Читать интересную книгу Дурная привычка - Павел Торубаров

— Крохаль! — Голос Охотника вернул меня к реальности. — Тихо-тихо ползи назад. Да не крутись ты! Раком ползи, салага!

Медленно отталкиваясь руками от рассыпчатой земли, ногами вперед я пополз к Охотнику. Вы пробовали передвигаться таким манером? Не советую — сомнительное удовольствие. Мне казалось, что кто-то специально собрал тут все острые камни на километр окрест. А кромки у этих камней, похоже, были заточены как бритвенное лезвие.

Щека саднила страшно. Подпалила-таки меня эта адская зажигалка! Хорошо, хоть не зажарила. А то появилось бы сегодня в Зоне новое блюдо — «Крохаль-гриль».

Когда я дополз до Охотника, тот преспокойно сидел на корточках и покуривал свою ядерную самокрутку, от запах которой с непривычки можно было окочуриться.

— Поднимайся, сталкер недоделанный, — Охотник похлопал меня по плечу. — Покажись. Мдя-я-я. Красавец!

Я поднялся с земли и потрогал лицо. Правая щека болела, глаз жгло, а брови и ресниц будто не было отродясь.

— Это что? — спросил я, кивнув в сторону обгоревшей травы.

— Подожди с разговором, пока лицо не обработаем, а то будешь потом ходить в маске как Призрак Оперы или Мистер Х. Кстати, рекомендую, — Охотник достал из подсумка на поясе небольшой баллончик. — Универсальный спрей от ожогов, как химических, так и термических. От лучевых, вот, не помогает. От этих только грязевые ванны назначают доктора, к земле, говорят, привыкаешь быстрее.

За разговором Охотник пару раз встряхнул баллончик и пальцем отщелкнул предохранительный колпачок.

— Глаза прикрой, — Охотник поднес распылитель к моему лицу.

Подчиняясь приказу, я подумал о том, что зря, наверное, влез вовсе эти дела — есть более простые способы зарабатывать на хлеб с маслом. Струя спрея обожгла щеку, да так, что моя голова сама собой дернулась в сторону. Глупые мысли сразу улетучились.

— Ой…!

— Сиди спокойно и глаза пару минут не открывай. Как почувствуешь холодок, значит, пленка образовалась, можешь дальше взирать на Зону широко открытыми глазами.

Через некоторое время щеке действительно стало прохладно и даже приятно. Я рискнул посмотреть на Охотника. Тот безмятежно попыхивал самокруткой.

— Что это было?

— Жарко, — протянул Охотник.

— Да, душновато. Так что это?

— Жарко, — повторил Охотник, странно акая на конце слова. Потом, поглядев на мой растерянный вид, по слогам проговорил: «Жар-ка».

— Чего? — я, видимо, отличался тогда редкостным скудоумием.

— Аномалия такая. Она, вообще-то, дальше в Зоне обычно живет. Обожает прятаться под мостами, в подземных коридорах, разрушенных зданиях. Может быть вертикально ориентированной, тогда бьет точно вверх, и горизонтально — по земле стелется. Какая в ней температура, только догадываться можно. Ну, ты сам видел, как металл испарился. Заметить ее просто: увидишь выжженный участок поверхности — это трасса «Жарки». Если «Жарка» горизонтальная, то участок продолговатый, как здесь. Узкий конец указывает на источник. Если вертикальная, то участок округлый, источник в центре. Со своей трассы аномалия обычно не сходит. Но, как говорится, чем Зона не шутит. Эта «Жарка» странная какая-то. На моей памяти она- единственная из своих сестер располагается на открытой местности недалеко от Периметра…

— А чего ты меня не предупредил? — я решил немного обидеться. Но, на обиженных, как известно, где-то воду возят, что мне Охотник сходу и доказал.

— А зачем тебя предупреждать? Ты вон, ас уже. На кривой плоти не подъедешь: с тропы сошел, у ведущего совета не спрашиваешь… Ты горелое пятно видел? — Лицо Охотника вдруг отвердело и превратилось в маску.

— Да…

— А какого ляда не поинтересовался у старшего товарища: что, мол, за фигня такая, Охотник, и можно ли туда нос свой засунуть. — Чувствовалось, что учитель сильно недоволен мной. — А если б я не успел, или ты упал не туда? А? Чего молчишь?

— Да в голову не пришло, как-то…

— Во-о-о-о… — Охотник показал пальцем в зенит. — Теперь тебе наука будет- голова сталкеру прикручена не только чтобы в нее есть, но и думать ей, хоть иногда.

— Да уж, наука! — я потер щеку, удивительно гладкую после обработки.

— Не переживай. — Охотник сплюнул окурок. — Через пару дней пленка отвалится, щека подживет, и ты сможешь опять на танцы ходить и девок кадрить.

Охотник достал флягу с водой, взял из нее глоток, прополоскал рот, горло, потом проглотил, убрал флягу и вынул кисет с табаком.

— Будешь? — хитро улыбнулся мне учитель.

— От твоего злобного самосада у всякого нормального сталкера легкие скукожатся. Ты его что, на «Горячем пятне» растишь? — я достал «Доской табак» и прикурил. — Ты свои самокрутки как химическое оружие запатентуй — большие бабки поднимешь.

— Шутник ты, однако. А вот скажи мне, юморист-сатирик, какого ты перед «Жаркой» как вкопанный остановился?

— Знаешь, Охотник, будто повернулось во мне что-то. Ну, не хочу идти дальше, хоть убей!

— Это Сталкерское чутье в тебе проснулось. Хорошо, что оно в тебе есть. Слушай урок номер два: доверяй Чутью, оно может тебе жизнь спасти однажды.

До Свалки я добрался без приключений, поднялся на холм и залег в рыжей траве. Вот интересно, почему в Зоне нет ни одного зеленого листочка? Хлорофилл, или как там его, растениям не нужен, что ли?

Свалка раскинулась передо мной во всей своей красе. Строительный мусор, горы брошенной проржавшей техники, БТРы, красные пожарные ЗИЛы, даже автобусы пассажирские попадались. Технику, говорят, свозили сюда еще в 1986 году, когда о Чернобыле узнал весь мир. Не сразу, правда, узнал. Насколько я помню, эвакуация из Припяти и Чернобыля началась то ли на следующий, то ли через день после аварии. Я сейчас не могу уже точно сказать. Люди получили тогда большую дозу облучения. Как техника, кстати. Только людей, все-таки, эвакуировали, и умирали они от лучевой болезни уже в других городах, успев поделиться радиацией с врачами и медсестрами. А технику, что не бросили на месте, отвезли на кладбища. Чистить машины было дорого, да и долго. Проще выбросить.

Говорят, по Зоне еще несколько таких могильников спрятано. Один, я точно знаю, под Янтарем есть. Свезли технику в долину и бросили. А после второй аварии долина наполнилась водой, став озером Янтарь. Машины затонули. Правда, есть места, где от крыш до поверхности совсем чуть-чуть. Там можно весь Янтарь вброд пройти. Только желающих, что-то не находится. Одни зомби бродят. Смотришь на такого — будто по воде идет, потом — раз, и провалился. Зомби- то, они дорогу не особо разбирают, вот и тонут. Что-то тянет их к центру озера — идут нескончаемым потоком. И меньше зомби не становится со временем. Будто Зона их вновь на круг возвращает. Говорят, что не только ожившие мертвяки по тому озеру бродят, но и сталкеры, которые под излучение пси-установки попали. Есть такая, по слухам, возле Янтаря. Недалеко от научного лагеря.

Глядя на Свалку, я, в очередной раз, поразился масштабам случившейся в 1986 году катастрофы. Будучи в Москве, мне довелось погостить у приятеля в Митино. Там, еще кладбище большое недалеко. Туда-то меня дружок однажды и потащил. Сказал, что хочет памятник интересный показать. Памятник стоял недалеко от начала центральной аллели слева и поставлен был в честь Ликвидаторов (так называли тех, кто тушил пожар на ЧАЭС, разгребал завалы на крыше и строил над реактором Саркофаг). Монумент этот всегда мне вспоминается, когда я через Свалку прохожу. Представьте: лицом к живым стоит немного сгорбившийся человек, ноги чуть согнуты, руки раскинуты, ладони раскрыты и развернуты назад, глаза зажмурены, а на лице гримаса, будто крик изнутри рвется; всей своей позой человек показывает, что пытается сдержать что-то ужасное, рвущееся из-за спины, как бы ограждая живых от кошмара; за спиной у человека встает ядерный гриб…

Сильный памятник. Только, на мой взгляд, Свалка в этом аспекте не хуже. Масштабы катастрофы становятся понятными только тут — в Зоне, где уже и людей-то обычных давным-давно не осталось. Есть в ней только сталкеры в разных вариантах, военные да ученые. И все от Зоны чего-то хотят. Денег, знаний, счастья. И все друг друга жрут. Военные- сталкеров: нельзя по Зоне без мандата ходить. Ученые- военных: почему к центру не пускают? Сталкеры — друг друга: конкуренция. Есть еще барыги, мутанты и мародеры. И есть Зона, которая окучивает нас всех вместе взятых. Людям бы объединиться, ведь и так проблем с Проклятой Землей по самые гланды! Ан нет, сидим тут, как пауки в банке, и каждый пытается урвать себе кусочек пожирнее. А Зона такого не прощает… Раньше, знаю, с природой экспериментировали: реки вспять, болота осушить, пески оросить. Природа ответила, да так, что мало не показалось. Все равно Человечество ума не нажило. Теперь вот и с Зоной тоже. Что дальше-то будет? Даже думать не хочется…