Эрих Мария Ремарк в 1930-х годах.
21. Школьный учитель
К лету 1919 года Эрих ожил. К нему вернулась способность веселиться и быть беззаботным. Он с удовольствием посещал приятельские вечеринки, выпивал (зачастую перебирая лишнего), легко заводил любовные интрижки.
Он стал вполне компанейским парнем. В начале июня созвал всех старых и новых друзей в ресторан «Писбергер Гезельшафтсхаус», устроив роскошный «праздник роз». На это он потратил все свои сбережения, которых было, впрочем, совсем немного.
В те дни он уже подрабатывал школьным учителем. А после получения 25 июня диплома мог полностью переключиться на эту работу. 1 августа 1919 года Ремарк провел свой первый урок в школе местечка Лона, расположенном неподалеку от Лингена…
Но карьера учителя продолжалась недолго. В 1920 году он еще немного поработал в разных школах. 20 августа начал учительствовать в Нане под Оснабрюком. Но 20 ноября заявил, что уходит из школы. И больше к этой профессии не возвращался, как бы тяжело ему ни приходилось…
Что с ним случилось? Он ведь хотел быть учителем? Хотел. И другой судьбы для себя не искал. И с удовольствием рассказывал детям о классиках мировой литературы, прививал им любовь к изящной словесности и родному языку.
Но… чему он мог научить детей на самом деле, глядя в их доверчивые глаза? Рассказать, как по зову родины они должны оросить своей кровью окопную грязь? Или как совсем еще юные солдаты выплевывают собственные легкие после газовой атаки? Или о том, как кричит человек перед смертью, изувеченный разрывной пулей?
Школа в Нане под Оснабрюком, где недолго проработал Ремарк.
22. «Мансарда снов»
Уход из школы был вызван еще одной причиной. Весной 1920 года Ремарк кропотливо трудился над своим первым романом – книгой «Мансарда снов», посвященной друзьям – братству поэтов и писателей. Правда, главный герой романа – художник, но сути это не меняло.
Ремарк работал вдохновенно и перенес на бумагу всю нежность и благодарность, с которой он относился к друзьям своей юности. И, как человек искренний, сильно переборщил. Книга получилась приторно-сусальной, неестественной, вычурной. Это отметили все критики – после выхода романа в свет в мае 1920 года. Издательство «Ферлаг Ди Шенхайт», уже публиковавшее рассказ молодого автора в своем журнале, взялось за издание его романа. Но явно ошиблось – книжка не удалась.
На Ремарка обрушился поток уничижительной критики. Над ним откровенно смеялись. Всплыла даже обидная школьная кличка «Пачкун» (созвучная фамилии Эриха, если ее писать по-немецки). Ремарк был в отчаянии. Его впервые посетила мысль о самоубийстве…
Отец, узнав о переживаниях сына, сказал замечательную фразу, которую Ремарк повторял всю жизнь. «Не стоит думать о самоубийстве, если ты не гений».
Действительно, какого черта? Жизнь-то только начинается…
Ремарк всегда стыдился своего первого романа и старался сам его не упоминать. А концерн «Ульштайн» сразу после выхода романа «На западном фронте без перемен» по собственной инициативе выкупил все нераспроданные экземпляры книги «Мансарда снов». И эта книжка исчезла практически бесследно.
Кирха в Оснабрюке.
23. Униженный и оскорбленный
В характере Ремарка было намешано много всего – и хорошего, и плохого. Как, собственно, у любого нормального человека.
Вместе с необыкновенным трудолюбием в Ремарке уживались чудовищная лень и склонность к пьянству. Он любил делать дорогие подарки (удивительно изящные, тонкие), но часто вел себя, как законченный эгоист. Обладал тончайшим художественным вкусом, но мог публично выругаться.
Чувство слова, литературный дар и потрясающая доброта сочетались в нем с болезненным самолюбием и неумением забывать даже самые ничтожные обиды. Он никогда и никого не прощал. Помнил даже самые незначительные оскорбления, даже нанесенные непреднамеренно, по неведению, случайно.
Сокрушительный разгром романа ввел начинающего писателя в состояние ступора. Он просто утратил чувство реальности. Испугался. Запаниковал.
Он ни на что не годится. Его дар ничтожен. Да и нет никакого дара – он, Ремарк, просто не умеет писать… Кстати, он всегда был предельно самокритичен. И на пороге 70-летия, уже написав и издав все свои великие книги, говорил:
– Ах, если бы я умел хорошо писать! Какие романы я мог бы сочинить…
Он был уверен, что ничего не умеет и ничего не знает. Не кокетничал, а был в этом убежден!
Один из домов Оснабрюка.
Писатели и критики, которые преподнесли тогда, в 1920 году, безжалостный, но, наверное, совершенно необходимый урок, навсегда выпали из круга его общения. Он уклонялся от знакомства и сближения с ними под любыми предлогами. Когда рядом с ним заговаривали о каком-либо известном писателе того времени, лицо Ремарка каменело, а в его голосе звучал металл.
24. Случайные заработки
С профессией учителя было покончено. Литературные заработки оказались несбыточной мечтой. Но… надо на что-то жить.
Молодому человеку, ведущему свободный образ жизни, нужны деньги. Ремарк как раз сблизился с очередной своей пассией – актрисой Идой Лоттой Пройс. А у него не хватало денег, чтобы заплатить за обед…
С ноября 1920 года начинаются поиски работы. Ремарк устраивается торговым агентом, но ненадолго. Потом он несколько недель проработал бухгалтером. Потом – продавцом надгробных памятников, давая параллельно частные уроки игры на фортепиано и играя на органе в католическом храме (этот период его жизни детально описан в романе «Черный обелиск», в одном из лучших произведений позднего периода творчества великого писателя).
Куда только не бросала Ремарка судьба! Позже ему доводилось работать рекламным агентом, продавцом книг, водителем, обкатывающим новые автомобили (очень недолго).
Однако он понимал, что единственный способ заработать на жизнь и при этом иметь возможность заниматься литературой – это стать журналистом.
В провинциальном Оснабрюке и сегодня насчитывается всего порядка 163 тысяч жителей. А тогда, в начале 1920-х годов, население было втрое меньше. Тем не менее здесь выходило несколько небольших газет. Однако устроиться туда оказалось крайне трудно.
Оснабрюк в 1920-х годах.
25. Письмо Стефану Цвейгу
Стефан Цвейг – прославленный немецкий писатель, которому Ремарк доверял полностью. Он тоже слегка прошелся по первому роману Эриха, но вскользь и без обидных эпитетов. Зато этот факт давал возможность обратиться к Цвейгу за советом. И Ремарк сел за письмо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});