выходить из дома, начала говорить, что она никому не нужна, и что мир её скучен, а сама она одинока. – Я начал прокручивать воспоминания, и действительно, мы навещали её три года назад, а после перестали приезжать. Тогда я не понимал, что же случилось между ней и моими родителями, и ничего не изменилось. Я всё также не имею ответов на свои вопросы, и не могу их получить. Единственный человек, который мог их мне сейчас дать, мёртв. Андрей вряд ли мог знать о том, почему мы перестали посещать тётю, поэтому спрашивать было бесполезно.
– И ты не пытался ей помочь?
– Пытался, но она всё глубже уходила в себя. А потом… У неё нашли рак. Опухоль была большая, да и другие оборудование не видит. Уже было поздно, думаю ты понимаешь.
Безусловно, я понимал, но не мог проронить ни слова. Всё услышанное, и обработанное, въедалось в мозг, разъедая его и оставляя раны, которые теперь я не залечу. Ведь человек, которого я любил как свою мать, долго умирал, а я даже не знал об этом. Даже не спросил у родителей почему же мы перестали навещать её. Я просто забыл про неё, и сейчас мне было стыдно.
Чувство вины разрывало меня изнутри, прорезало дыры в моей душе, занося через раны едкий яд, способный отравить меня, сделать беспомощным. Мне хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не думать об этом. Кажется, яд начинал действовать.
– И после, ты решил продать её квартиру? Прости, но какое право ты имел?
– Я её сын…Внебрачный сын. – Сказал он, и я заметил, как просел его голос, сделав его похожим на подростка. Теребя в руках вязанный шарф, он выдавал свою обиду, и разочарованность.
Моему удивлению не было предела. Я не думал, что зайду так далеко. Я хотел лишь узнать, что случилось с женщиной, которая заменила мне мою мать, но сейчас я узнаю подробности личной жизни этой женщины, и эти подробности били по мне так, словно я стоял в боксёрском ринге.
– Вероятно, ты не знал обо мне. – Начал он, и, казалось, говорил уверено, но я видел, как дрожали его пальцы. – Это неудивительно, никто не знал обо мне из её семьи, или её окружения. Я ей не нужен был, и она оставила меня моему отцу. Тот вскоре сошёлся с женщиной, и у меня появилась полноценная семья. Правда, тогда я ещё не подозревал, что мать то мне и не мать. Узнал я лишь о секрете отца год назад, но он то и не пытался увиливать или врать мне. Он помог мне найти мою настоящую мать, но на встречу с ней так и не поехал.
– Он не рассказал как они познакомились?
– Нет, лишь сказал, что она бы хотела увидеться со мной. – Я видел в его глазах пустоту, которую было нечем заполнить. Я понимал, что не смогу помочь ему. – Когда мы встретились, то долго болтали, она не хотела отпускать меня. Я видел, что она была одинока. Но что я мог сделать? Я навещал её так часто, как мог, но ей было мало. – Теперь я понимал, что же вычистило его подсознание, оставив там непроглядную бездну. Его, как и меня, раздирало чувство вины.
Я положил руку ему на плечо, и сказал:
– Я понимаю тебя, и я тоже чувствую вину за то, что всё произошло именно так. Она была прекрасным человеком, и, наверное, страдала даже не из-за боли, а из-за того, что думала, что её все бросили. Я бы тоже так думал, но я хотел быть здесь… Рядом с ней. Если бы я только знал…
Всё это было похоже на часть сентиментальной пьесы о двух людях, чьи судьбы разошлись. И вот они хотят найти друг друга, но поиски всегда оборачиваются провалом. Сейчас мы нашли друг друга, но огонь наш исчез. Больше он не загорится вновь, не озарит наши жизни своим ярким пламенем.
– Хорошо… Я так понял, ты хотел погостить у неё? Тебе есть куда пойти?
– Погостить то хотел, но пойти некуда. Не переживай, у меня есть машина, там переночую, а потом уеду. – Другого выхода у меня не было. Теперь, когда у тётки я не смогу переночевать, придётся вновь мучиться на диване своего автомобиля.
– Да чего ты будешь там калечиться? Я дам тебе матрас, и хоть поспишь почти как человек. – Сказал он, ехидно улыбнувшись. В целом, этот план меня устраивал, и я был готов переночевать здесь. Утром же я уеду в другой город, и буду искать собственное жильё.
– Буду благодарен. Но у меня есть последний вопрос. – Спросил я у него, пока он не ушёл за моим матрасом.
– Какой же? – Он посмотрел на меня, вопросительно подняв бровь.
– Почему ты не забрал её документы, а оставил их в её тайнике? Ведь это ты их оставил там, мало кто знал о нём. – Я очень хотел получить ответ на этот вопрос. У меня было много теорий, много догадок и из-за чувства, что я могу не узнать правду, дрожь то и дело пробегала по моей коже.
– Ох, это было её последним желанием. Она знала, что об этом тайнике известно узкому кругу людей, и велела мне спрятать все документы туда, чтобы их никто не нашёл, не прочитал, и не узнал о её жизни. Она хотела исчезнуть, и я ей в этом помог.
Глава 4
Утро началось прекрасно. Сон мой прервало прекрасное пение утренних птиц. Их пение, словно маленькая река, затекло в мою комнату сквозь открытую форточку и, разливаясь по комнате, наполняло всё жизненной энергией.
Ночь свою я провёл на грубом матрасе, а голова моя лежала на каменной подушке. Казалось, что после такой ночи мои шейные позвонки перестанут представлять единое целое, и голова моя падёт с плеч. Но даже обращая внимание на то, что кров мой был далеко не лучшего качества, я смог отдохнуть от дороги, и был вновь готов двинуться в путь.
Но был ли у меня план? Где-то вдалеке моего сознания проскальзывали мысли о том, что нужно добраться до соседнего города, снять квартиру и сделать передышку, собраться с мыслями и позже вновь двинуться в путь, но уже в последний раз. В этом городе же я не мог оставаться, ведь если я был в розыске, то меня могли легко найти по адресу тёти, и новый хозяин квартиры тёти, в свою очередь, назвал бы адрес Андрея, и