Затем взял со стола настольную лампу, выдрал из неё шнур. Зачистил мультитулом концы. Заговорил с Фёдором, одновременно приматывая оголённые концы шнура к его пальцам на обоих руках:
– Я пока ничего спрашивать у тебя не буду. Захочешь говорить, дашь знать.
Мишка притянул руки и ноги Фёдора дополнительными стяжками. Затем вставил вилку в удлинитель. Тело выгнулось дугой, все мышцы сводило судорогами. Изо рта рвался рык. Глаза выкатились из орбит. Бурят выдернул вилку. Фёдор ослаб. Взгляд постепенно стал осмысленным. Не дождавшись знака, Мишка опять вставил вилку. После третьего контакта, Фёдор замычал и замотал головой.
– Что Федя? Говорить захотел? Ты только не торопись. Я сейчас тебе вопросы продиктую, а ты мне коротко и точно на них ответишь. Покажется мне, что ты врёшь, я тебе один провод на мошонку перецеплю.
Больше Фёдор не упрямился. Рассказал что Самсона, он с подельниками сюда привёз вначале. Но почти сразу приехало их начальство из монастыря. Учитывая что Федя в гешефте не участвовал, а был всего лишь водителем, его не тронули. А Самсона и пушеров забрали на остров. Оказалось, что Шмель с Самсоном прихватили не только партию наркоты, предназначенную для местных дилеров, но и крупную партию, которую в другую область должны были отвезти.
– Ладно. Петро, ты иди в машину, а я здесь приберусь, и тоже приду.
Шмель вышел. Мишка открыл шкаф, нашёл утюг. Затем разложил гладильный стол, бросил на него стопку постельного белья, и сверху поставил утюг, включив его в сеть. Проходя на кухню, остановился возле Фёдора.
– В какой бригаде служил, Федя?
– В Чучковской.
– Знакомо. Ты уж прости, коллега. На жуткую смерть тебя обрекаю. Но сам виноват. Мог бы жить честно, и долго.
Затем прошёл на кухню и открыл газовые краны на плите…
Отъехав на пару кварталов, Мишка остановил машину. Повернулся к Шмелю:
– Всё усложняется, Петя. Если бы эта наркота была только шестёрок, то Самсон бы сейчас уже с нами сидел. Но вы зацепили крупные фигуры. Даже к тайнику приедут уже не 2—3 человека, как предполагалось, а 4—5. И наверняка вооружённые. Нам двоим они не по зубам.
В это время, за домами громыхнул гулкий взрыв, и над крышами частного сектора взметнулось пламя.
– Бурят! Это! Это!… – Запричитал Шмель выпучив глаза.
– Война это, Петя. А ты думал что я за спиной живого врага оставлю? Чтоб он либо сам мне мстил, либо монастырскую мафию на меня натравил? Он конечно не думал что так всё для него закончится, когда с наркотой связывался. И вы с Самсоном не думали что в войну ввязываетесь, когда наркоту у них отбирали. Но дело сделано, война началась, покойники стали плодиться. А нам Сашку ещё отбивать. И опять трупы будут, если сами не одвухсотимся. У тебя есть ещё возможность спрыгнуть. Что ты в это дело замешан, только я и Самсон знаем. Сашка тебя не сдаст, я тоже.
– А ты? Про тебя вообще никто не знает.
– Так получилось что ваше дело, с моим переплелось. И нам пока по пути.
– Миш, если мы Самсона не отобьём, что с ним сделать могут?
– А это однозначно. Если мы не пошевелимся, Сашке не жить. А вы, когда забирали наркоту, думали что в худшем варианте, мордобоем обойдётся? Ориентировочно, три кило герыча стоит около трёсот тысяч баксов. За такие деньги, весь ваш ментовский участок, под нож пустят не задумываясь.
– Командир в Афгане мне жизнь спас. Я с тобой.
– Хорошо. Тогда соображай, где мы до утра, оружие найти можем. Хотя бы охотничье.
– Поехали к Петровичу, в «Блокпост».
Петрович оказался крепким мужиком, лет пятидесяти. Встретил он гостей в своём кабинетике. Пока Петька излагал просьбу, хозяин пристально рассматривал пришлого. Внезапно прервал монолог Шмеля:
– Федькин дом, – твоя работа? – Спросил он, обращаясь к Буряту. Тот усмехнулся, ответил вопросом на вопрос:
– Откуда информация?
– Если ты в еврея решил поиграть, и вопросами отвечать, нет проблем. Я сейчас бутылочку выставлю, закусочку. Петьке по балде настучу, и в погреб отправлю, чтоб у взрослых дяденек под ногами не путался. И можем до следующего вечера, в словоблудии изощряться. А если хочешь, чтоб твою просьбу выполнили, отвечай по-человечески, не тряси пейсами.
Бурят с Петровичем слегка пободались взглядами. Затем Мишка ответил:
– Принято. Работа моя. Хвост зачистил.
– Грамотно.
– Учили хорошо.
– Хм. Что конкретно нужно?
– Если есть выбор, то калаш с боекомплектом, и короткоствол с тихарём.
– А что один комплект?
– Если возможность есть, так и так без ствола, зятя будущего не оставишь.– Улыбнулся Бурят.
– Тоже верно.– Ответно заулыбался хозяин.– Калаши семёрки, пистолет ТТ с самопальным глушителем. Устроит?
– Самое оно. Семёра, – мой размерчик. Ещё бы из холодняка чего, и можешь цену говорить. Рассчитаюсь сразу.
– Ишь, буратина богатенький. Вернёшь после всё, целеньким и почищенным. И оболтуса этого лопоухого, в полной комплектации верни. А ножичек я тебе подарю. Глянулся ты мне.– Петрович выдвинул ящик стола, вынул клинок в ножнах, и бросил его Мишке. Тот поймал, быстрым движением расстегнул фиксатор, вынул клинок. Крутанул его в руке.
– «Ка Бар», знатный клинок.– Вставил нож в ножны, продолжил:– Вернуть в целости, не могу обещать. Бог даст, и Шмель крылышки не обломает, и стволы к тебе вернутся. Ну а нет…
До заброшенного зернотока, где находился тайник Шмеля с Самсоном, парней довёз Петрович. Помог выгрузиться, пожал руку Буряту, приобнял Шмеля:
– Дашь себя подстрелить поросёнок, к Любашке больше не подпущу.
После отъезда Петровича, Мишка осмотрелся. Зерноток стоял от трассы, метрах в пятистах. К нему вёл просёлок, сейчас заваленный снегом, и оттого непроезжий. Снегопада не было давно, всё вокруг заброшенных строений было испещрено следами, различной давности.
– Значит так, Шмель. Ты идёшь на ток, первым делом перепрячь наркоту. Потом займи позицию, чтоб подход с этой стороны держать. Когда вражины приедут, и пойдут на ток, дождёшься когда они половину расстояния пройдут, начнёшь по ним шмалять. Не старайся особо попасть, главное заставь их залечь. Засядь так, чтоб я в сектор не попал, не хотелось бы от тебя пулю получить. А я здесь залягу. Если водители останутся, я их утихомирю, и с тыла остальных прижму.
– Миш, с ними же Самсон будет?
– Сашка боевой офицер, сообразит упасть, и носом в землю закопаться. И тебе, я потому и говорю, чтоб особо чудеса снайпинга не показывал. Вообще, поверх голов можешь стрелять.
Шмель ушёл на позицию, Мишка начал готовить свою. С левой стороны трассы был вполне приличный кювет. Мишка раскопал его, перекрыл досками привезёнными с собой. сверху постелил полиэтиленовую плёнку. Закидал снегом. Обошёл вокруг, осматривая. Поднялся на дорогу, посмотрел оттуда.
– Годится.
Наломал веник из придорожных кустов, замёл следы вокруг и за собой, забрался в лёжку.
– Появятся они не раньше 9—10 часов утра. Времени много, можно и подремать.
Почти сразу провалился в полудрёму. Такое пограничное состояние, знакомо каждому, кто часто находился в караулах, засадах и дозорах. Мозг вроде бы и уснул, но сигнальная система продолжает бдить, и подаёт сигнал при малейшем шорохе.
«Монастырская братва» подъехала около девяти часов. На двух машинах. Остановились у поворота на зерноток, захлопали дверцы. Недолго потоптались, затем основной гомон стал удаляться. Оставшиеся у машин, о чём-то оживлённо переговаривались, затем из одной из машин, раздался музон. Всенепременная «Бутырка».
Конец ознакомительного фрагмента.