Фёр – один из Фризских островов, залитый волшебным светом.
Глава 1
На север
На самом севере Германии, там, где Дания цепляется за Европу, полоса дюн защищает маленький архипелаг. Это Фризские острова, насквозь продуваемые штормами Северного моря. Каналы говорят о том, что земля отвоевана у болота, и все, что возвышается над плоским рельефом, – соломенные крыши домов и курганы бронзового века.
В центре архипелага находится круглый, как мир, остров Фёр, родина семьи Паулсен. Иногда зимой, когда снег покрывает песчаные равнины при отливах, острова на горизонте напоминают корабли в ледяном плену. Север начинается в Фёр.
Фёр, как и его окрестности, населен фризами, упрямым народом, отличающимся самобытностью и языком, который называется ферринг[5]. В поисках удачи в открытом море многие из них исчезли навсегда – это был «остров вдов и сирот». На плафоне одной из трех церквей острова макет корабля, подаренный как приношение по обету. Матфей Счастливый, капитан судна, родом из Фёра, завещал два огромных подсвечника церковному приходу. Фредерик Паулсен любит подводить своих друзей к серой стеле, рассказывающей о его «incredibilis successu»[6]: Матфей Счастливый к моменту своей смерти, в 1706 году, добыл в водах Гренландии 373 кита.
Остров Фёр в Северном море, колыбель семьи Паулсен. Веками его населяют китобои – и рассказывают тут о своих арктических эпопеях.
Необычная жизнь Фридриха Паулсена, отца Фредерика[7], началась здесь в 1909 году. Его мать, одетая словно принцесса, носит традиционные чепец и колье, его отец – чиновник Рейха. Чтобы дать шестерым детям высшее образование, семья Паулсен переезжает на материк: в Киль, крупный немецкий порт на Балтийском море, расположенный с другой стороны полуострова Ютландия. Здесь Фридрих растет, очень быстро обнаруживает страсть к театру, философии и литературе – фотографии запечатлели его с книгой в руках во всех возрастах. Еще одним увлечением становится кинематограф. Лицеистом он пишет критические статьи для газеты в обмен на бесплатные места в кинотеатре. Фридрих преподает латынь и учит русский. Юноша поражает пастора и преподавателей независимостью своего мышления.
Кейк Арфстен и Отто Паулсен, бабушка и дедушка Фредерика Паулсена, оба – из старинных родов острова Фёр.
Тем временем началась Смута. Прямо перед перемирием 1918 года, именно в Киле, вспыхнул бунт немецких матросов. В 20-х годах двадцатого столетия плодятся группки, лиги и экстремистские партии. Вовлеченный в этот поток, юный Фридрих в 15 лет бросается в объятия Народной германской партии, но поворачивается к ней спиной, когда та попадает под влияние только что вышедшего из тюрьмы активиста Адольфа Гитлера. Отныне Фридрих Паулсен сочувствует социалистам.
Он успешно выдерживает экзаменационные испытания, получая степень, эквивалентную нынешней степени бакалавра, и после долгих разговоров с отцом выбирает для дальнейшего образования медицину. Что движет им? Желание развернуться? Предчувствие темных лет в Германии? Как бы то ни было, он хочет получить специальность, которой можно заниматься в любой стране. Из Киля обучение приводит его во Франкфурт, где он открывает для себя эндокринологию, в Грац в Австрии, затем снова в Киль. В 1933 году, во время прихода к власти Гитлера, молодой человек, как социал-демократ, противостоит первым проявлениям террора нацистов. По словам самого Фридриха Паулсена, его поведение сообразуется с фризской самобытностью – быть в оппозиции доминирующему мышлению своего времени. В то время как Фридрих Паулсен заканчивает подготовку диссертации в Киле, он публикует трактат, изобличающий убийство адвоката-социалиста, отца товарища по лицею. Его арестовывает гестапо. В тюрьме молодой человек бросился на двух тюремщиков, которые его избивали: «Я фриз. Фризов безнаказанно не бьют». В конце жизни Фридрих Паулсен рассказывал эту историю, заверяя, что эти два человека были столь удивлены, что перестали его бить.
В тюрьме в течение полутора лет он обнаруживает еще одно достоинство родного языка – ферринга. На этом диалекте, который никто не понимал, он может свободно общаться с товарищем по камере, попавшим сюда с соседнего острова: «Мы воздвигли стену вокруг себя – это был наш мир». До него доходят тревожные слухи. Нацистская власть арестовывает политических оппозиционеров на выходе из тюрьмы, чтобы отправить их в Дахау, первый концентрационный лагерь. В день освобождения на помощь ему приходит семья: «Гестапо поджидало меня у главного входа. Мои родители договорились с тюремным священником, который вывел меня через часовню».
Документы и билет на поезд у него в кармане, молодой человек обнимает родных и без промедления прыгает в первый же поезд, отбывающий в Швейцарию. Фридрих Паулсен получает диплом медицины в Базеле, посещает другие города Европы: Париж, Лондон, Копенгаген. В тюрьме он размышлял о своём будущем, и в этих мыслях видел себя в Швеции, работающим на благо общества. Так что путь изгнанника ведет на север. 31 июля 1935 года, в день своего 26-летия, Фридрих Паулсен садится на паром до Мальмё. «Весь путь я провел на носу, – расскажет он позднее. – Сидя на якоре, я смотрел, как медленно приближается шведский берег, и в первый раз после выхода из тюрьмы я был совершенно счастлив. Я знал, что эта новая жизнь принесет мне удачу».
Фредерик Паулсен-старший обучается медицине в Германии. Через год, в 1934 нацисты заключат его в тюрьму, выйдя из которой, он бежит в Швецию.
Фраза, услышанная на острове Фёр, вероятно, сыграла свою роль в том, что молодой медик оказался на севере. «Hi wiar so arig, dat ham a braanjknoop baast…» Эта присказка на ферринге перекликается с будущим Фридриха Паулсена. Так говаривали островитяне-китобои: «У него аж гипофиз лопнул, вот до чего он был зол на нас». «Hi wiar so arig…» О чем тут речь? Дело в том, что, разделывая туши, моряки замечали, что некоторые железы китообразных разрушены. Фридрих Паулсен специализировался в области эндокринологии. Он мог понять глубокий смысл этого выражения. Гормоны – это вестники состояния организма, химические субстанции, которые должны передавать информацию от мозга к различным органам. Гипофиз – железа, расположенная в основании мозга у всех позвоночных, среди прочих производит гормон стресса; он настолько напряжен во время последней схватки, когда кит погибает от рук охотников, что действительно может лопнуть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});