Читать интересную книгу Газета Завтра 927 (34 2011) - Газета Завтра Газета

Екатерина Глушик -- Ах, эта свадьба...

Одна из новостей, которую посчитали достойной освещения даже федеральные телеканалы, рассказывая о значительных событиях в жизни России, — свадьба певца Стаса Михайлова. Внимания этот деятель поп-культуры удостоился не только потому, что заработал за год 20 миллионов долларов — больше всех своих российских коллег. Но и потому, что его свадьба "пела и плясала" во Франции, в замке XVI века Эсклимон, что в 60 километрах от Парижа. Около тридцати приглашённых, которым брачующийся оплатил и дорогу, расположились в элитных апартаментах. Программа торжества включала фейерверки, прогулки по Парижу: Нотр-Дам, Елисейские Поля... "Это самая роскошная свадьба из тех, что приходилось видеть," — поделился впечатлениями один из гостей. Если певец выложил за аренду замка и сопутствующие расходы, как судачила пресса, около миллиона долларов, то роскошь не скроешь.

Полюбилась французская сторонка россиянам! В Версале сыграл свою свадьбу телеведущий Андрей Малахов, тоже потратившись. "Регистрация брака произошла в Гагаринском загсе Москвы, после чего приглашенные отправились в Версальский дворец Парижа", — сообщала светская хроника. Что ж, если деньги у данных женихов водятся, пусть шикуют. На то у нас и разнузданность, которую почему-то именуют свободой.

Интересно, что певцы, на концертах которых залы отнюдь не переполнены американцами с долларами или европейцами с евро и фунтами стерлингов в карманах, оперируют в расчётах именно валютой. Они "чешут" российскую глубинку, которая в лице домохозяек отдаёт совсем не лишние деньги, чтобы купить кусочек её, домохозяйкиного счастья — билет на концерт певца, трогательно поющего как о счастливой, так и несчастной любви. Но если Стас Михайлов уплатил налоги, то пусть спит спокойно как в первую брачную, так и последующие ночи.

Однако тенденция "французской любви" — это показатель разложения, торжества победившего культуру даже не буржуа, а разгулявшегося купчика, дорвавшегося до красивой жизни. Это показатель опошления как представителей "культурки", так и её потребителей. 20 лет власть опрощает людей, предлагая самые низкие образцы зрелищ. Поначалу это коробило. Воспитанные на классической и народной культуре люди морщились, искали альтернативу пошлости, переключали программы. Потом переключение стало бессмысленным — по всем программам показывали верок-сердючек, лолит, петросянов. И за два десятилетия людей переформатировали на пошлость и безвкусицу. То, что раньше всовывали, сейчас пипл добровольно и охотно хавает.

Ну а носителями пошлости не могут быть не пошляки. Эстрадному бомонду уже мало празднеств на теплоходах. Размах не тот! Личную несамодостаточность они подпирают такими костылями, как покупаемые титулы, арендуемые и приобретаемые замки.

Вот и самый дорогой дом Великобритании купил неназванный россиянин.

За 140 миллионов фунтов стерлингов (около 250 миллионов долларов) было приобретено 300-летнее имение Park Place в графстве Оксфордшир. Помимо жилого особняка, покупателю британского имения достались несколько гектаров земли, парк, охраняемый как ценный природный объект, конюшни, коттеджи, лодочная станцию на Темзе… Среди прежних владельцев имения — старший сын Георга II, принц Уэльский Фредерик. Покупкой футбольных клубов с игроками в миллионы долларов уже не удивишь. Покупаем особняки с королевскими родословными!

Хотя удивлению есть место. Вот на днях нас интриговали: согласится камерунец Самуэль Это'О перейти в футбольный клуб "Анжи" или заупрямится? Ведь, как поделился "источник в махачкалинском клубе", переговоры с камерунским игроком были непростыми: Самуэль хотел быть уверенным, что у "Анжи" серьезные планы на победы. Одними лишь деньгами (а сумма сделки около 40 миллионов евро, сам футболист будет получать 15 миллионов евро, то есть около 20 миллионов долларов в год) он не удовлетворялся.

И это бы тоже ничего. Футбол — дело тонкое. Чего считать деньги в чужом клубе? Но "Анжи" — дагестанская команда, а Дагестан на 75-90% дотируется из федерального бюджета! Там, как печалятся знающие люди, один из самых низких в России уровень жизни (среднемесячная зарплата — 10 595 рублей), один из самых высоких уровней безработицы.

А заголовки прессы пестрят: "Российский "Анжи" продолжает раскупать звезд мирового футбола". "Анжи" дает за Павлюченко 15 млн. евро, экс-звезда "Реала" Рауль переходит в "Анжи" "Футболист "Челси" Юрий Жирков перешел в "Анжи", "Анжи" заплатит "Баварии" 8 млн. евро за Тимощука". Чем можно объяснить такие траты?

Эти люди: приобретающие игроков, играющие свадьбы в парижах и пригородах, покупающие замки с кусочками особо охраняемых английских национальных парков, — жируют за счёт России и россиян, но живут отдельной от народа жизнью. Им не слышны стоны больных детей, мольбы матерей помочь собрать деньги на лекарства страдающим детям. "Чей стон раздаётся?" Да какое дело пошлякам и кутилам до стонов? Они будут петь и плясать в замках, зная, что на сумму, которую они выложили на день торжества, зачастую — не первого в их жизни, можно было вылечить десятки, сотни, а то и тысячи детей. Но у больных детей и их бедных родителей — своя свадьба, а у этих, здоровых и богатых — своя. Или это уже пир во время чумы?

Александр Проханов -- Теперь я понимаю, что такое ГКЧП

Меня называли и называют идеологом ГКЧП. И отчасти это так. Да, действительно, я — идеолог ГКЧП. И моя газета "День", которая была в 1993 году расстреляна Ельциным, была газетой ГКЧП. У нас публиковался Язов, у нас публиковался Варенников, у нас публиковался Бакланов, у нас публиковался Стародубцев. И на страницах газеты, и в личном общении с будущими членами ГКЧП я говорил, что наша страна разбалансирована, что она потеряла управление и стремительно распадается. Еще до того, как стать редактором "Дня", я опубликовал в "Литературной России" статью "Трагедия централизма", где утверждалось, что продолжение "перестройки" приведет к катастрофе: к уничтожению промышленности и сельского хозяйства, к падению всех потенциалов развития, к развалу Советского Союза и превращению его остатков в зоны, управляемые из-за рубежа. Она была, в общем, пророческой, эта статья, и сделала меня, писателя, политиком, оппозиционным по отношению к перестройке и к "перестройщикам" всех мастей. И газета "День" была рупором всех антиперестроечных и антигорбачевских сил, которые ставили своей целью сохранение единого советского государства.

Несколько месяцев перед ГКЧП я очень интенсивно ездил по стране — в свои поездки меня приглашал Олег Дмитриевич Бакланов, включал мою фамилию в списки правительственных делегаций, которые он возглавлял, и в то горячее лето 1991 года я вместе с ним объездил практически всю территорию Советского Союза. И поэтому, находясь рядом с ним, прислушиваясь к разговорам, которые велись в его кругу, иногда присутствуя при телефонных разговорах: то с Пуго, то с Крючковым, то с Болдиным, то с директорами военных заводов, у которых из-под ног уходила земля, — я ощущал, что в воздухе висит шаровая молния, которая вот-вот ахнет.

Тем же летом, еще до начала ГКЧП, было опубликовано так называемое "Письмо 75-ти" — это обращение крупнейших технократов и политиков к Горбачеву с требованием ввести чрезвычайное положение, потому что страна перестала быть управляемой. Рухнуло все, страну захватил хаос. И закон о чрезвычайном положении был принят именно в 1990-м году, в предчувствии, в преддверии ГКЧП. Этот закон был одобрен и Горбачевым.

То есть ГКЧП пришёл не сразу, не на пустом месте возник — его формирование было длительным и мучительным процессом, далеко не однодневным.

И, конечно, начало ГКЧП воспринималось мной — как и большинством советских людей тогда — в качестве абсолютно закономерного и необходимого шага, который должен был спасти страну от падения в пропасть.

Поэтому, в понедельник утром, услышав по радио о создании ГКЧП, я, конечно, сразу же сел за руль и проехал сто километров от своей дачи за Дмитровом, чтобы провести в редакции "Дня" все эти три дня. Мы готовили номер в поддержку ГКЧП и были охвачены таким возбуждением — может быть, даже эйфорией — потому что нам казалось, что вот, этот горбачёвский морок над страной, наконец-то, развеется. А когда всё это пало и рухнуло, когда войска ушли из Москвы и Ельцин взял власть в свои руки, мы, конечно, переживали ощущение катастрофы и не понимали, что же произошло, как могло такое случиться.