! И мальчики с нами! Хорошо? Они тоже хотят посмотреть двор. Разве нет, Валя? – и Анна, не слушая ответа, посадила Валю у дерева в траву, побежала в дом за игрушками.

Валя поняла: вернуться домой будет не так-то просто, если Анна ей с братьями в этом не захочет помочь. Они полностью зависели от этой девочки, барской дочки. Нужно как-то убедить Анну. Но как? Солнце слепило глаза, панама, надетая Валей в то утро, когда они исчезли, где-то потерялась. С этого места, у дуба, поместье просматривалось как на ладони. Она засмотрелась на белоснежный дом с двумя колоннами у входа, с широкой парадной лестницей. Дом где-то в два, где-то в три этажа, с четырьмя башенками по краям. Трава всюду зелёная, сочная. Вдали – речка с перекинутым через неё мостиком. Видимо, специально красиво высаженные деревья, цветы. Валя задумалась, прикрыв глаза.

– Смотри, какая странная куколка! – незнакомый голос прозвучал прямо над её головой.

Она бы вскочила от ужаса и убежала, будь живой девочкой, а не фарфоровой куклой. Валя испуганно открыла глаза, увидев перед собой огромные, как надутые, человеческие ступни. Потом от страха же снова их прикрыла.