Этими крыльями она, как видно, управляла при полете. И они же поддерживали ее в воздухе.
Но зато два задних крыла мелькали, как пропеллеры. Они гудели и выли, быстро загребая воздух, и, отталкиваясь от него, гнали стрекозу вперед.
Но вот задние крылья начали приподниматься вверх и вдруг встали ребром, как паруса. В спину подул ровный ветер. Стрекоза бесшумно, как воздушная яхта, поплыла в воздухе.
— Ой как интересно! — зашептала Валя. — Вот бы такой самолет построить!
Карик искоса взглянул на сестру и недовольно шмыгнул носом. Ее легкомыслие начинало сердить Карика.
— Сиди и молчи! — сказал он, хмуря брови.
Но Валя не могла сидеть молча; да и как можно было молчать.
Мимо, точно встречные поезда, проносились, обдавая ребят ветром, огромные крылатые звери. Они пролетали так быстро, что даже нельзя было понять, кто они такие. Птицы? Пчелы? Стрекозы?
Валя то и дело кричала:
— Кто это? Кто? Ты видел, Карик?
Они чуть было не столкнулись в воздухе с каким-то гигантским, величиною с танк, жуком. Весь разукрашенный золотыми и фиолетовыми красками, он так ослепительно сверкал на солнце, что на него невозможно было смотреть.
Жук летел прямо на стрекозу. Столкновение казалось неизбежным, но вдруг он с такой же быстротой, и даже не поворачиваясь, помчался назад.
— Задний ход! — закричала Валя. — Он может лететь задним ходом. Ты видел?
Внезапно под крыльями что-то зажужжало, завыло. Откуда-то снизу вынырнуло волосатое круглое животное. Поджав под себя мохнатые ноги, оно с гудением мчалось навстречу, бросаясь из стороны в сторону. Зеленоватые крылья животного сияли на солнце, то вспыхивая яркими зелеными и синими огнями, то угасая.
— Кто? — спросила Валя.
— Муха! Только очень большая! Как под микроскопом! — крикнул Карик.
Расстояние между мухой и стрекозой становилось все меньше и меньше. Теперь и Валя узнала муху. Она была такая большая, как на плакатах: “Берегись мух — они распространяют заразу”.
Но не успела Валя подумать о том, какую же заразу несет муха, как та вильнула в сторону и понеслась куда-то вниз.
Стрекоза повернула, точно на стержне, свою огромную голову вправо, влево, вверх, вниз, сверкнула голубовато-зелеными хрусталиками огромных глаз и кинулась вслед за мухой.
— Ай! — закричала Валя, хватая Карика за ногу.
— Держись! — ответил Карик.
Начались крутые повороты, стремительные спуски, подъемы.
Преследуя муху, стрекоза то падала вниз камнем, то описывала петли, то скользила боком и, наконец налетев на муху, протянула к ней огромные, покрытые шипами клещи.
Муха перевернулась и помчалась на спине, ногами вверх. Ноги ее угрожающе вытягивались, стараясь оттолкнуть прочь стрекозиные клещи.
Но это ей не помогло.
Стрекоза нагнала ее, и тотчас мохнатые ноги стрекозы сомкнулись вместе, превратившись в корзинку. Этой корзинкой она подхватила муху, как сачком.
— Ж-жжж! — зажужжала, забилась муха.
На землю, медленно кружась, полетели одно за другим крылья, а через минуту из корзинки вывалилась пустая оболочка мухи.
Карик и Валя молча переглянулись. Так вот она чем питается, стрекоза!
— А ты говоришь — соком цветов! — шепнула Валя.
Ей стало так страшно, что она закрыла глаза. Уж если стрекоза пожирает мух, которые теперь в несколько раз больше Карика и Вали, то их-то она шутя проглотит.
Ребята испуганно прижались друг к другу.
А стрекоза носилась в воздухе, вычерпывая своей корзинкой-сачком все новых и новых крылатых летунов, на ходу пожирая их и отбрасывая прочь пустые оболочки.
Далеко впереди плыли, покачиваясь, огромные цветные крылья с ровными полосами по краям, похожими на траурные повязки. Концы крыльев были покрыты темными бархатными пятнами.
— Кто это? — прошептал Карик.
Крылья подпрыгивали в воздухе, словно красивый летун танцевал, то падая вниз, то взлетая вверх. Под крыльями уже можно было видеть извивающееся тело, похожее на полосатый дирижабль. Длинные усы с набалдашниками на концах беспокойно вздрагивали, как бы готовясь сразиться с хищной стрекозой. Крылатый летун был не меньше стрекозы. И если стрекоза попытается напасть на него, тогда, наверное, начнется страшная битва в воздухе.
— Ой, только бы они не подрались! — прошептала Валя.
Во время схватки двух таких чудовищ вряд ли можно будет удержаться на спине стрекозы.
Подлетев ближе, Карик и Валя увидели на крыльях огромную чешую, покрытую пушистой цветной пылью.
Крылья бестолково кружились в воздухе, трепетали, как паруса на ветру.
Но вот радужное животное заметило стрекозу. Оно засуетилось; мягко захлопало крыльями, потом, сложив их, начало стремительно падать вниз.
Однако уйти от стрекозы ему не удалось.
Стрекоза ринулась за ним, ударила с налету грудью, и когда радужное животное перевернулось в воздухе, она схватила его, свернула ему голову и, оборвав крылья, сожрала в один миг. И снова помчалась, как самолет; могучие крылья ее загудели, и над головой опять запел протяжно ветер.
— Кого это она?
— Бабочку! — крикнул сквозь шум ветра Карик. — Кажется, бабочку!
А скоро стрекоза догнала и проглотила еще одну муху, еще одну бабочку — на этот раз белую с голубыми пятнами, потом комара.
— Ну и обжора! — закричал Карик.
Валя зябко поежилась.
По небу ползли облака. Время от времени они заслоняли солнце, и тогда землю покрывали холодные синие тени.
И тут ребята с удивлением заметили, как странно ведет себя стрекоза, когда облака набегают на солнце.
Лишь только солнце пряталось, стрекоза становилась какой-то вялой и медленной, как планер, скользила вниз.
Но стоило солнцу выглянуть из-за туч, стрекоза оживала. Легкий взмах крыльев — и она стремительно взлетала вверх и снова принималась за охоту.
— Карик! — крикнула Валя. — Ты замечаешь, что с ней делается?
— Да, да! — кивнул головой Карик.
Он замечал еще и кое-что другое.
Попадая в поток солнечных лучей, тело стрекозы раздувалось, становилось крепким и гладким.
Но как только набегала холодная тень от облаков, оно сжималось, морщилось и начинало пружинить, точно сиденье старого кресла.
Казалось, солнце нагревало внутри стрекозы воздух и он распирал ее; но стоило стрекозе попасть в холодную, теневую полосу, ее тело снова сжималось, становилось дряблым, как воздушный шарик, который проткнули иголкой. Так оно и было на самом деле, но этого ребята не знали, а поэтому они не могли понять странного поведения стрекозы.
Охота продолжалась.
Стрекоза пожирала мух, бабочек и комаров без устали.
Если бы ребята решили дать своему живому самолету какое-нибудь имя, то лучше чем “Смерть комарам и мухам”, пожалуй, они не могли бы придумать.
В погоне за белой бабочкой стрекоза сделала резкий поворот. Валя соскользнула со спины крылатого обжоры и непременно упала бы на землю, если бы не успела ухватиться за ноги Карика. Но и сам Карик тоже еле-еле держался на стрекозе.
— Помоги! — закричала Валя.
— Не… не могу-у! — хрипел Карик.
Валя тянула его вниз, как тяжелая гиря. Напрасно он ухватился руками за гладкие, упругие стрекозиные бока. Руки его одеревенели. Пальцы скользили.
С отчаянием погибающего он уперся в крыло стрекозы подбородком, обхватив рукой ее упругое тело. Но забраться обратно было ему не под силу.
— Нет! Не могу больше! — закричал Карик.
Глубоко внизу, точно в бездонной пропасти, плыла под ногами синяя поверхность огромного озера. Зеленые камыши поднимались над водой, теснясь вдоль берегов. Белые чаши водяных лилий стояли, точно впаянные в спокойную синеву озера.
Стрекоза сделала резкий разворот.
В грудь Карика ударил мощный поток воздуха, руки скользнули последний раз по гладким бокам стрекозы.
Он закрыл глаза, и вдруг сердце его екнуло, замерло: под ногами все проваливалось, в ушах засвистел, завыл протяжно ветер.
Ребята полетели вниз.
— И-и-и! — завизжала Валя.
— А-а-а! — закричал Карик.
Они летели, кувыркаясь через голову.
Несколько раз небо и земля поменялись местами.
Небо.
Земля.
Небо.
Земля.
У-ух!
Взметнув фонтаны брызг, ребята врезались в зеркало пруда и камнем пошли ко дну, рассекая воду, плотную, как студень, и прозрачную, как стекло.
Ударившись ногами о дно, они пробкой вылетели обратно на поверхность и отчаянно забили по воде руками и ногами. Оглушенные падением, они кружились на одном месте, ничего не понимая, ничего не соображая.
Первым пришел в себя Карик.
— Надо плыть к берегу! — крикнул он, выплевывая воду.
— А где берег? — спросила Валя, захлебываясь.
Карик мотнул головой в ту сторону, где вдали виднелась высокая зеленая стена леса.