Читать интересную книгу Эвтаназия, или Последний парад - Игорь Афанасьев

К трапу пробился отец Евлампий и стал призывать верующих опомниться.

— Восстаньте духом своим, люди! Не на ковчег спасительный ступаете, на лодку дьявольскую! Прямым ходом она вас в Ад доставит!

— Дык, если прямым, — отмахнулся от надоедливого батюшки длиннобородый старикашка с молочным бидоном в руках, — тык оно и к лучшему! Всё одно нас китаец забодает!

— Какой такой китаец? — недоумевал Евлампий. — Откуда у вас китайцы?

— С востоку, — пояснил длиннобородый.

— И вы, — возмутился Евлампий, — свою землю, исконно русскую, китайцу отдаёте?

— Дык, не мы отдаём, — громыхнул бидоном старик, — барин!

— Какой барин? — изумился Евлампий. — Всех бар ещё в прошлом веке повыбили!

— Дык, мы и попов повыбили, а ты, вот, здеся! — хитро усмехнулся старик.

Евлампий хотел развить патриотическую тему, но его вежливо подхватили под руку менты и увели в неизвестном направлении.

* * *

Зябко ежась под холодным майским ветерком и шумно отхлёбывая горячий кофе, депутат Госдумы лично наблюдал за погрузкой.

— Кута тетей потефали? — демонстрируя иностранный акцент, поинтересовался Майкл. — Ни отной молотенькой тефочки!

— Какие теперь дети в деревне? — буркнул депутат. — Старики да козы.

Земля пустует! Вы уж смотрите, — повернулся он к Майклу, — если всё пройдёт нормально, я вам заказов на пол-России организую! Почистим Родину от балласта!

— А кто короф тоить бутет? — поинтересовался Майкл.

— А китайцы на что? — допил кофе депутат.

— Сунь в чай — высунь сухим! — похлопал депутата по плечу Алекс и проводил глазами огромного быка, которого опускали в трюм с помощью крана.

* * *

Луценко, Гузь и Нечитайло контролировали посадку у металлодетектора.

Пилы, косы, вилы, топоры отнимались у пассажиров и отправлялись на хранение в трюм. Завидев деда с металлическим бидоном и змеевиком в руках, Луценко поспешил к нему со следующими словами: — Аппарат ты, батя, прихватил правильный! А вот из чего самогон гнать будешь?

— Хоть из табуретки! — гордо выпрямил голову дед. — У меня и без дрожжей бродит! Если томатная паста есть…

— Вобще-то не положено, батя, — оглянулся Нечитайло вокруг.

Гузь и Луценко увидев его сомнения, немедленно отвернулись и сделали вид, что заняты по горло.

— Ну, давай, дед, — подтолкнул деда в спину Нечитайло, — только корабль не взорви!

* * *

С рассветом подоспели телевизионщики и зеваки.

Все телеканалы России, Украины, многих европейских стран транслировали прямые репортажи о начале беспрецедентной акции коллективной эвтаназии.

Одесситы толпились на пристани, и майское солнышко поливало их ультрафиолетовыми очередями.

Духовой оркестр играл старинные печальные вальсы, и многие отъезжающие радостно вальсировали друг с другом.

Среди танцующих долгое время метался отец Евлампий, но его снова скрутили два мента. Они отвели Евлампия подальше и пригрозили физическим воздействием.

— Ты, батя, пойми! — втолковывал ему сержант незаметно для окружающих, ткнув Евлампия кулаком «под дых». — Мы люди маленькие. Нам сказано — убрать тебя, мы приказ выполняем.

— Креста на вас нет, — согнулся пополам Евлампий, — меня даже комсомольцы не смели трогать! Прости их, Господи, неразумных.

— Будешь оскорблять, — насупился сержант, — пасть порвём!

* * *

По трапу поднимались старики и старушки, того кто не мог идти самостоятельно — вкатывали на креслах и несли на носилках. Многие из них не понимали, что с ними происходит, но им тут же приходили на помощь родственники, соседи, и просто добрые люди.

— Присмотрим мы за вашим фикусом, Мария Антоновна! — подталкивали кресло по трапу ещё не старые муж и жена. — И за свет, и за газ заплатим! Мы же столько лет рядом прожили… По-соседски!

— Поливайте не чаще, чем раз в месяц! — наставляла соседей Мария Антоновна. — Чтобы листья не пожелтели! Я вернусь — проверю!

Пара вкатила старушку на палубу, и запыхавшийся сосед поспешил к Алексу, который прищурившись на солнышке, маячил на палубе.

— Это что значит — вернусь? — дёрнул он Алекса за рукав. — Мы же вам заплатили полную стоимость квартиры! По рыночной, между прочим, цене!

— Не волнуйтесь, не волнуйтесь, — успокоил его Алекс, — мало ли что несёт старый человек!

— Ну, смотрите, — вытер испарину сосед, — а то мы и в суд!..

— Расслабься, — подтолкнул соседа Алекс в спину, — фикус не забудь полить.

— Скажите, — проявилась рядом с Алексом весьма «прикинутая» мадам, — Я могу оставить бабушке свой мобильник? Он будет там работать?

— Там — он работать не будет! — пошутил Алекс.

— Я имею в виду — в море! — строго заметила мадам.

— Не думаю, — покачал головой Алекс, — а зачем вам это?

— Ну, знаете, не чужого человека отправляем, — подобрала слово мадам, — в круиз… И потом, вы не знаете бабушку, она была профсоюзным лидером. Она говорит двадцать четыре часа в сутки!

— А когда же она спит? — удивился Алекс.

— Почти никогда, — вытерла слезу мадам.

— Как я вас понимаю, — взял просительницу под руку Алекс, — оставьте мне ваш номер, я вам лично перезвоню.

— Правда? — вытерла слёзы мадам. — Только не зовите её к телефону!

— Хотите выпить кофе? — промурлыкал Алекс. — У меня в каюте?

— В такую минуту? — заволновалась мадам.

— Именно в эту минуту, когда все чувства обострены, все нервы обнажены, — крепко прихватил её за талию Алекс.

— Мне без сахара, — томно пробормотала мадам, и они скрылись в каюте Алекса.

— Перпетум мобиле, — проводил их завистливым глазом Майкл и занял смотровую позицию.

* * *

Доктор Баринов и Людмила Геннадиевна подошли к трапу одновременно.

— Прошу вас, — вежливо пропустил перед собой учительницу доктор.

— Благодарю вас, — не менее вежливо отреагировала учительница.

— Вы кого-то провожаете? — поинтересовался Баринов, следуя за ней по трапу.

— Себя, — усмехнулась Людмила Геннадиевна.

— Извините, — замялся Баринов, — вы так прекрасно выглядите, я не мог подумать.

— Спасибо, — продолжила свой путь учительница, — вы тоже не в инвалидном кресле. Вероятно, случаются надломы не только внешние, но и внутренние…

— Как точно вы сказали. — Грустно улыбнулся Баринов. — Позвольте представиться: — Баринов Андрей Андреевич! Певец! Бывший…

— Все мы тут, — подобрала слово Людмила Геннадиевна, — бывшие…

* * *

Три шикарных «Мерседеса» остановились у самого трапа, и оттуда вышла женщина во всём чёрном, с огромной шляпой на голове.

— Гала! — выдохнула толпа.

Вслед за Галой из машины появились красавец-супруг, за ним — известный стилист, ещё — знаменитый танцовщик, известный тенор и Верка Сердючка. Все были одеты — по случаю, в чёрное. Только у Верки в чёрном корсете торчала алая роза.

Лицо Галы было закрыто густой вуалью, но толпы поклонников, конечно же, узнали своего кумира и с воплями и криками — «Не уходи, Гала!»- рванулись к звезде. Дюжие охранники окружили звезду плотным кордоном, и она двинулась к трапу, раздавая на ходу автографы тем, кому удалось протиснуть ручонку сквозь частокол мышц.

Её безутешный супруг картинно упал на колени и рыдал, протягивая руки вслед уходящей навсегда любимой. У него тоже начали просить автографы, и он совместил два дела: одной рукой раздавал автографы, а второй — тянулся вслед уходящей звезде.

Сердючка швырнула розу вслед подружке, подскочила к духовому оркестру, и над всей Одессой понеслось бессмертное: — «Харашо, всё будет харашо!»

* * *

Воспользовавшись суматохой и общим психозом, отец Евлампий сбежал от ментов, протиснулся сквозь поредевшую охрану трапа и скрылся в первом попавшемся трюме.

* * *

Неожиданно оркестр сменил пластинку и грянул «Владимирский централ» Все увидели, что к кавалькаде «звёздных» машин присоеденились «Лексусы», «БМВ» и «Майбах» с депутатскими номерами.

Корень вышел из машины, коротко, по-братски обнялся с братанами, раздвинул толпу плечом и медленно взошёл по трапу.

На входе его остановили, потому что металлодетектор заорал как бешенный.

— Вот, блин, — сообразил в чём дело Корень и стал выбрасывать прямо за борт пистолеты, ножи, отмычки и прочие рабочие принадлежности, случайно забытые в карманах.

Когда он достал паяльник, то Нечитайло спросил с недоумением: — А это на кой хрен?

— Орехи колоть, — усмехнулся Корень и положил паяльник в карман.

* * *

В толпе провожающих возник водоворот, и из этого омута вылетела супер современная инвалидная коляска на электрическом ходу. Аппаратом руководила сияющая радостной улыбкой дама преклонных лет, но с запасом энергии в глазах.