Он его помнил. Очень хорошо помнил.
Монстр был покрыт густой коричневой шерстью, не считая нескольких проплешин на руках и ногах. Он стоял вертикально, как человек, хотя руки и ноги оказались немного кривыми, словно были сломаны и срослись не совсем правильно. Его когти — о боже, его когти были огромными — изогнутые белые лезвия не меньше трех дюймов в длину на каждом пальце.
Желтые глаза глубоко утоплены в глазницах.
Челюсти, с почти по-мультяшному большими и острыми зубами, будто бы появились из фильма ужасов.
Тоби помнил, что монстр был больше, хотя тогда, конечно же, он сам был меньше. И все же перед ним стояло существо, вызывающее благоговение и страх. Существо, которое было твердо намерено сожрать Тоби, сжевать его лицо, пока он, парализованный, лежит на земле. И не просто сжевать — отгрызть за один укус.
Монстр внимательно рассматривал Тоби. Он сузил свои запавшие глаза, словно изучал, прикидывая, какую часть тела откусить в первую очередь.
Чудище двинулось вперед. Тоби отметил, что на пальцах ног тоже есть когти, хоть и далеко не такие длинные и острые, как на руках. Казалось, что монстр мог порвать его на несколько больших лоскутов плоти, просто наступив на него.
Хоть тело Тоби все так же оставалось недвижимым, его голос внезапно заработал, и он издал долгий, громкий крик.
Монстр вздрогнул, словно от удара.
Тоби снова закричал.
Монстр все так же стоял, не шевелясь, и смотрел на него.
Тоби чувствовал, как пот катится градом по его лбу, рукам и шее, и все еще не мог встать, его руки дрожали. Он просто ждал, зная, что в любой момент монстр мог испустить еще один вопль — боевой клич — и броситься на него, словно пума.
Он отчаянно желал, чтобы у него было оружие.
Возле его правой руки лежал камень, но Тоби не мог шевельнуться, чтобы схватить его.
Монстр продолжал смотреть на него с настороженным видом, словно ждал, что Тоби выкинет что-нибудь неожиданное.
«Сделай что-нибудь! — приказал себе Тоби. — Чего разлегся? Вставай и беги!»
Быть съеденным лесным монстром, надо признать, довольно классный способ умереть... но только не тогда, когда просто лежишь и ничего не предпринимаешь!
Хватай камень! Хватай камень! Он же прямо тут, идиот!
Тело явно не собиралось помогать ему выбираться из этой ситуации.
Монстр присел. Он находился меньше чем в пяти футах.
Тоби снова хотел закричать, пока легкие не разорвет в клочья, но вместо этого услышал, как произнес:
— Привет.
Привет? Какого черта?
Монстр не отреагировал. Что было неудивительно: дикие хищники обычно не отвечают на дружеские приветствия.
Затем он слегка склонил голову, словно был заинтригован.
— Привет, — повторил Тоби. — Я Тоби Флорен. Извини, что зашел в твою пещеру. Я не знал, что ты там. У тебя, наверное, есть секретный ход или что-то вроде.
Зачем он с ним разговаривает? Что ожидает услышать в ответ?
Конечно, ты разговариваешь со злым псом, чтобы успокоить его, так что...
— Как тебя зовут? — спросил он.
Естественно, монстр не ответил.
— Меня зовут Тоби Флорен.
Да, это он уже сказал, но слова не имели значения, пока он продолжал говорить успокаивающим тоном.
— Я живу примерно в четырех милях отсюда. Белый дом с голубыми ставнями. Не знаю, видел ты его или нет. Надеюсь, не видел. Последнее, что я прочитал, — «Робинзон Крузо».
Его еще не съели, значит, это работало.
Монстр облизнул зубы толстым черным языком.
Тоби замолчал.
Вот и все. Он умрет в пятнадцать лет. Девственником. Его самым большим достижением в жизни было то, что он развлек этих задир Лэрри и Ника.
По крайней мере, он не плакал.
Правда, вокруг не было никого, кто мог увидеть, плачет Тоби или нет, так что он мог и поплакать.
Затем монстр, не отрывая от него глаз, поднялся. Тоби подумал, что пот к этому моменту должен был бы уже перестать литься градом, но его одежда уже промокла насквозь, а он все продолжал потеть.
Тоби не знал, работают ли его мышцы или нет. Он не смел сдвинуться с места.
Монстр сжал и разжал кулаки, затем резко наклонил голову влево. Послание было довольно четким: вали отсюда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Тоби был счастлив ему подчиниться. Он встал, стараясь не делать резких движений, и попятился. Наступив на поврежденную ногу, он ощутил укол боли — видимо, потянул лодыжку, — но идти мог, поэтому продолжал пятиться, шаг за шагом, по тропинке. Монстр стоял и смотрел на него, пока Тоби не зашел за поворот и деревья не скрыли их друг от Друга.
Ему хотелось побежать, но он не хотел повредить ногу еще больше, особенно скатившись вниз по склону горы. Тоби просто придерживался быстрого, но безопасного ритма и надеялся, что монстр не передумает по поводу своих планов на ужин и не погонится за ним. Чудище могло просто играть с Тоби, позволяя отойти на безопасное расстояние, чтобы затем наброситься и сожрать его с потрохами. Он очень надеялся, что это не так.
Что это было за существо? Зачем ему такие зубы, кроме как пугать людей до смерти? Как он вообще мог закрыть рот с такими зубищами?
Было ли оно тем же существом, что он видел много лет назад? Не могло быть им, правда? Как оно жило здесь так долго и никто его не обнаружил?
Он оглянулся. Кажется, никто его не преследовал.
Придя домой, Тоби решил ничего не говорить родителям о случившемся. Они могли поверить ему, а могли и начать искать в его комнате травку. В обоих случаях ему не разрешат туда больше ходить, а Тоби твердо был намерен вернуться. Это было какое-то неизведанное существо — если, конечно, он не пропустил очень важную тему по естествознанию, — и Тоби собирался получить все лавры за его открытие. Возвращаться к пещере после наступления темноты он не мог, но, если нога не разболится, он вернется туда в выходные, и на этот раз с фотоаппаратом.
И с папиным ружьем.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Большую часть вечера Тоби провел в приемной травмпункта. Оказалось, что он в самом деле потянул лодыжку, хоть и несильно, и ему пришлось прижимать к ней пакет со льдом, что было неприятней боли от самого растяжения.
— Как ты ее повредил? — сразу спросила мама.
Тоби попытался придумать оправдание, правдоподобное и при этом мужественное.
— Прыгал через препятствия.
— Как ты ее на самом деле повредил?
Откуда она все время знала, когда он врал?
— Споткнулся.
— Нужно быть аккуратнее.
— Я это обдумаю. Я слышал много хорошего о подобном образе жизни.
Когда они пришли домой, папа смотрел «Караван повозок»[1] по телевизору.
— Что случилось? — спросил он, отводя взгляд от экрана.
— Споткнулся.
— Нужно быть аккуратнее.
— Вы, ребята, наверное, всю ночь не спали, придумывали такой поразительный совет.
— Никто не любит умников.
— Но кто-то же должен.
— Только не в этом доме.
Папа одарил его взглядом, в котором отчетливо читалось, что он не в настроении шутить, как, собственно,в восьмидесяти процентах случаев. Они перекусили жарким из свинины и картофельным пюре, а затем разошлись спать.
Тоби подумал, что его поврежденная нога вынудит школьных задир найти на некоторое время другую мишень. Это, признаться, была не самая здравая его мысль. Он всегда старался держать голову высоко поднятой, даже когда его волосы были все в обсосанных леденцах и соплях, но эта неделя, наверное, вышла самой адской из всех, проведенных в этой чертовой школе.
Расстроенный до невозможности, он лег в кровать. Школа отнимала весь его день, а работа в гастрономе — вечера по вторникам, средам и четвергам. Он, конечно, мог улизнуть из дома, когда родители лягут спать, но поиск доказательств существования монстра в дремучем лесу после наступления темноты выходил за рамки «выдающейся смелости» и превращался в «самоубийственную глупость». Тоби, несомненно, понимал, что стоило подождать, пока лодыжка окончательно не заживет, прежде чем снова рискнуть туда сунуться, но у него не хватало терпения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})