Читать интересную книгу Потопленные - Мотицура Хасимото

Учитывая недостаточную подготовку к такому виду атаки и отсутствие у нас опыта ведения боевых действий, мы не могли не испытывать беспокойства, хотя лично я и участвовал в боевых действиях на реке Янцзы, проходя службу на канонерских лодках и тральщиках.

18 ноября из Куре вышел отряд в составе 5 подводных лодок, несущих на своих палубах сверхмалые лодки, команды которых при выполнении задания шли почти на верную смерть. Маршрут в Тихий океан пролегал через Внутреннее море и пролив Бунго. Ночь была безлунной. По выходе из гавани на параллельном с нами курсе были обнаружены огни, похожие на огни торгового судна. Они сопровождали нас еще в течение некоторого времени, затем по мере увеличения расстояния скрылись. Лодки шли в подводном положении, так как необходимо было скрывать наличие на их палубах сверхмалых подводных лодок. На рассвете следующего дня, наблюдая за поверхностью в перископ, мы установили, что ночью ошибочно приняли за торговое судно наш авианосец. Обнаружив ошибку, мы всплыли и продолжали плавание совместно с авианосцем.

После выхода в открытый океан была установлена трехсменная вахта. Команда, расписанная по боевым постам, усиленно тренировалась, мы отрабатывали погружение лодки. Командир отряда запросил, уверены ли мы в успехе, на что, как я слышал, командир нашей лодки ответил, что он сделает все от него зависящее.

В то время в качестве носителей сверхмалых лодок было всего 5 больших подводных лодок типа «I-16», Они составляли первый отряд лодок, которые должны были сыграть решающую роль в предстоящей операции. Все лодки были современной постройки, однако команды их были вновь сформированными и еще не имели достаточной тренировки, поэтому вопрос о том, можно ли рассчитывать на успех, был спорным.

Тренировки по погружению проводились три раза в день до тех пор, пока команды не были достаточно подготовлены для производства срочного погружения лодки.

В приказе на переход предлагалось соблюдать все меры предосторожности, так как противником могли быть использованы средства обнаружения подводных лодок, однако нам было слишком мало известно об этих средствах. В соответствии с маршрутом следования мы повернули на восток и направились к Гавайским о-вам. Пять лодок нашего отряда шли с интервалами в 20 миль. Два отряда (1-й и 2-й) в составе 11 подводных лодок уже вышли из Йокосука и следовали в северном направлении по дуге большого круга, намереваясь пройти между Алеутскими о-вами и о. Мидуэй. Третий отряд подводных лодок в составе 9 единиц, вышедший с передовой базы на о. Кваджелейн, поспешно направлялся к Гавайским о-вам, идя курсом между атоллом Джонстон и о. Хаулэнд. Наш отряд следовал к Гавайским о-вам, проходя также между атоллом Джонстон и о. Хаулэнд. Идти таким курсом было рискованно, поскольку существовала угроза обнаружения подводных лодок дозорами противника, однако ввиду задержки с оборудованием лодок, отразившейся на сроке выхода в море, другой возможности для выбора курса перехода не оставалось.

Мы шли в надводном положении. Было спокойно, в воздухе и на безграничных просторах моря ничего не обнаруживалось. В дневное время на верхней палубе проводились работы, связанные с подготовкой сверхмалой подводной лодки[1]. Внизу офицерский состав разрабатывал схемы атак на картах района Гавайских о-вов. Войдя в зону воздушного патрулирования о. Уэйк, мы в дневное время погружались, а в надводном положении шли только ночью. Периоды длительного пребывания под водой были хороши с точки зрения тренировки личного состава, однако из-за недостатка свежего воздуха и повышенной (внутри лодки) температуры люди становились вялыми и сонными.

26 ноября было получено сообщение о том, что на благополучное завершение переговоров с США нет никаких надежд. В то же время узнали, что в Пирл-Харборе стояли на якоре 2 линейных корабля и несколько кораблей других классов. 2 декабря нам стало известно, что военные действия должны начаться 7 декабря. Накануне этого дня было получено сообщение о том, что в Пирл-Харборе находятся уже 8 линейных кораблей, одновременно сообщалось об отсутствии там авианосцев, что несколько разочаровало нас. Поскольку, однако, линейные корабли в то время расценивались важными объектами для удара, мы были несказанно обрадованы этим сообщением.

Так как время начала боевых действий приближалось, нам следовало произвести окончательную проверку торпед. Это заставило нас вынуть торпеды из торпедных аппаратов в лодку, находившуюся в подводном положении. Такую работу делать было опасно, поскольку лодка в период проверки торпед имела дифферент. Как обычно, я находился в центральном посту рядом с вахтенным офицером, чтобы по приборам следить за поведением лодки. Внезапно дифферент увеличился, и лодка пошла на погружение. Штурман, находившийся на вахте, немедленно отдал приказание: «Продуть носовые балластные цистерны!» Однако эта мера, так же, как и работа отливных помп, не дала желаемого результата, и лодка продолжала погружаться. Мы пытались выровнять лодку резким увеличением заднего хода с соответствующей перекладкой рулей, но это было сделано слишком поздно. Я бросился в торпедный отсек, где обнаружил, что заело клапан воздушной магистрали для продувания дифферентных цистерн. Казалось, никакая сила не могла сдвинуть его с места. А лодка продолжала погружаться. Опасность возрастала, так как увеличивалось давление воды. Стрелка глубиномера начала двигаться быстрее, скоро лодку могло раздавить. Используя вилочный ключ, я вновь попытался повернуть маховичок клапана. Наконец он поддался, открыв путь воздуху в цистерну. Еще какое-то мгновение мы продолжали погружаться, но вскоре движение вниз прекратилось, стрелка глубиномера начала отходить от 90-метровой отметки, лодка начала всплывать. Заработала отливная помпа, и облегченная лодка быстро выскочила на поверхность. Перед тем как вновь погрузиться под воду, лодка была хорошо удифферентована. Нормальной безопасной глубиной погружения для лодок этого типа считалась глубина 90 м, а предельной, то есть критической, — до 140 м, поэтому дальнейшее погружение могло оказаться гибельным. Неприятно даже вспоминать, насколько близко мы были от того, чтобы исчезнуть в бездне Тихого океана еще до начала войны. В ту ночь, всплыв на поверхность, мы обнаружили, что нас постигло еще одно несчастье. Вследствие большой глубины погружения под давлением воды деформировалась торпеда сверхмалой лодки. Она застряла в трубе торпедного аппарата, и нам пришлось трудиться всю ночь для того, чтобы заменить ее запасной, находившейся внутри большой лодки. Эта замена кажется довольно легкой, однако произвести ее далеко не просто. Недостаток свободного места на узкой верхней палубе значительно усложнял перемещение на ней груза весом свыше 1 т, не говоря уже о трудности при выбрасывании поврежденной торпеды за борт, поскольку это надо было делать без шума.

Когда мы приближались к Гавайским о-вам, погода ухудшилась и волнение на море усилилось. Подготовка сверхмалой лодки продолжалась каждую ночь в весьма трудных условиях, поскольку верхнюю палубу нашей большой лодки обычно заливало волной. К Пирл-Харбору мы должны были подойти вечером 6 декабря. Наконец, подтверждая умелую работу нашего штурмана, на горизонте показались Гавайи. В соответствии с указаниями мы заняли позицию в восьми милях от Пирл-Харбора. Полученные донесения показывали, что и другие подводные лодки прибыли на позиции. Соблюдая меры скрытности, мы могли, однако, наблюдать яркие огни на берегу и огни реклам на пляже Уйкики. Несколько ярких огней на берегу мы приняли за прожекторы. Ясно были видны цепочки электрических ламп на аэродроме, и можно было слышать звуки джазовой музыки, транслируемой по радио. Было около 23 час. 00 мин., противник совершенно не подозревал о нашем присутствии. В последний момент один из членов команды, проводившей окончательную проверку сверхмалой лодки перед ее спуском на воду, доложил о неисправности гирокомпаса. Назначенное время спуска лодки быстро приближалось. Неисправность, казалось, нельзя было устранить в срок. К этому времени все другие приготовления были закончены и команда уже заняла свои места в лодке. Офицер-артиллерист подводной лодки «I-24» посещал ранее (будучи еще курсантом) Гавайские о-ва. Он объяснял командиру сверхмалой лодки отдельные детали, которые следовало иметь в виду при входе в Пирл-Харбор. Назначенное время спуска лодки на воду, то есть 23 час. 00 мин. прошло, а гирокомпас все еще не удавалось исправить. В 1 час. 00 мин., было принято решение идти без гирокомпаса. Командир сверхмалой лодки спокойно поднялся на мостик, чтобы сделать последний доклад нашему командиру, а затем занял свое место в лодке. Наша лодка погрузилась, предохранительные крепления были отданы, и сверхмалая лодка направилась самостоятельно к входу в Пирл-Харбор.