Читать интересную книгу Огненные острова (ЛП) - Швартц Ричард

— Это странно, — промолвила Зокора. Зайдя беззвучно в комнату, она прошла мимо меня. Она осмотрела спальню, и её взгляд остановился на небольшом алтаре, посвящённом Сольтару, который возвышался на столе рядом с кроватью. Перед ним стояла нетронутая свеча. — Она убила отца моих детей. Ты сказал, что я могла бы простить, — она подняла на меня свои тёмные глаза. — Но мы не верим в прощение, Хавальд.

— Я знаю.

Она подняла руку, и искра, подлетев к свече, зажгла её. Я не знал, что сказать.

— Мы всегда советуем нашим детям быть осторожными. Друг может стать кинжалом в спину.

Может, говоря эти слова, она улыбалась, я не был в этом уверен.

— Я учусь у тебя, Хавальд, но не знаю, действительно ли хочу узнать всё.

Она оставила меня также бесшумно, как пришла.

Мы вместе с Зокорой и Варошем направились в гавань, Лиандре нужно было ещё дать последние указания Таруку и Афале. Если на площади Дали и были беспорядки, то здесь, в гавани, всё было спокойно. Однако тут и там я слышал имя Сольтара и видел многих людей, падающих его сигнал.

Мы шли медленно и молча. До гавани было недалеко, но на протяжении всего пути я чувствовал внимание окружающих. Когда я смотрел в сторону Зокоры, она, казалось, всегда рассматривала что-то другое, однако Варош пристально глядел на меня.

Я вздохнул.

— Что такое, Варош? — спросил я, когда мы добрались до корабля.

— Позже, — ответил он. — Когда будет больше свободного времени.

Я был только за. Мне нравился Варош, но на данный момент мне не хотелось разговорить. Доска, соединяющая корабль с берегом, была убрана, но бортовая охрана, увидев нас, поспешила выдвинуть её. Мы поднялись на борт, и уже в следующий момент Дерал, капитан Копья, поспешил к нам.

— Подождём ещё только эссэру Лиандру и Хелис, — сообщил я. — Полагаю, мы можем двигаться в путь?

— Можем, — ответил Дерал, однако выглядел не особо счастливым. — Только есть некоторые проблемы, — я вопросительно посмотрел на него, и он сделал успокаивающий жест рукой. — Ничего важного, — успокоил он. — Но я не могу принят это решение самостоятельно.

— Обратитесь по этому поводу к эссэре Лиандре, — приказал я. — Я не хочу, чтобы меня сейчас беспокоили.

На мгновение мне показалось, что он собирается возразить, затем он низко поклонился и отступил. Мы прошли к задней части корабля к нашей каюте и остановились от удивления, поскольку там сидела молодая женщина, которую я видел сегодня утром и уже почти о ней забыл.

На ней были широкие, чёрные брюки неизвестного мне покроя, своего рода куртка с широким стоячим воротником и странные сабо, которые, казалось, состояли из доски и двух брусков. Её волосы, чёрные как ночь, были заплетены в строгую, длинную косу, которая почти доходила до её нижней части спины. Однако самым большим сюрпризом оказалось её лицо. Оно было более круглым, чем я привык, желтоватого оттенка, который в первый момент показался мне болезненным, прежде чем я понял, что это цвет её кожи. Губы были пухлыми и широкими, нос плоским, тонкие брови подчёркивали высокий лоб, а миндалевидные глаза были такими же темными, как у Зокоры. И такими же бесстрастными. Какими бы странными не казались мне черты её лица, вместе они составляли элегантную картину.

— Хавальд, вы уставились на неё, — прошептал Варош, и я моргнул.

— Извините, — сказал я молодой женщине. — Я был удивлён, увидев вас, — я слегка поклонился. — Меня зовут Хавальд, я владелец этого корабля. Могу я спросит, кто вы?

На мгновение она пристально посмотрела на меня, затем снова уставилась сквозь меня.

— Эссэра?

Никакой реакции.

Зокора была более прямолинейной. Она подошла к молодой женщине и щёлкнула перед её глазами пальцами. Наш гость даже не моргнул.

Зокора отступила и вошла в каюту, даже больше не взглянув в сторону женщины.

Варош попытался скрыть улыбку. Молодая женщина всё ещё смотрела сквозь меня. Прекрасно, если она так желает, мне плевать.

Я положил свою котомку в каюту и поднялся на ют, куда Варош последовал за мной. Пусть Лиандра ломает себе голову с этой женщиной. Варош тоже оставил свою котомку в каюте, но в руках у него был арбалет, а с боку свисал колчан с как минимум двадцатью болтами. Маловероятно, что здесь, в гавани, что-нибудь случится, но мы научились быть осторожными.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я прислонился рядом с ним к перилам и вопросительно посмотрел на него.

— Итак, Варош, что у тебя?

Он вздохнул.

— Я не знаю, имею ли право говорить, — начал он, и я поднял руку, чтобы прервать его.

— Просто скажи, что собирался сказать.

Он глубоко вздохнул.

— Нехорошо иметь разногласия со своим богом, — выпалил он. — Они боги. Они знают, что делают. Если не они, то кто? — он провёл рукой по волосам. — Это правда, что вы ступили на остров бога?

— Это каменная платформа. Она посвящена Сольтару, как и его статуя, но была создана людьми, — я опёрся на перила и посмотрел на воду Газара. Был почти полдень, солнце стояло высоко в небе, а свет слепил глаза. Неудивительно, что Зокора удалилась в каюту. — И то, и другое из камня. В нём нет ничего особенного, кроме того, что это освященный камень, — я повернулся и теперь прислонившись к перилам спиной, посмотрел на меткого стрелка. — Тебя это касаться не должно, друг Варош, — тихо сказал я. — Это лично дело между мной и Сольтаром.

— Разве не высокомерно так думать?

— Возможно, — признался я. — Но между нами так было всегда.

Я поднял взгляд на небо. Там, якобы, находилось жилище богов. Всех богов. Значит и Безымянного? Как-то это было на него не похоже. Во всяком случае, его последователи искали себе убежище, которого не касался свет. Где-то глубоко под нами рыбы теперь обсасывали трупы его последователей. И трупы тринадцати невинных жертв.

— Могу я спросить, как это возможно?

Я вздохнул.

— Почему бы нет? Это не секрет, — я снова повернулся к нему. — Я был ребёнком, когда украл кусок хлеба с его алтаря. Моя сестра была голодна, я не знал, как ещё себе помочь. Один из его священников поймал меня на краже и дал пинка, после чего я был крещён во имя Сольтара, поскольку упал в священную воду рва, — я посмотрел в серьёзное лицо Вроша. — Его священники многому научили меня и были добры ко мне и моей сестре. Уже только ради этого я сделал бы всё, что он от меня потребовал. Но… — я пожал плечами. — Знаешь, Варош, у меня никогда не было выбора. Если бы я выбрал его по собственному желанию, возможно, всё было бы иначе. Так, однако, кажется, будто он заставляет меня выполнять свою волю.

— Вы следуете за ним не по собственному желанию?

— По собственному, — сказал я. — Это была моё желание. Мой выбор. Но у меня никогда не было другого. После того, как Властелин Кукол умер, а его храм был разрушен, я надеялся, что он меня отпустит. Затем он забрал Наталию и отказался впустить меня в своё царство, — я потёр глаза в слепящем свете. — Я следовал за ним, словно упрямый осёл, для которого дорога оказалась слишком длинной. И как ослу, он протягивает мне морковь или использует палку, — я покачал головой. — Я не вижу смысла в том, что он от меня требует. Храм Безымянного уничтожен, но ещё сегодня ночью богослужение состоится в другом месте, и Безымянному будут предоставлены новые жертвы. Не забывай, что среди них были и невинные люди.

Тринадцать молодых женщин, которых должны были принести в жертву Безымянному.

Варош медленно кивнул.

— Но и для них это было спасение.

— Не знаю, утешило ли их это, когда Газар хлынул в катакомбы и утопил их, — с горечью ответил я. — Если бы я не был мясником Сольтара, я бы так от него не отгораживался.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Я имею в виду, что если бы был священником, то мог бы найти удовольствие в том, чтобы служить моему богу. Я понимаю и восхищаюсь священством, всё равно, какому они служат богу.

— Надеюсь, что не совсем всё равно, — вставил он, и я тихо рассмеялся, мой первый смех с прошлой ночи. Самому мне показалось, что он звучит немного вымученно.