Читать интересную книгу Битва за бездну - Бен Каунтер

Второй Ультрамарин тоже кивнул, но отступил на шаг назад.

Бриннгар опустил руки и широко улыбнулся:

— Давненько мы не виделись, парни.

Троим Астартес довелось сражаться вместе, но это случилось в самом начале Великого Крестового Похода, на Картисе, где восстала империя колобитов. В тот день Бриннгар спас жизнь Цесту, но взамен лишился глаза. Прославленный Волк одной рукой победил короля-трутня колобитов, и с тех пор в его рунном топоре, именуемом Разящий Клык, которым он пользовался и по сей день, часть лезвия была выкована жрецами Фенриса из мандибулы этого существа.

— Да, много времени прошло, мой благородный друг, — ответил Цест.

— Пьете и деретесь? Неужели тебе мало питейных заведений космопорта, Бриннгар? Или ваша казарма построена только с этой единственной целью? — с оттенком упрека спросил Антиг.

Стены в помещении были отделаны лакированными деревянными панелями, а вдоль них через равные промежутки стояли пирамиды бочонков с волчьим медом. Остальное место занимали длинные массивные столы и скамьи. Кроме самого Бриннгара и поверженных Кровавых Когтей, никого не было видно. Кое-где еще висели гобелены, изображающие подвиги воинов с Фенриса. Казарма Ультрамаринов отличалась аскетической простотой, эта же после работы мастеров Легиона Лемана Русса изнутри напоминала не казарму, а сельскую корчму.

— Жаль, что вы не присоединились к нам раньше, — заметил Бриннгар. — Может, встретимся завтра?

— К сожалению, должен отказаться, — радуясь в душе, ответил Цест. Он не испытывал ни малейшего желания провести второй раунд с грубияном Волком. — Сегодня мы отбываем на Ультрамар. В системе Веридан разгорается война, и мы должны воссоединиться со своими братьями, чтобы ее закончить. Мы идем в док прямо сейчас.

Бриннгар широко улыбнулся и похлопал обоих Астартес по плечу. Его дружеский жест они оба ощутили, несмотря на бронекостюмы.

— Тогда остается только одно.

— И что же? — подозрительно спросил Антиг.

— Я вас провожу.

С этими словами он обнял обоих Ультрамаринов за плечи и подтолкнул к выходу из казармы.

— А что будет с ними? — спросил на ходу Цест, кивая на распростертые тела Кровавых Когтей.

Бриннгар оглянулся и пренебрежительно пожал плечами:

— А, с них на сегодня достаточно.

3

БОГ «ЯРОСТНОЙ БЕЗДНЫ»

КРИК ПСАЙКЕРА

ВИДЕНИЯ ДОМА

Док Коралис был одним из многих на Вангелисе. Широкая металлическая площадка тянулась от его служебных помещений и антенных комплексов, заканчиваясь тройкой похожих на когти захватов, где мог закрепиться любой корабль, прибывший на погрузку или разгрузку.

Отыскав главный контрольный пульт Коралиса, трое Астартес оказались в тесном помещении, нависавшем над доком. С потолка свисали связки толстых кабелей; тусклые мигающие галогенные шары освещали сутулых служащих и сервиторов-когитаторов. Сумрак не могли рассеять даже многочисленные светящиеся пикт-экраны.

В центре, над помостом из оружейного металла, вращался голубой гололитический шар. На нем мелькали изображения различных участков космопорта Вангелис, а также просматривалась выпуклая арка таможенной сетки, установленной в нескольких километрах над поверхностью.

Всю дальнюю стену занимал огромный выпуклый иллюминатор, сквозь который Астартес заглянули в величественное безмолвие реального космоса. Далекие туманности расцвечивали черноту бездны радужным сиянием и затухающими солнцами. Звездные поля и другие галактические феномены были представлены здесь словно флора и фауна обсидианово-черного океана. От такого зрелища захватывало дух, и тот факт, что бесконечно восстанавливаемый воздух на станции был горячим и душным, отступал на второй план. К голосам людей примешивался гул реактора, расположенного в подземных катакомбах Вангелиса. Непрерывное гудение сдерживаемой мощи можно было расслышать даже через пластальную дверь. Она и сама была на ощупь горячей — внутренние помещения станции отделялись от генераторного отсека лишь тонкими перегородками.

У командного пульта вошедшие Астартес застали Сафракса, который о чем-то разговаривал со старшим мастером. Сафракс был почетным хранителем ротного знамени, и сейчас оно, свернутое и упакованное в чехол, висело у десантника за плечом. Все остальные боевые братья в ожидании корабля собрались у входа.

— Приветствую, Сафракс. Ты ведь знаком с Космическим Волком Бриннгаром? — обратился к нему Цест, кивая в сторону хищно осклабившегося воина Волчьей Гвардии.

— Какие новости? — спросил у знаменосца брат-сержант.

— Капитан, Антиг, — приветствовал Ультрамарин своих товарищей. — Сын Русса, — кивнул он Бриннгару.

На гладко выбритом черепе Сафракса выделялся длинный шрам от левого виска до основания подбородка — память о колобитах. Цест нередко говорил, что во всем Легионе не найдется такой прямой спины, как у Сафракса. Казалось, он всегда стоит по стойке смирно. Надежный и сдержанный воин редко поддавался каким бы то ни было эмоциям, а на его скульптурном лице как будто застыла маска сосредоточенного внимания. Прагматичный и даже меланхоличный, Сафракс был третьей составляющей баланса, существующего между Антигом и Цестом, но сейчас лицо знаменосца выглядело особенно мрачно.

— Мы получили астропатическое послание, — доложил Сафракс.

В доке Коралис имелось три астропата, а во всем космопорте их трудилось великое множество. На командном пункте им был отведен глубокий круглый тамбур ниже уровня пола, всегда погруженный в темноту. Тусклые лампы по краю углубления отбрасывали на их едва шевелящиеся тела слабые отблески. Вокруг астропатов прозрачной вуалью обвивалась специальная психически обработанная ткань. Под этим покровом все три фигуры казались единым, одинаково чувствующим организмом. На стенах висели и другие, менее заметные обереги. Во избежание выброса опасной энергии во время работы астропатов принимались все возможные меры предосторожности. Изнуренные слепые существа — двое мужчин и одна женщина, как и все, кто принадлежал к этой касте, были подвергнуты ритуалу Душевной Связи — таким способом Император укреплял и формировал их разум, чтобы, заглянув в бездну, они не потеряли рассудка. Астропаты были необходимы Империуму — без них была бы невозможной передача посланий на огромные расстояния и координация отдельных частей армии. Но при всем этом их работа не отличалась точностью. Послания, принимаемые и передаваемые членами Астра Телепатика, зачастую были лишь последовательностью образов и эмоциональных ощущений. Из сумрачной ямы тянулись кабели и провода, приковавшие астропатов к контрольному пульту, где их «послания» могли быть выявлены и интерпретированы.

— Это началось пятнадцать минут назад, — сказал начальник дока, пожилой ветеран армии, у которого из безволосого черепа тянулись провода, подключенные к пульту над помещением астропатов. — До сих пор мы получили только фрагменты неясного смысла. Определенно известно лишь то, что сигнал поступил с огромного расстояния. Но до нас дошла только часть послания. Пока мы с вами разговариваем, астропаты пытаются уловить все остальное.

Цест повернулся, чтобы взглянуть на говорившего, а заодно и на что-то лопочущих астропатов. Под защитной пси-тканью он разглядел три истощенные фигуры, едва прикрытые ветхими одеяниями и уловил шипящие бессмысленные звуки. Астропаты все время брызгали слюной, и тягучая жидкость налипала на внутреннюю сторону защитного покрова. Пока астропаты пытались извлечь из бездны полезную информацию, их костлявые пальцы постоянно извивались, как и беспокойные мысли.

— Фалькман, сэр, — с легким поклоном представился хозяин контрольного пункта.

Его правая нога точно была аугметической, и, судя по неловким движениям, вся правая сторона тела тоже. Вероятно, именно по этой причине, да еще вследствие преклонного возраста, его назначили на Вангелис, поскольку приносить пользу на полях сражений солдат был уже не в состоянии. Цест ощутил жалость по отношению к хрупкому человеку, лишенному преимуществ Астартес.

— Мог этот сигнал быть призывом о помощи с какого-нибудь корабля?

Деловой тон Антига прервал размышления Цеста.

— Мы еще не убедились в этом наверняка, но вряд ли, сэр, — ответил Фалькман и, помрачнев, повернулся к Сафраксу.

— Поступивший сигнал был… неустойчивым, больше похож на психический крик, прозвучавший с невероятной силой. При наличии возмущений в варпе поток энергии, несущий информацию, абсолютно непредсказуем, — пояснил тот. — Но это не мог быть сигнал бедствия от маячка. Он ни разу не повторился. Мы полагаем, что это предсмертный крик астропата. И это еще не все.

Цест вопросительно поднял брови.

Выражение лица Сафракса не предвещало ничего хорошего.