Читать интересную книгу Я пришел взорвать мир - Владислав Выставной

Он отпустил Гора и теперь со сдержанным интересом рассматривал его. Словно прикидывал на глазок цену его жизни.

– Я могу убить тебя в любой момент, – сказал человек. – И сделаю это, не колеблясь – если ты поведешь себя неправильно. Например – решишь притвориться фонарным столбом или навозной кучей…

– Меня нельзя так просто убить, – возразил Гор, и почувствовал, что принялся дерзить свирепому хищнику. – Это противоречит Статуту. Я отправлен сюда по Воздаянию Высокого Трибунала. Это и есть моя смерть…

– Воздаяние… – рассмеялся человек. – Неужто ты думаешь, что Высокие Судьи спустятся сюда, на эту помойку, проверять соблюдение формальностей? Здесь я – и Трибунал, и Мусорщик. И тот, кто в состоянии ускорить твою затянувшуюся смерть, если сочтет нужным…

Гор внутренне сжался.

Этот человек нес ересь. За каждое слово, произнесенное сейчас, он должен был последовать как минимум, его, Гора, участи! Или что там положено выходцам из Линии Сильных? Но он не боялся, говорил спокойно, буднично, словно не было в нем Внутреннего Статута, который должен оповещать Сервер о каждом нарушении. И это – человек Сильной Линии – самой дисциплинированной и законопослушной, как принято считать в мирах Конгломерата…

– Неужели ты еще способен удивляться? – оглядывая Гора, поинтересовался человек. – И это после всего того, что с тобой сделали Судьи? Вижу, что не ошибся в своем выборе…

– О чем вы? – пробормотал Гор.

– Понимаешь, приятель, – довольно развязно произнес человек. – Жизнь на этой планете учит многому. Скоро и ты поймешь, о чем я говорю. Если, конечно, мне не придется убить тебя…

– А что, – осторожно спросил Гор, – это часто бывает, что к Обреченным возвращается память?

– Не столь часто, но случается, – небрежно сказал незнакомец. – Все пытаются обмануть смерть. Только какая разница – если Обреченный все равно остается в Точке невозвращения? Кого-то приходится ускорять. А кто-то слушает добрый совет – и остаток жизни проводит не хуже любого местного. Конечно, никто не собирается избавлять такого счастливчика от необходимости умереть в отмеренный этой планетой срок. Но это, все-таки, жизнь. Короткая – но жизнь…

Человек внимательно смотрел на Гора, словно выискивал реакцию на свои слова. Гор умел владеть эмоциями, а потаенное чувство приказывало ему держать себя в руках до поры до времени.

Сейчас его посетило давно забытое ощущение: ему казалось, что он, совсем маленький, заглядывает за кулисы бродячего театра, туда, где Мимы готовятся к предстоящему представлению. И то, что он видит за пыльными выцветшими складками кулис, наполняет его страхом, недоумением и разочарованием. Все это раз и навсегда лишает ожидаемое зрелище того ореола волшебства, на которое способны великие мастера сцены – представшие перед ним без грима, с кислыми будничными минами.

Он смотрит за кулисы – и нарушает главное правило этого мира. Теперь он не может быть просто зрителем.

Теперь он должен играть сам…

… – Я так и не представился, – криво улыбнулся человек. – А это не просто невежливо – это неудобно. У тебя нет идентификатора Линий – здесь он не нужен. Но ты должен знать, с кем имеешь дело. Я Рогги Бур, первое звено Линии Сильных. Мое местное имя не имеет значения…

– Очень приятно, – усмехнулся Гор и протянул руку. – Гор Дэй, Мим восходящего уровня…

Рогги Бур недоуменно и брезгливо посмотрел на протянутую руку.

– По-моему, ты забываешься, Обреченный, – презрительно сказал он. – Уж не думаешь ли ты, что я, Поджигатель из славной ветви Линии Сильных, опущусь до того, чтобы прикоснуться к Обреченному, да еще и Миму в придачу? Коснуться тебя мимолетом может лишь мой кулак. Ты этого хочешь?

Гор криво улыбнулся и убрал руку.

Что ж, все на своих местах. Это не радовало, но и не огорчало.

Надо же – Поджигатель. Элита Сильной Линии. Интеллектуальный спецназ, джокер в колоде армии любого из Миров. Что здесь делать Поджигателю? На этой помойке, в лепрозории, приюте для убогих?

– Чего вы от меня хотите? – спросил Гор.

– Правильно поставленный вопрос, – кивнул Поджигатель. – Ты будешь работать на меня. Выполнять кое-какие поручения. У меня уже есть несколько «прозревших» Обреченных. Вот только до сих пор не встречалось ни одного Мима. Видимо, бог услышал мои молитвы, раз послал тебя ко мне…

– Вы верите в высшие силы?! – поразился Гор. – Это же…

– Знаю, знаю, – оскалился Рогги Бур, – это еще одно преступление. Только я ведь и так в Точке невозвращения, верно?

Он рассмеялся тем же неприятным смехом.

Перед Гором действительно был человек чуждых ему морали и мировоощущения. Не зря в Конгломерате принято столь строгое разделение по Линиям, что определяют судьбу человека. Этот Рогги Бур был абсолютно чужим – более чуждым, чем любой землянин из примитивного аморфного общества, не знающего утонченной Линейной Структуры.

Гор немедленно усомнился, что такой человек может верить во что-то, кроме оружия и грубой силы.

– Я не знаю, чем может помочь Поджигателю обыкновенный Мим, – развел руками Гор. – Я никогда не брал в руки оружия, я…

Гор осекся, наткнувшись на колкий взгляд Поджигателя.

– А вот ты и солгал, Мим, – процедил Рогги Бур. – Ты брал в руки оружие. И теперь ты неплохо владеешь им. Как ты полагаешь – это случайность?

– Не пронимаю…

– И сейчас ты лжешь. Ты все прекрасно понимаешь. Какие случайности могут происходить с Обреченным, лишенным свободы выбирать свой путь?

У Гора перехватило дыхание. Неужели…

– Ты должен был научиться убивать. И ты научился, – констатировал Поджигатель. – Конечно, тебе далеко даже до младенца из Линии Сильных. Но такого мастерства от тебя и не требуется. Ведь устранять ты будешь только местных дохляков.

– Как… Как это – устранять? – сбивчиво забормотал Гор. – Зачем?

– Затем, что очистка популяции от ненужных экземпляров – часть проводимой здесь нами работы, – терпеливо объяснил Рогги Бур. – Не тебе это обсуждать и даже не мне. Впрочем, большую ставку я делаю на твои способности Мима. Они понадобятся для реализации кое-каких задач…

И тут Гор понял, что за чувство зрело в нем все это время. Он закрыл глаза, снова открыл – и узрел своего собеседника совершенно новым взглядом.

Это ново ощущение было чувством свободы.

То, что почти убили в нем сторожевые устройства Мусорщиков и цепкое, удушливое, подавляющее волю поле Арены Правосудия. То, что пряталось где-то в глубинах сознания, пока телом владел недалекий парень по прозвищу Балагур. То, без чего не может жить настоящее искусство – а, значит, и Мим не может быть тем, кем ему предназначено.

Ощутив прилив новых сил, Гор рассмеялся.

– Тебя так радует мое предложение? – сухо спросил Рогги Бур.

– Нет, – ответил Гор. – Меня смешит то, что вы, человек Сильной Линии, по сути, ничем не отличаетесь от меня – Обреченного, случайно обретшего свободу…

– Свободу? – удивленно произнес Рогги Бур и взглянул на Гора, как смотрят на помутившихся рассудком. – Ты заблуждаешься, Мим! У тебя нет ни мизинца свободы. И если ты хочешь, чтобы я доказал это…

– Я свободен хотя бы в том, что могу сделать выбор, обдумывая ваше предложение, – произнес Гор, насмешливо рассматривая Поджигателя. – А вы не властны даже убраться с этой помойки, как сами же и назвали эту планету. Ведь Сильными всегда правит один лишь Приказ, верно?

– Так что ты выбрал, Мим? – спокойно спросил Поджигатель, но Гор заметил в его зрачках огоньки ненависти.

– Я выбираю… – медленно произнес Гор.

И тихонько соскользнул в туманный Мир образов.

Это детское упражнение Мимов – когда те не могут еще владеть своими эмоциями и телом с тем, чтобы играть настоящие роли. Мир образов – особое текучее состояние, когда Мим еще не нашел свою конкретную роль, но уже покинул состояние обыденности. Главная достоинство этого упражнения – быстрый и неожиданный переход – словно игра в прятки. Попробуй, ухвати маленького Мима, поймай его на каком-то случайно узнанном образе! Куда там…

Видимо, вместе с ощущением свободы к Гору вернулось и его неистребимая склонность к необдуманным поступкам – то, из-за чего он, по сути, и пострадал. Нельзя было забывать, что его собеседник – умный и хитрый боец – он отлично осведомлен о способностях Мимов. И через секунду Гор убедился в этом.

…Он корчился от боли, лежа на пыльной тротуарной плитке, а над ним, презрительно ухмыляясь, стоял Поджигатель. Теперь в его руках, подсвеченный бледным свечением фонарей, сверкал металл. Солдат Гордей, живший в его теле, прекрасно знал эту штуку: ему не раз приходилось держать в руке точно такой же десантный нож. Только зачем он Поджигателю? У Сильных полно куда более эффективных орудий убийства…

– Я же тебя предупреждал, грязный Мим: оставь свои штучки для простаков! В общем, как я понимаю, мое предложение тебе не по душе. Что ж, уговаривать я не привык. Может, ты сделаешь еще один выбор: как лучше прикончить тебя – перерезать горло или вспороть твое тухлое брюхо?