Увидев это, стряхнули с себя оцепенение и другие члены Совета XIII.
— Absque omni exceptione, — произнес гном Вигман. — Без всякого сомнения, достойны.
— Benedicite! — робко пролепетала гамадриада Дапн. — В добрый час!
— Detur digniori, — прошепелявил пэн-хоу Янлин. — Да будет дано достойнейшему.
Туди Вейж согласно закивал своей головкой и, как всегда, поддержал пэн-хоу, заявив:
— Eхtrа formam. Без всяких формальностей.
— Probatum est, — важно кивнул тэнгу Тэтсуя. — Одобрено.
— Macte! — восторженно воскликнула юда Бильяна, пытаясь загладить свой недавний промах, о котором ей красноречиво поведал гневный взгляд кобольда. — Прекрасно!
И только леший Афанасий на этот раз промолчал. Опустив голову, он о чем-то задумался. Но Джеррик сделал вид, что не заметил этого, тем не менее, взяв на заметку. Это была мелочь, на которую сейчас не стоило обращать внимания, но которую следовало хорошо обдумать позже.
— Nemine contradicente. Без возражений, единогласно, — торжественно произнес он. — Pro bono publico. Ради общего блага.
Ответом кобольду было общее молчание. Но спустя некоторое время его прервал гном Вигман.
— Остается неясным только один вопрос, — стараясь не глядеть в глаза кобольда, произнес он.
— И какой же? — нахмурился Джеррик.
— Кто из членов нашего Совета известит нгояма Джелани и эльфа Фергюса об оказанной им высокой чести.
Тишина стала еще оглушительнее. Никто из духов не забыл, что все последние экспедиции, предпринимаемые по поручению Совета XIII, оканчивались трагически. А на этот раз речь шла об эльфе Фергюсе, который предпочитал решать споры взмахом самурайского меча. И о путешествии в Африку, что казалось не менее опасным, учитывая отдаленность и дикость этого континента. Все опустили глаза, словно школьники, не выучившие урока, под строгим взглядом учителя.
— Я подумал об этом, — заявил Джеррик. — Предлагаю к нгояме Джелани направить очокочи Бесариона и гамадриаду Дапн. А к эльфу Фергюсу — лешего Афанасия и гнома Вигмана. Есть возражения?
Духи зашумели, одобряя выбор своего главы. За исключением названных. Но и они не протестовали, понимая, что это бессмысленно после того, как кобольд принял решение.
— Верительные грамоты, в которых будет сказано о решении Совета тринадцати, получите завтра утром, — сказал Джеррик, обращаясь к новоявленным послам.
— Наша задача — только вручить их? — поднял голову от гранитного стола леший Афанасий, оторвавшись от своих дум.
— Ваша задача — выполнить свою миссию, — поправил его Джеррик. — А она заключается в том, чтобы не позднее одной луны после получения верительных грамот новые члены Совета тринадцати прибыли в Берлин, в мою резиденцию. Где бы они ни находились и чем бы ни были заняты. Я встречусь с ними лично. А после этого…
Если бы Джеррик мог позволить себе быть откровенным, то он закончил бы фразу так: «… у нгояма и эльфа будет выбор — отдать мне золотой диск, ключ от врат вечности, или отправиться навек в темницу».
Но это значило бы заранее объявить приговор. Многие духи знали, что двухэтажный на вид старинный особняк, в котором располагалась резиденция главы Совета XIII, уходил под землю еще на двадцать пять этажей. Но только избранным было ведомо, что пять последних этажей здания были отданы под темницу, в которую попадали неугодные главе Совета люди и духи. Те, кто оказались в одной из камер этого мрачного подземелья, уже никогда не выходили на свободу. Узники отправлялись либо на рудники, добывать золото, где они умирали очень быстро, или сразу ad patres, в мир иной.
Поэтому Джеррик, изобразив улыбку, сказал:
— После этого мы будем иметь возможность поприветствовать новых членов Совета тринадцати и воздать им должные почести. Если ты не возражаешь против такой повестки следующего заседания Совета, Афанасий.
Леший кивнул, соглашаясь. Возразить на это ему было нечего. Но его насторожило выражение глаз кобольда, обещавшего воздать почести новым членам Совета XIII. В крошечных глазках читалась смертельная угроза, так странно противоречившая приторно-елейному тону Джеррика.
Глава 2
Африка встретила очокочи Бесариона и гамадриаду Дапн неприветливо. Все началось с самолета, на котором они прилетели. Сначала он всю дорогу проваливался в воздушные ямы, угрожая рассыпаться на отдельные куски или упасть с высоты десять тысяч километров в океан, а затем ему пришлось сделать несколько кругов над аэропортом, прежде чем диспетчер дал разрешение на посадку. Когда очокочи и гамадриада вышли на трап, их встретило ослепительное солнце и небо без единого облачка. Для местности, где всегда, по уверению метеорологов, «преимущественно облачно», а солнечный день длится свыше двенадцати часов, это было сродни природной катастрофе. Температура в тени превышала пятьдесят градусов, а влажность упала ниже сорока процентов. К тому же их никто не встречал у трапа, на что они рассчитывали. Пришлось брести под палящим солнцем в здание аэропорта, потому что самолет по непонятной причине остановился в сотне метров от терминала.
Рассвирепев от всех этих испытаний, обрушивающихся на них одно за другим, и даже не успев сойти с трапа, очокочи Бесарион громогласно заявил:
— Не понимаю, как такое крошечное государство могло вместить в себя столько бед!
Он явно нарывался на скандал. В родных краях этот кавказский лесной дух, представляющий в естественном виде огромное, покрытое рыжей, цвета ржавчины, шерстью чудовище с длинными острыми когтями и топорообразным горбом, росшим из грудной клетки, был хорошо известен своим злобным характером. Он постоянно конфликтовал с охотниками и собирателями грибов и ягод, и при всяком удобном случае охотно рассекал их надвое своим горбом. Один только звук его рокочущего голоса повергал людей в неописуемый ужас.
Но в облике человека, который ему пришлось принять, чтобы совершить это путешествие, Бесарион вынужденно стал намного терпимее и никого не порывался растерзать. Впрочем, ему не давали повода. Вежливые чернокожие стюардессы в ярко-синей униформе только мило улыбались, выслушивая его претензии. А мужчины всех цветов кожи торопливо отводили глаза в сторону и спешили отойти подальше от этого верзилы в дешевом измятом парусиновом костюме и ковбойской шляпе с огромными полями, бросающими тень на злобное лицо. Единственным оппонентом Бесариона оставалась гамадриада Дапн, которая часто призывала его к миролюбию и напоминала о порученной им миссии. Очокочи недовольно ворчал в ответ, но ненадолго смирялся и затихал.
Республика Гамбия действительно была самой маленькой континентальной страной Африки. Наиболее густонаселенный город этого государства, Банжул, насчитывал всего шестьдесят тысяч жителей. Для страны, основным источником доходов которой являлся экспорт арахиса, строительство в двадцати семи километрах от столицы международного аэропорта с современным терминалом, который мог принимать любые самолеты, было несомненной роскошью. Во всяком случае, такого мнения придерживался Бесарион. Обессилев от долгого перелета и зноя, гамадриада Дапн только кивала в ответ, когда очокочи обращался к ней за моральной