Мы ждали, когда подъедет трап. У меня слегка пощипывало кожу, Джейс опирался на свой посох, в последний момент захваченный в гостинице Джерси; на верхушке посоха болталась веревка из рафии и висящая на ней связка косточек, которые постукивали, ударяясь одна о другую, даже тогда, когда посох не шевелился. У посоха шамана есть одна особенность – спустя какое-то время у него появляется словно бы своя жизнь и своя личность, как у всех предметов, наделенных энергией. Рассказывают, что некоторые шаманы до сих пор передают свой посох ученикам или детям, как в добрые старые времена. Джейс был шаманом-эклектиком, как и большинство североамериканских шаманов; трудно работать на Гегемонию, если владеешь только одной профессией. Мы, псионы, живем как сороки – то тут что-то подхватишь, то там. А как же иначе? Если уж ты наделен и магическими способностями, и энергией, глупо этим не воспользоваться.
Пощипывание кожи означало, что мое тело начало приспосабливаться к потоку энергии, витающей в сыром воздухе. Аэропорт оказался забит транспортом, поэтому нас отвезли в запасной док. Моросил мелкий осенний дождик, приносивший с собой запахи воды, морской соли и этот особый, влажный запах пропитанного радиацией Сент-Сити.
Я дома. Странно: чем дольше я моталась по разным городам, тем больше думала о Сент-Сити как о своем доме.
– Поедешь домой? – спросил Джейс, легонько стукнув концом посоха по бетону.
От дождя его золотистые волосы потемнели и слиплись; кровоподтек начал рассасываться. В том месте, где я применила заклятие исцеления, пульсировала жилка. Во время полета Джейс спал, я – нет. Мы с ним оба предпочитаем вести ночной образ жизни и от яркого утреннего света едва не заболеваем. К тому же Джейсу требовалось еще несколько часов, чтобы адаптироваться к новому потоку энергии, – мы не так долго отсутствовали, чтобы настроить свое биополе на энергию Джерси. Это как провал во времени – когда летишь на самолете, из-за большой скорости перестаешь соображать, день сейчас или ночь, а уж если псион устал и измучен, то испытывает еще и сильные боли.
Взглянув на стеклянные двери, я кашлянула. Чтобы выйти на улицу, нам с Джейсом придется воспользоваться лифтом и спускаться в одной кабине. Если я этого захочу.
– Нет, у меня есть кое-какие дела.
– Я так и думал, – понимающе кивнул Джейс.
Высокий, худощавый мужчина с обаятельной улыбкой, поверх черной футболки надета портупея, за поясом – меч дотануки, в руке – посох шамана. Если бы Джейс не был псионом, то вполне мог бы стать звездой сериалов. Однако возле уголков его глаз залегли тонкие морщинки, которых я раньше не замечала, да и выглядел он очень усталым и опирался на посох. Все эти десять месяцев ему приходилось нелегко.
– Очередная годовщина, верно?
«Не ожидала, что ты об этом вспомнишь, Джейс. Последний раз ты это видел много лет назад. Еще до Рио. До того, как ты меня бросил». Я кивнула, закусив губу. Странно, раньше я не позволяла себе так нервничать.
– Да. Я рада, что мы вернулись домой, но… я не могу туда не пойти.
Он кивнул.
– Я заскочу к Черку выпить рюмочку, потом поеду домой.
Он подмигнул мне и лучезарно улыбнулся – о, эта знаменитая улыбка Джейса Монро! Женщины от нее таяли; у него никогда не было недостатка в поклонницах, до тех пор – как любил он повторять, – пока не появилась я.
– Может, я даже напьюсь, и тогда уж, так и быть, пользуйся моментом.
Черт бы его взял, он заставил меня улыбнуться.
– Ага, в твоих мечтах. Иди домой, я немного задержусь. Не слишком напивайся.
– Разумеется, – пожав плечами, ответил Джейс и направился к выходу.
Мне так хотелось пойти вместе с ним, шагать рядом с ним по улице, но я не двинулась с места и закрыла глаза. Правая рука сама поднялась и дотронулась до знака на плече. Кажется, его покалывает сильнее, чем прежде?
«Перестань, Данте. – Это вновь заговорила моя совесть, – Джафа больше нет. Учись жить без него».
«Я учусь, – ответила я своей совести. – Оставь меня в покое».
Она затихла, чтобы вскоре вернуться и снова меня мучить. Я потерла плечо кулаком, поскольку скрюченные пальцы не слушались. Хорошо хоть ожог на плече больше не болит. Только там…
Уже в который раз я спрашивала себя, почему этот знак не исчез вместе со смертью Джафа. Правда, оставил его мне Люцифер, а не Джаф.
Честно говоря, от этой мысли становилось не по себе.
Когда я спустилась на лифте и вышла на улицу, прищурившись от серенького дневного света, Джейса уже нигде не было видно. На тротуарах блестели лужи, по которым, вздымая тучи брызг, проносились воздушные авто и велосипеды; по земле эти машины двигались намного медленнее. Вокруг было полно народу, в основном нормалов, спешащих по своим делам; все псионы, скорее всего, давно уже спали. Я решила немного пройтись. Как это приятно – идти по улице, болтать руками, встряхивать заплетенными в косу волосами и слушать собственные шаги. Булгарова надежно заперли в тюремной камере; плата за его поимку плюс те пятнадцать процентов, о которых я сообщила Трине, наверное, уже перечислены на счет Джейса. Я в деньгах не нуждалась – Люцифер наградил меня весьма щедро. Даже теперь, когда я привыкла к своему богатству, меня по-прежнему передергивало, когда я заполняла счета или запрашивала компьютер о состоянии своей наличности. Кровавые деньги, плата за жизнь, которой играл Люцифер, втянувший в эту игру и меня, чтобы покончить с Сантино.
Я должна была отомстить. Люцифер по-прежнему держал меня на поводке и из-за дочери Дорин, и из-за Джафримеля. Заставить его рассчитаться за все я, конечно, не могла, но попытаться все же стоило. Он передо мной в долгу, а я в долгу перед мертвым демоном, которому обязана жизнью.
Я поморщилась. В Сент-Сити моросил мелкий дождь. Может быть, Князь тьмы по-прежнему за мной наблюдает.
Я не должна ему ничего, и, может быть, именно этого он и добивается: положить конец всей этой истории.
«Думай о чем-нибудь другом, Данте. Тебе есть о чем подумать. О Джейсе, например».
Ради меня Джейс порвал с семьей Моб, отказавшись от всего; просто взял и передал руководство компанией своему заместителю, подписав все нужные документы. Вот так – после долгой и жестокой борьбы, когда он уже вплотную подошел к созданию собственной семьи, Джейс все бросил и оказался на пороге моего дома.
«Данте, у тебя просто дар думать о том, что хочется поскорее забыть».
Чтобы добраться до пересечения Седьмой и Черри, мне понадобился час. Купив в уличном киоске букетик желтых маргариток, я остановилась на южной стороне улицы, под навесом бакалейного магазина, построенного два года назад. Когда-то, когда еще был жив Льюис, здесь находился книжный магазин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});