Читать интересную книгу Уроки развращения (ЛП) - Дарлинг Джиана

— Да, детка. Ты слишком сексуальна для такой дерьмовой машины.

Прежде чем я успела снова начать раздражаться, он хихикнул и опустился ниже, чтобы сказать прямо возле моего уха.

— Зато ты отлично будешь смотреться на заднем сиденье моего мотоцикла.

Меня пронзила дрожь. Он, должно быть, почувствовал дрожь в руках, все еще сжимающих мои плечи, потому что они прижались ко мне в ответ, притягивая меня ближе, так что между нами осталось лишь небольшое вибрирующее пространство.

— Я даже не знаю тебя.

— Прижавшись ко мне на заднем сиденье моего мотоцикла, ты узнаешь меня довольно быстро. — Ответил он.

Его пальцы играли с прядью моих волос, что невероятно отвлекало.

— Знаешь, вежливо представляться даме, прежде чем держать ее в плену в подворотне. — Легкомысленно объяснила я, и хотя мои слова были правдой, это не означало, что мне это не нравилось.

На его лице промелькнула ухмылка. Он знал, что мне это нравится.

— Меня зовут Кинг.

Я вздрогнула, мои брови поднялись, а рот открылся в шоке.

— Ты смеешься надо мной?

Он наклонил голову в сторону.

— Нет.

— Твое имя Кинг?

Каковы были шансы, что мое маленькое прозвище для него окажется таким буквальным? И опять же, каковы были шансы, что я столкнусь с тем же человеком, который радикально изменил мою жизнь три месяца назад, просто будучи живым, энергичным и красивым так, как я никогда не видела раньше?

— Кинг Кайл Гарро, детка.

— С какой стати твои родители назвали тебя так? Поговорим о нереальных ожиданиях. — Пробормотала я.

Он снова засмеялся, но на этот раз низким, хриплым смехом.

— В моем случае не такие уж и нереальные.

Ох.

Его глаза смеялись надо мной, когда он наклонился еще ближе. Его запах, сладковатый привкус мужского пота, чистый аромат стирального порошка, действительно заставил меня ослабеть в коленях. Я была странно благодарна за руки, прижимающие меня к стене.

— Я рожден быть королем. — Сказал он, его голос был настолько полон смеха, что я удивилась, что он может говорить не только о своем юморе.

Я фыркнула, прежде чем смогла поймать себя, и, поскольку он прижал мои руки, чтобы я не могла закрыть рот в шокированном ужасе от моего нехарактерного проявления грубости, я расширила глаза на него.

— Прости, это было грубо.

— Это было честно, детка. Не волнуйся, я это понимаю. Кроме того, ты еще не знаешь меня, но скоро ты поймешь это, мое имя и то, что оно подходит тебе, как чертова перчатка. — Он ухмылялся мне, пока говорил, прижимаясь еще ближе, так что мы были прижаты друг к другу от бедра до груди.

— Кинг, ты слишком близко, учитывая, что я буквально только что тебя встретила. — Пробормотала я.

Я попыталась отодвинуться, но от этого движения мои груди заходили взад-вперед по его твердой груди. Его глаза потемнели от моих колебаний, а одна рука скользнула с моего плеча, мимо внешнего края груди и обвилась вокруг бедра.

— Мне нравится чувствовать тебя на себе.

Я никогда в жизни не встречала такого наглого человека. Людям не разрешалось так прикасаться к незнакомцам, говорить все, что придет им в голову. В современном обществе существовали правила. Но, похоже, Кинг Кайл Гарро был не против их нарушить.

— Тебе не стыдно? — спросила я.

Он посмотрел на мою наклоненную голову, серьезные черты моего лица и не потрудился удержаться от смеха.

— Не-а, никогда не считал это хорошей вещью.

Ну, с этим я не могла поспорить.

— Это справедливо. — Сказала я.

Его великолепные, кристально чистые глаза сверкнули, как будто они были гранеными.

— Да.

Мы долго смотрели друг на друга. Он прижался ко мне так близко, что я чувствовала, как бьется его сердце. Его пульс был медленным, жестким барабанным боем, в то время как мой бешено колотился в груди. Он крепко обнимал меня, пристально смотрел на меня, как будто имел на меня право, и даже больше, как будто он держал меня и смотрел на меня всю нашу жизнь.

Это смущало чуть больше, чем восхищало, и обе эмоции переполняли меня.

— Мы будем заниматься этим всю ночь? Внутри меня ждут коллеги. — Наконец сказала я, пытаясь быть дерзкой, но потерпела неудачу, потому что мой голос был придыхательным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он улыбнулся мне, и вблизи, как это было со мной, его улыбка почти поразила меня своим совершенством. Я никогда не видела такой красивой улыбки, даже в кино или журнале.

— Я мог бы заниматься этим всю ночь, конечно, но я бы предпочел, чтобы твоя прекрасная задница оказалась на заднем сиденье моего мотоцикла. Позволь мне прокатиться с тобой.

— Прокатиться?

Он усмехнулся, но я уловила вспышку эротического возбуждения в его глазах.

— Да, прокатиться на моем мотоцикле. Сегодня хорошая ночь для этого. Ты когда-нибудь поднималась по дороге от моря до неба?

Он имел в виду шоссе «От моря до неба», которое начиналось на границе с Соединенными Штатами, проходило через Ванкувер, Энтранс, Уистлер и до самого Лиллута. Это было одно из самых красивых шоссе в мире, которое тянулось вдоль всего побережья Британской Колумбии, пока не скрылось в горах. Я проехала по ней до Энтранса, где она остановилась к северу от Ванкувера, но дальше мне еще не доводилось ездить.

Так что я сказала:

— Нет.

— Ты когда-нибудь ездила на заднем сиденье мотоцикла?

— Нет.

На этот раз ухмылка была настолько злой, что мое сердце сбилось с ритма от ее красоты.

— С нетерпением жду возможности сорвать твою вишенку, детка.

Он смеялся над моей хмуростью, отцепляясь от меня, а затем и от стены. Я уже открыла рот, чтобы обругать его, когда он протянул руку, чтобы откинуть прядь золотисто-каштановых волос с моего лица.

— У тебя длинные волосы, детка. — Сказал он.

— Да. — ответила я.

— Выглядит хорошо.

— Спасибо. — Пробормотала я, уловив тепло его ухмылки.

— Ладно, иди туда, скажи своим подругам, что ты уходишь, а я буду ждать тебя у входа через пять минут.

— Ах… — хмыкнула я, чувствуя себя неуютно в этой ситуации, когда его восхитительное тело не прижималось к моему, а его аппетитные гормоны не дурманили мой мозг.

— Никаких «ах» по этому поводу. Иди туда, собирайся, и поехали, блять. Встретимся у входа через пять минут, да, детка? — приказал он, наклоняясь вперед, чтобы взять меня за шею и приблизить к себе так, что мы снова оказались почти нос к носу.

Я совершила ошибку, вдохнув полной грудью его пьянящий аромат свежего белья и мужского мускуса.

— Да. — Согласилась я.

Он сжал мою шею, усмехнулся мне в лицо и отошел так быстро, что я чуть не упала вперед. Он тихонько смеялся, засунув руки в карманы, когда уходил за угол. Я смотрела ему вслед минуту, пожевывая нижнюю губу и волнуясь.

Я переехала в Энтранс, чтобы уйти от своей скучной, строго регламентированной жизни. Ко мне никогда не приставали в баре, я никогда не целовалась с незнакомцем, не каталась на мотоцикле и не делала ничего такого, чего не должна была делать. Мне было так скучно, что удивительно, как я не усыпила себя.

Итак, с новой энергией и толчком чистого энтузиазма я проскочила в бар, чтобы сказать своим новым друзьям, что я ухожу. Когда я подошла к нашей группе высоких столов, все были на месте, но они собрали еще несколько человек. Один из них теснил Тей — что было легко сделать, учитывая ее размеры, а затем, учитывая его собственные — и на нем был черный кожаный жилет, расшитый изображением черепа, который растворялся в блестяще детализированных крыльях ангела. Это был поразительный и тревожный образ, почти слишком красивый, чтобы представлять Мото-Клуб. Над крылатым черепом красовалась надпись «Падшие» и, если бы оставались какие-то сомнения, когда высокий мужчина повернулся ко мне, когда я подошла, стало очевидно, что он принадлежал к банде братьев вне закона, которые молча правили провинцией. Это было очевидно, потому что он был высоким, широкоплечим мужчиной с агрессивными мышцами, которые бугрились под черной футболкой, густой, хотя и красиво ухоженной бородой, которая частично скрывала массивный шрам, проходящий над левым глазом, скрывающийся за черной повязкой и вновь появляющийся на щеке, чтобы исчезнуть в волосах, закрывающих челюсть. Я никогда не видела человека с таким обезображивающим шрамом, не говоря уже о человеке без глаза, и я была поражена не ужасом, а любопытством. Я давно усвоила, что любопытство может привести к серьезным неприятностям, поэтому быстро взяла себя в руки и подошла к остальным, как будто они были моими лучшими друзьями.