Читать интересную книгу Повести о казаках Алтая - Евгений Киринчук

– Благодать-то, какая живи, не хочу! – опять восторгался Сафонка Зудилов.

– А ты укради кралю-то и сюда жить, на ровной месте детей сподручно делать, Гы-Гы-Гы. – Опять подначил Кротов.

– А прав Зудилов-то, место под жильё славное, – подтвердил немолодой казак Василий Сартаков.

– Хорошее место, – подтвердил Серебренников, – айда казаки назад, до Белоярской.

Пошли в обрат, подмечая всё на пути. Да, места в округе Белоярской знатные и леса много и полей под пашни, живи и радуйся. Да и зверя промыслового немало, с голодухи не помрёшь.

– Голова, а голова, – услышал голос Сафона Зудилова Серебренников.

– Чего тебе, Сафонка?

– Ты разреши мне заимку тут поставить, а? Уж больно понравилось мне тута!

– Ставь, не жалко, отметь у писаря и ставь! Только сдаётся мне, Кротов-то прав, не поляна тебе понравилась, а близость к девке той. Ну да не обижайся, понравилась женись, дело доброе!

В Белоярскую въехали уже под вечер. Пока рассёдлывали коней, подошёл Мезенцев пятидесятник. Подошёл к Серебренникову и сказал:

– Калмыки появились, недалече напротив нас через Обь шатры ставят.

– Пойдем в приказную избу, там расскажешь, – и приказал казаку Дементьеву. – Расседлай мого коня и напои, не забудь овса подсыпь.

– Сделаю.

Прошли в приказную избу, зажгли лучину, сели за стол.

– Говори Никифор.

– Андрейка Расказов с казаками в речном дозоре был. Зашли в Обь и к левому берегу, там дозором они стоят. Сёдни к полудню услыхали шум на берегу. Послал Расказов двух казаков проверить, что за шум. Пришли, говорят со стороны Барнаулки калмыков сотни полторы, оружные напротив Белоярской шатры ставят, костры разводят, вроде как ждут кого.

– Если ждут, это плохо, – почесал затылок Степан, – кого ещё несёт? Пошли разведать казаков, кто к ним ещё идёт. Придут, думать будем, как и что.

Зашевелилась крепость, послали за Юдиным пушкарём, казаки осматривали оружие, затаскивали лишние лодки под замок. Башни в сторону Оби ощетинились пушками и фузеями, подносили ядра и картечь к ним.

Разведчики вернулись к утру и прямиком к приказчику. Высмотрели, что к калмыкам кои стоят напротив Белоярской, идут ещё сотни три конных на подмогу.

– Да дела – чесал затылок Серебренников – Если не шуганём их на левом берегу, осаду можем и не выстоять. Никифор кликни всех казаков с заимок. Пусть в крепость собираются. Полсотни в крепости оставим, другая полсотни на лодки с пищалями и фузеями. Если в утро завтре ударим, может и побегут нехристи. А если не побегут в крепости укроемся и в Кузнецкий за помощью пошлём. Пока они к пищальному бою не свычны может и отобьёмся. С Богом братцы, за дело!

Весь день казаки собирались в крепости, к вечеру разбив людей на полусотни. Серебренников поставил Никифора Мезенцева начальным в крепости, сам возглавил полусотню для вылазки. В крепость же собрали и всех мужиков к оружию годных. Вместе с вооружёнными мужиками в крепости оставалось немногим больше сотни человек. Под утро, полусотня на лодках, по темноте пошли к левому берегу Оби. Шли тихо стараясь не шуметь. Подойдя к берегу, Серебряков собрал десятников:

– Белых возьмёшь с собой десять казаков с пищалями и фузеями, и в обход по левому распадку берега. Только скрытно, чтобы вас не учуяли. Как рассветёт я с остальными поднимусь здесь и ударю в лоб. Услышишь бой сразу не встревай, обожди с полчаса и тогда пали из всех пищалей и фузей. Стрельнёшь и бросай пищальки, второй раз из пистолей бей и после того в сабли и пики. Ну давай до встречи казак.

Кирилл Белых собрал свой десяток и бесшумно ушёл в лева, где с пол версты поднимался заросший кустами распадок. Место это казаки Белых знали хорошо, не раз поднимались кустами на крутой берег Оби, посмотреть нет ли где кочевников неприятельских. Забравшись на верх справа от себя увидели костры калмыков как раз на том месте, где Серебренников с основным отрядом будет подниматься.

– Вот канавка станичники, туды пока заховаемся, – указал на овражек ближе к лагерю калмыков Белых, – как бой услышите сразу не стреляйте, как укажу бейте.

Казаки схоронились в овражке и стали ждать. Серебренников с казаками в это время медленно поднимался на берег, часто останавливаясь, уж больно крутой и длинный подъём. Сажень 150 будет. В этом то и заключалась хитрость Степана. Калмыки пешими не когда не воюют и поэтому мыслят как конники. Конник на такую кручу не поднимется, и не ждут они с крутого берега удара. Казаки же сибирские и конно, и пешими, и с лодок воевать мастаки, одно слово казаки. Ближе к краю обрыва послал голова охотников, чтобы дозорных у костров снять, что ближе к берегу. Охотники как тени поднялись наверх и через короткое время, свесилась голова Мишки Нестерова. «Могёте влезать, тихо». Казаки мигом забрались на край обрыва и начали строиться для пищального боя. Выстроив казаков в два ряда, Серебренников во вес свой громовой голос прокричал.

– Вставай косоглазыя, казачью побудку проспите!

Калмыки, спросонья выбегая из шатров, не могли понять, что за шум и бежали к краю обрыва прямо на казачий строй.

– Пали браты – гаркнул Степан.

Залп пистолей и самопалов громом прогремел над Обью. Несколько калмыков упало, но основная часть уже начала выхватывать сабли и ринулась на казаков. Тут прогремел второй залп. Калмыки остановились и тут казаки Серебренникова кинулись на них с пиками саблями и пошла потеха. Рубились наотмашь с криками, русский мат и калмыцкая речь смешалась в одном рёве! Так рубились, что от бликов клинков посветлело на берегу крутом! Калмыки опомнились и, увидев, что казаков не много с двойной силой начали напирать. Но не дрогнули казаки и ровно держат строй. Упал Михайло Богилов, стрела пронзила ему шею, Иван Сартаков споткнулся и получил удар сабли прямо по голове. Чуть отступили казаки, но строй не поломали. Калмыки уже конно кое-кто, кинулись в сечу. С пикой наперевес бросился казак Никита Томилин на конных калмык и пробил одного насквозь. Не успел Томилин саблю выхватить, упал с отрубленной головой. И взвыл калмык над Никитой от радости, но тут, же получил удар сабли с низу и упал разваленный почти на двое. То сам Серебренников могучим ударом развалил басурмана. На Серебреникова кинулись сразу двое калмык, одного сбил кулаком второго на отмаш рубанул. Васька Инюшев с топориком положил уже двух калмык, да зазевался и упал проткнутый пикой.

И вот тут-то и прогремел первый залп со спины у калмыков и застыли они в ужасе, обошли их урусы. Второй залп дали казаки Кирилла Белых и побежали калмыки. Тут с яростью и злобой о погибших товарищах, бросились казаки на них и погнали. Кто то из казаков успел поймать коней и уже конные казаки гнались за басурманами рубя отстающих. Три версты гнали и остановились, не догнать косоглазых да и в засаду попасть можно.

Собрались на берегу где шёл бой, посчитали потери. Четверых славных казаков потеряли в этом бою, калмыков насчитали пятнадцать убитыми да коней девять казаки в пою зашибли. Сколько поранили калмыков не известно десятков пять не менее, своих же раненых тоже четыре. Оружия собрали, сабель сотню, пик пятьдесят, кинжалов и ножей не счесть. Победа!

К Белоярску подходили на лодках не шумно, устали от боя, да и братьев убитых жаль, не до песен. С башен крепости ударили пушки салютом и встрепенулись казаки в лодках, выше головы подняли, и развернули знамена в бою у калмыков отнятые. Жаль братов погибших, но на то они и казаки, чтобы не в постели помирать а бою честном.

На пристани встречали победителей всей крепостью. Сначала пронесли убитых отпевать, потом оставшиеся сорок шесть сошли и двинулись к крепости. Среди встречающих Серебренников увидел новых соседей Юдина по заимке и подошёл к ним.

– Ну что томской не страшно здесь, видал, калмыки шалят?

– Нет, не страшно, теперь точно не куда не пойдём. Рядом с такими казаками не что не страшно.

– Ну, смотри, как знаешь. Пашите землеробы, не бойтесь никого. Мы обороним.

– Будем пахать, и сеять, и вас казаки кормить – уже в спину уходящего Степана прошептал Артемий Симаков – Храни вас Бог воины русские!

Иван Максюков всё же поставил Бийский острог и вернулся в Кузнецк. Степан Серебренников ещё не один год был Белоярской крепости приказчиком. А за бой на берегу Оби получил нагоняй от полковника Синявина. Крепость Белоярская простояла пятьдесят лет. К Белоярской крепости относились 34 деревни, часть которых располагалась выше и ниже крепости на северо-восточном берегу Оби, и на впадающих в нее здесь маленьких речках. Сафон Зудилов взял всё таки Марью в жёны и поставил дом на заимке где и просил. Заимка Сафона быстро обрастала соседями и стала деревней Зудилово. Заимка пушкаря Ивана Юдина тоже стала деревней, позднее через пятьдесят лет, в деревню Юдина перенесли управление Белоярской слободой и деревня Юдина стала зваться Белоярская слобода. За велижанами где селили крестьян, образовалась деревня Велижановка. А казаки что остались в крепости Белоярской, за велижанами дома поставили и осели навсегда на земле этой. И пошли их фамилии гулять по земле Алтайской и называть деревни ближние и дальние.