К общежитию? — спросил таксист.
О, какая удача! И «казармы для студентов» искать не придётся.
На этот раз водитель попался не из болтливых и мне удалось спокойно изучить письмо декана.
Если опустить всю мишуру, суть в нём была изложена следующая: Владимир Белов — ленивый, безалаберный оболтус. Умудрился пропустить больше половины занятий за два прошедших месяца. Деньги за обучение никто возвращать не собирается, а вот приказ об отчислении будет подписан уже завтра.
Хорошая получается история… Чем же, интересно, этот болван занимался вместо учёбы? Не могу представить, чтобы он кутил и пропивал родительские деньги, поскольку этих денег нет и быть не могло.
На что же он тратил своё время, когда род Беловых буквально загибается от нищеты?
Подозреваю, что ответ на этот вопрос мне ещё предстоит узнать.
Так вышло, что я слишком быстро проникся тёплыми чувствами к семье Беловых. Может быть, это произошло из-за слияния моего разума с памятью ушедшего владельца тела.
А, может, я получил то, чего у меня никогда не было — семью? Да, с долгами. Да, волкодав меня дери, с дворянскими магическими корнями! Но всё же в этом новом мире у меня уже есть место и люди, которым я нужен.
Триста лет назад моей семьёй был орден, искореняющий магов и прочую нечисть. А сейчас я собираюсь жить среди тех, кого бы без раздумий прикончил ещё тогда. Вертлявая же девка эта судьба!
Но больше поражает, как я вообще смог свыкнуться с этим парадоксом. Да ещё и так быстро. Возможно, так меня изменили годы в забвении и пустоте.
Я получил на руки ещё один счёт за пользование такси и высадился на одной из центральных улиц. На город уже опустилась плотная завеса ночного мрака.
Да… В это время суток особенно хорошо видно, как магия преобразовала этот мир, пока меня не было.
За широким трёхэтажным зданием общежития возвышалось громадная магическая академия. Десятки башен, рассекая небеса, сияли голубыми огнями, как маяки. А эти огни явно не естественного происхождения. Куда ни глянь — везде магия!
Быстрым шагом я пересёк аллею и вошёл в широкие двери общежития.
— Кто там всё шастает посреди ночи? — послышалось возмущённое ворчание из-за длинной стойки, что стояла слева от входа.
Полный усатый мужчина щелчком пальца зажёг лампу, и та ослепила меня тем же надоедливым голубоватым светом.
Ещё один маг? Нет. Не чувствую знакомого покалывания. Простолюдин. А вот лампа у него магическая. Ну и ну! Раньше магией стирали с лица земли города, а теперь используют её для освещения комнат. Похоже, колдуны уже не знают, как повыделываться со своим мастерством.
— А-а, это ты, Белов? — сонно протянул мужчина и громко зевнул. — Опять неприятности ищешь, авантюрист ты наш?
— А вы кто такой, чтобы интересоваться моими личными делами? — ответил я вопросом на вопрос.
Мужичок от удивления продрал заспанные глаза.
— Не понял? А где привычное «прости-и-и-те, только не рассказывайте дек-а-а-ану»? — мерзко проскулил он, явно изображая прошлого Белова.
Я медленно подошёл к стойке и склонился над вахтёром. Магическая лампа начала интенсивно мигать и с громким хлопком потухла. Мужичок вздрогнул.
— Прошу прощения, — ледяным тоном прошептал я. — Вы смеётесь надо мной?
Я не сводил с него пронзающего взгляда. Таких людей сразу нужно ставить на место. Пусть привыкает, что я — другой человек, и со мной нельзя разговаривать, как раньше.
— Да будет вам, Белов! — махнул рукой вахтёр. — Уже и пошутить нельзя!
Вот, он уже и на «вы» перешёл. Значит, сноровку я не потерял при перемещении в это тело.
Ладно, попугали — и хватит. Но свой авторитет в академии нужно восстанавливать. А уж если говорить прямо — создавать с нуля.
— Давайте, отмечайтесь в журнале, и идите спать, — предложил мужчина. — Время уже позднее.
Я молча вписал своё имя и время возвращения в общежитие. Знания о местной письменности тотчас вспыои в голове. Но почерк был мой, а не прошлого Белова.
Посмотрел время на круглых часах, которые противно тикали на стене. Но один вопрос так и оставался не решённым…
В какой из сотен комнат в этом здании я живу⁈ Да и на каком этаже?
Вредный вахтёр, заметив моё замешательство, хитро заулыбался.
— Что такое, Владимир Алексеевич? — спросил меня он. — Неужто номер своей комнаты позабыли? Не серчайте, Погребицкий его тоже не вспомнил.
Погребицкий… Точно, это тот парень, с которым я на дуэли подрался.
— Так он добрался всё-таки? — решил разузнать я.
— Жив-здоров, за полчаса до вас прибыл. Видать, хорошо вы друг друга амнезией приложили, раз оба дорогу до кровати найти не можете.
Отлично. Вахтёр сам же для себя и сочинил идеальную легенду. Амнезия. Пусть будет так.
— Дуэль — есть дуэль, — пожал плечами я. — В пылу боя всякое бывает. Так вы номер комнаты не напомните?
— Триста четвёртая, — ответил вахтёр. — А я — Виталий Петрович Собакин, приятно вновь познакомиться. Это я так, напоминаю, на всякий случай. А то Погребицкий даже мать родную вспомнить не мог.
Уж не знаю, как у них зашёл разговор про мать Погребицкого, но я решил дальше не продолжать эту занимательную беседу.
Сильно клонило в сон. Перед завтрашней беседой с деканом нужно хорошенько выспаться.
Я поднялся на третий этаж и быстро нашёл свою комнату. Однако и на этом мои приключения не заканчивались. Около моей двери тёрся какой-то длинный худощавый парень в чёрном пальто.
Старые привычки моментально привели тело в боевую готовность. Сколько ж раз я натыкался на подобные засады около своего дома. Маги способны на любую подлость.
— О, Вовка, я тебя заждался! — воскликнул незнакомец и вышел на свет.
Я невольно вздрогнул, увидев лицо молодого человека. Бледный, как