Ну, если совсем уж честно.
Тем не менее, их отношениям суждено было растянуться на годы. Как-то так всегда получалось, что когда у Ника возникали трудности или неприятности – по работе, например, или ссора с матерью, или (об этом он ей, конечно, не говорил) проблемы в отношениях с девушкой, в которую Ник был нешуточно влюблен, ноги сами несли его к дому Тихони. И не было случая, что бы она не приняла и не поддержала его. Всякий раз его ждал вкусный ужин, приличное сухое вино, а затем, как само собой разумеющееся, они выключали свет и ложились спать.
Было в этом что-то семейное, уютное, вполне добропорядочное, если бы это не происходило в среднем пару-тройку раз в месяц, а иногда и того реже. С утра его ждала выстиранная и отглаженная одежда (и когда она только все успевала?), и ставший уже традиционным плотный мужской завтрак – яичница с докторской колбасой, бутерброды со сливочным маслом и сыром, крепкий молотый кофе.
Никогда ни упрекая его за долгие отлучки, Тихоня всегда и во всем шла ему навстречу. Ник чувствовал, что просто погружается в нее, как в теплое пуховое одеяло, и все проблемы казались не такими уж неразрешимыми. Например, в свое время он сильно переживал, что не хватает денег на выпуск первого альбома. И что? Узнав об этом вечером, уже утром она успела дойти до банкомата и снять со своей зарплатной карточки недостающую сумму. Проблема решилась на раз. В такие моменты ему казалось, что он начинает ее любить. Но увы, не как свою девушку, а скорее, как доброго друга. И от этих мыслей, а равно и оттого, что он вряд ли сможет когда-нибудь оправдать ее ожидания, ему становилось не по себе.
– Знаешь, у меня, кажется, есть хорошая новость, – сегодня она вернулась домой позже обычного, с полными сумками, набитыми разными вкусностями и приличным алкоголем. – Моя сестра обещала заехать ближе к девяти.
Ник, помогая ей убирать продукты в холодильник, взвесил в руке литровую бутылку односолодового виски.
– Насколько хорошая?
– Ее парень работает в прокуратуре. Так вот он, узнав о твоих делах, сказал, что сможет все решить. Так что сегодня вечером принимаем гостей.
Парень оказался мужчиной лет сорока с небольшим, полноватый, очень в себе уверенный, крепкий, юморной, но при этом крайне аккуратный в словах. Пил он порядочно, гораздо больше других, лед игнорировал в принципе, но лишнего при всем при этом не говорил. Вообще и говорил и шутил только по делу.
– Решить можно. Хотя придется поработать.
Он налил всем по порции и, не чокаясь, выпил залпом.
– Выведем в мелкую сошку, отделаешься условным. Ты же в первый раз закон преступаешь?
– В первый. – Ник, неосознанно, подстроился под его лаконичный, увесистый стиль общения.
– Ну вот, – тяжелые стаканы из толстого стекла опять наполнились и столь же быстро опустошились. – Позвоню на днях. Скажу, что делать.
Когда гости уехали, Ник медленно допил свой стакан, молча взял робкую, как всегда перед этим Тихоню на руки и отнес на кровать. Потом он долго лежал с открытыми глазами, слушая ее порывистое дыхание, и чувствуя, как нервы, сжатые в тугую пружину, понемногу расслабляются. Он осторожно просунул руку под голову спящей девушки и прижался щекой к мягким волосам, вдыхая ее милый, почти уже родной аромат.
Через два дня стало известно, что помочь Нику нельзя.
– Извини. – Голос в трубке был чужим, официальным, должностным. – Дело затребовали на самый верх. Я ничего не могу сделать. Подумай, кому ты мог перейти дорогу.
Ник положил трубку городского телефона, и дрожащими пальцами вытянул из пачки первую сигарету. В зажигалке кончился газ, и поэтому прикуривать пришлось от электрической кухонной плиты. Чувствуя, как начинает пылать лицо, он все же, хотя и не с первого раза, смог зажечь сигарету, заторможено глядя, как крошки табака, оставшиеся на раскаленной плите, превращаются в дымные угольки, а затем и в пепел.
Глава 3
Отец, мать
До отъезда в неожиданно наметившуюся командировку он решил встретиться с отцом.
Отец, сколько Ник себя помнил, всегда казался ему тем еще чудаком. Даже и в выборе профессии – ну вот скажите, кому в подростковом возрасте вдруг придет в голову мечта – проектировать системы канализации? Конечно, все это называлось по-другому и лучше – «проектирование очистных сооружений городского хозяйства», но, по сути: канализация – она канализация и есть.
Да и в отношениях с женой, матерью Ника. Формат добродушного подкаблучника отца вполне удовлетворял. Казалось, отец был даже рад, что груз управления семейным кораблем мать взвалила на свои плечи. Не то чтобы ему было лень, или все равно, как это иногда случается. Было что-то другое, для Ника вообще непонятное. Ленивым или безвольным его назвать было нельзя. Работать он умел и любил. Не был отец и слабаком.
У него, к примеру, была своя ежедневная спортивная программа, которой он упорно следовал много лет. Бицепсы его и пресс были, прямо скажем, в большущем порядке. Курить пробовал в молодости, и курил много, но, единожды приняв решение, смог бросить – а удивленные коллеги, недоверчиво воспринявшие новость, продолжали высаживать по пачке-другой в день, сетуя на собственную безвольность. Алкоголь отец не употреблял, и не употреблял совершенно сознательно. Как-то он признался Нику, что на самом деле ему спиртное нравится, даже очень, и именно по этой причине он принял решение не пить ни грамма.
Конец ознакомительного фрагмента.