Читать интересную книгу Пани Эльжбета - Елена Шерман

Вторую половину дня я провел самым нелепым образом. Усевшись у окна, я собрался было читать, но вместо чтения начал вспоминать все, что я слышал о привидениях, призраках и духах. Понятно, я не вспоминал специально, но память начала работать сама, и я не смог ее остановить.

Еще первобытные люди верили, что после смерти человек не исчезает совсем из этого мира, и во всех примитивных культурах развито почитание духа предков. Местами эти верования дожили до наших дней, как, скажем, на Гаити с их магией вуду. Жрец вуду сперва умерщвляет свою жертву, а потом воскрешает покойника, делая из него зомби. Очень интересно. Сходные предания рассказывают и о енисейских шаманах. Шаман забирает труп к себе в чум, ложится возле него и лежит три дня, после чего труп или воскресает, или шаман выходит к родственникам покойного и разводит руками. А еще шаманы, как и жрецы доколумбовых цивилизаций Америки, путешествуют в трансе в мир мертвецов.

Древние египтяне делили человека на тело и нематериальную часть, ка. Ка могло жить и процветать на том свете, только пока на этом свете была мумия человека. С уничтожением мумии ка переходило в небытие, и человек исчезал окончательно. Оттого в Древнем Египте мумифицировали даже священных крокодилов.

В Библии колдунья вызывает тень Самуила. Веру в призраки знала и античность. Кажется, у Светония - или не у Светония ? - тень Агриппины, матери Нерона, убитой своим сыном, блуждала ночью по дворцу? Или не тень Агриппины? Но чья-то тень вошла в анналы, это я помню четко. Древние греки верили в ламий - спутниц богини ночи Гекаты, вампиров, нападавших ночью на людей на безлюдных перекрестках и высасывавших из них кровь. А вот в японской повести "Пионовый фонарь" Санъютэй Энте девушка, умершая от тоски по возлюбленному, приходит ночью к молодому человеку в компании верной служанки, скончавшейся вместе с ней. Молодой человек, ясное дело, тоже вскорости помер. Сама японская повесть восходит к китайской новелле 14 века "Записки о пионовом фонаре", в которой оборотень в облике прекрасной девушки является овдовевшему и горюющему по умершей жене студенту Цяо.

Тут мне стало противно от моей эрудиции, и я включил телевизор. Но, видно, высшими силами было решено, что в тот вечер мне не удастся отвлечься от мыслей о потустороннем. По первому украинскому каналу шла передача о свекловодах. Я переключил на ОРТ, еще транслировавшееся в ту пору, но уже в урезанном виде, и вместо какого-нибудь фильма попал на передачу "Кофе по-львовски", где ведущая и гость пили кофе на желто-голубом фоне. Все имевшиеся у Романа видеокассеты я уже пересмотрел, а ближайший пункт видеопроката работал до девяти вечера и, следовательно, был уже закрыт.

Мрачный и раздосадованный, я принялся сам блуждать по квартире, как призрак, как душа, не упокоившаяся с миром на кладбище. Так блуждают души некрещеных младенцев и умерших не своей смертью - самоубийц и убиенных и погребенных без христианского обряда. С наступлением полуночи они выходят из земли, из безвестных могил, куда их бросили убийцы, и скитаются по земле до пения третьих петухов. В каждом старинном дворце, в каждом замке и темнице есть свои призраки, некогда жившие в их стенах как существа из плоти и крови, и войдя ночью в спальню императрицы, давно ставшую частью музея, можно наткнуться на фигуру в белом, сидящую перед потускневшим зеркалом. Если вслушаться в осенний вой ветра и завывания вьюги, можно различить стоны тех, кто проносится над землей из ниоткуда в некуда, их плач и стенания. Оттого такую тоску наводит на живых вой ветра, оттого нельзя оставаться на кладбище после заката солнца, оттого после чьей-то смерти в доме занавешивают зеркала - чтоб душа умершего не поселилась в нем.

Дальше пошел сплошной бред. Я некстати вспомнил, как грустно мне было перед первым появлением пани Эльжбеты, и я захотел, чтоб кто-то был рядом. Получалось, что я позвал ее сам. В наше время подобные паранормальные явления и появления объясняют теорией полей: каждого человека окружает энергетическое поле, не исчезающее до конца после смерти, и привидения и есть сгустки негативной энергии. Эти стены впитали в себя энергию всех предыдущих жильцов, но больше всего ее, пани Эльжбеты. Она явно умерла не своей смертью, ее убили немцы, оттого она их ненавидит. Ее не похоронили как следует, со всеми обрядами на освященной земле, вот она и ходит по ночам, звенит чашками. Приходит после полуночи, исчезает в три (пение третьих петухов!), и ключи ей не нужны - все, как принято у привидений, вплоть до голубого света, освещавшего наши беседы. Где-то я отдельно читал про голубой свет... Кажется, в "Томе Сойере".

Вспомнив о Томе Сойере и "доме с привидениями", я наконец-то рассмеялся - хотя и несколько принужденно. Ну что я, в самом деле, совсем спятил! Обрадовавшись внезапной перемене настроения, я принялся настраивать себя на иронический лад. "Если ты, Рыжов, дошел до веры в привидения, говорил я себе, - зачем же останавливаться на полпути? Поверь еще в НЛО и барабашек. В самом деле, призраки - это старо, а вот зеленые гуманоиды с Бета-Центавра - это ново и актуально. Да, и не забудь про сглаз, порчу и черную магию. Помнишь, как у тебя украли в трамвае стипендию за два месяца? Не иначе, как черный глаз посмотрел. А заваленный экзамен по истории философии? Явная порча конкурентов".

Несколько развеселившись, я попытался в таком же ключе подойти к загадочным ночным визитам. Тут очень кстати оказались воспоминания о рассыпанном сахаре и чашке в руке призрака. В самом деле, зачем призраку чай? Они ж бестелесные, не едят, не пьют, не дышат, одним словом - духи.

Я снова рассмеялся, и на сей раз искренне. Действительно, я никогда не читал и не слышал, чтоб призрак чаевничал! И хотя признание поведения призрака нетипичным не есть научный аргумент к его отрицанию, на сердце у меня полегчало, так что спать я в куда лучшем расположении духа, чем мог ожидать.

Прикрывая на ночь все окна, кроме форточки в гостиной, я заметил, что небо трагически почернело, звезд не видно, и, судя по духоте и внезапным порывам ветра, надвигается гроза. Отметив это обстоятельство, около половины двенадцатого я улегся на свой диван и закрыл глаза, искренне желая побыстрее заснуть - но не тут-то было.

Стоило мне погасить свет и остаться лицом к лицу с бездонной ночью, как мой иронический скептицизм меня покинул, более того, я понял, что моя наигранная веселость была вызвана нервным возбуждением, имеющим свойство легко переходить в самые разнообразные чувства. Я ворочался, прислушивался к порывам ветра за окном, пытался заснуть, но стоило мне чуть-чуть расслабиться, как что-то толкало меня, я вздрагивал и возвращался к бодрствованию. Чем старательнее я пытался обуздать свои разыгравшиеся нервы и успокоиться, тем, как водится, сильнее они вибрировали. Свою посильную лепту вносило бурное воображение, рисовавшее самые нелепые картины, вроде беззвучно раскрывающихся входных дверей, таинственных фигур, спрятавшихся за шторами, и прочей ерунды. Попытки самокритики не имели прежнего успеха, и в конце концов упреки в глупости и трусости, адресованные самому себе, сменились стойким и абсурдным убеждением, что что-то должно случиться, и именно этой ночью.

За окном раздался первый и сильный раскат грома, и я вздрогнул, открыл глаза и посмотрел на часы. На табло электронного будильника, стоявшего на столике возле дивана, зеленым огнем светились цифры: 00.03; значит, классическое время деятельности нечистой силы уже наступило. За громом окно осветилось яркой вспышкой молнии, при свете которой мне почудилось, что за плотной шторой и впрямь кто-то стоит. Я прикрикнул на себя и повернулся на другой бок, но расшалившиеся нервы заставили меня через минуту вернуться в прежнее положение и осторожно открыть правый глаз. Штора подозрительно шевелилась!

Видимо, в этот момент способность к критическому восприятию действительности окончательно покинула меня: все высшие этажи сознания отключились, превратив взрослого мужчину с высшим образованием во взвинченного психопата. Я встал и подошел к окну.

Штора действительно шевелилась: ее колебал врывавшийся в форточку грозовой ветер.

Я хотел было вздохнуть с облегчением, но вдруг замер, напряженный, как гепард перед прыжком. Из кухни снова доносились какие-то звуки! Правда, толком расслышать их мне мешал вой ветра за окном и раскаты грома, но ошибки быть не могло - там кто-то (или что-то) есть.

Сердце мое бешено забилось, руки стали мокрыми от пота. Я не знал, что делать: пойти на кухню или спрятаться под одеяло? После колебания я принял мужественное решение лично убедиться, что происходит на кухне. Правда, продиктовано оно было не мужеством, а наоборот, сознанием собственной слабости: я чувствовал, что больше не вынесу неизвестности.

Медленно, стараясь двигаться неслышно (вероятно, желая застать призрака врасплох) и не включая света, я двинулся, озаряемый вспышками молний, от окна к двери. Толкнув дверь, я остановился: передо мной был мрак не освещенного ни единым окном коридора. Мощным броском я ринулся вперед и нажал на выключатель. Тотчас зажглись обе лампы, освещавшие противоположные концы коридора, который, разумеется, был пуст.