думать сейчас.
Во время первого налёта самолётов, когда главной целью бомбардировщиков стала плавмастерская «Серп и Молот», с буксира с ужасом ожидали гибели огромного судна. Но немцы как-то умудрились промазать. Все бомбы взорвались в воде, подбросив маленький «КП-6» ударной волной.
Сейчас «Серп и Молот» немцы каким-то чудом не заметили. Первая девятка «юнкерсов» напала на головные суда колонны, а вторая девятка, чётко перестроившись в боевой порядок, стала пикировать на транспорт «Элла», который, ревя сиреной, стал грузно разворачиваться, стараясь уклониться от предназначенных ему авиабомб.
Черепанов видел, как над кормовой частью «Эллы» поднялся столб пламени, взлетели вверх обломки и много человеческих тел. Палуба «Эллы» была забита ранеными и эвакуируемыми. Оставшиеся в живых метались по палубе, многие бросались за борт. Пароход продолжал разворачиваться, когда его настигла вторая бомба. Пламя охватило пространство верхней палубы. Транспорт, теряя ход, шёл уже перпендикулярно своему прежнему курсу, когда из-под его носовой части поднялся большой столб воды. Охваченная огнём «Элла» стала валиться на борт. Видимо, выйдя с протраленной полосы, судно наткнулось на мину.
Находящийся вблизи транспорта буксир «С-101» направился к месту катастрофы, где ещё в облаке пара и дыма агонизировала «Элла», переворачиваясь вверх килем и уходя носом в воду.
Стоящие на палубе «КП-6» люди не смогли сдержать крика ужаса.
Буксирный пароход «С-101», на который недавно они пересадили капитана 2-го ранга Грицко с офицерами его отдела, исчез в огне и дыму мощного взрыва. Когда опал огромный столб воды, на поверхности моря плавали лишь деревянные обломки. Ни одного человека из числа пассажиров буксира и его команды обнаружить не удалось.
Стиснув зубы, капитан Черепанов направил «КП-6» к месту гибели «Эллы». Со стороны головы конвоя к месту гибели транспорта подходили спасатель «Сатурн» и сторожевик «Аметист».
Ошеломлённые моряки буксира «КП-6» даже не заметили, что в этот момент мимо них проходили главные силы флота во главе с крейсером «Киров».
18:02
С мостика «Сметливого» капитан 3-го ранга Нарыков видел, как быстро валился на борт, уходя носом в воду, охваченный пламенем транспорт «Элла». На его палубе ещё метались и кричали раненые.
Это как раз совпало по времени с веселым сигналом горниста, зовущим на ужин, а старпом Климов отдал соответствующий приказ по корабельной трансляции.
Видели со «Сметливого», как в вихре взрыва исчез буксир «С-101», кинувшийся на помощь «Элле», спуская на ходу вельботы...
Но помочь транспортам они ничем не могли. Эсминец шёл в ордере впереди крейсера «Киров» и не мог ни остановиться, ни выйти из строя.
В этот момент Нарыков увидел большой столб воды, поднявшийся недалеко от эсминца «Гордый». Затем ещё один.
Самолётов над отрядом главных сил не было. И только когда крупнокалиберный снаряд, с воем пробуравив воздух, взорвался примерно в полутора кабельтовых от правого борта «Сметливого», на эсминце поняли, что их обстреливают с берега. Судя по всплескам, немцам удалось развернуть на мысе Юминда береговую батарею из нескольких тяжёлых 152-мм орудий. Опасность ждали слева, но, как водится, она пришла справа. Нарыков приказал артиллерийскому офицеру лейтенанту Шуняеву открыть по батарее огонь. Орудия эсминца плавно развернулись в сторону правого борта. Но не успел Шуняев дать целеуказания комендорам «Сметливого», как могучие башни идущего сзади крейсера «Киров» рявкнули так, что на эсминце задрожали переборки.
18:05
Капитан 2-го ранга Сухоруков следил с мостика «Кирова», как самолёты противника, загнавшие транспорт «Элла» с протраленной полосы на минное поле, радостно взмыли вверх и, поблёскивая на солнце стёклами кабин, понеслись в голову колонны 1-го конвоя, где отчаянно дымя шли «Вирония» и ледокол «Кришьянис Вальдемарс».
Эскадренные миноносцы «Свирепый» и «Суровый», ведя по бомбардировщикам яростный зенитный огонь, разворачивались, пытаясь прикрыть транспорты дымовой завесой.
В этот момент Сухоруков увидел несколько столбов воды, взметнувшихся в районе нахождения эсминцев «Гордый» и «Сметливый» и услышал крик сигнальщика:
— Батарея с мыса Юминда открыла огонь по нашим кораблям!
Все бинокли на мостике крейсера и на контрольно-дальномерном посту повернулись вправо, стараясь разглядеть в лесных зарослях далекого берега притаившуюся батарею противника.
Корабли находились на траверзе мыса Юминда-Нина — небольшой полоски, выдающегося в залив отрезка земли, известного, наверное, только морякам. Этот маленький, заросший лесом мысок закрывает такой же маленький, похожий на ковшик, залив Халарахт. До войны на мыске стоял маяк, указывающий в темноте или в тумане верный путь проходящим мимо кораблям. Теперь с него уже била береговая батарея противника.
Водяные столбы от взрывов снарядов недолётом встают по правому борту «Кирова».
Короткая команда капитана 2-го ранга Сухорукова, щелчки автоматов управления огнём и девять стволов главного калибра разворачиваются на правый борт, задираясь вверх.
Крейсер содрогается от бортового залпа. Гром орудий главного калибра заглушает все другие звуки. Ударная волна болезненно бьёт по барабанным перепонкам всех находящихся на открытых постах и на мостиках «Кирова».
После третьего залпа немецкая батарея замолчала.
Корабли главных сил продолжали идти прежним курсом, занимая место впереди конвоев.
18:08
Гул тяжёлых орудий и раздавшийся вой сирены заставил вскочить на ноги военного корреспондента Михайловского, собравшегося поужинать в штабной кают-компании «Виронии» и ещё раз полюбоваться на молодую стройную официантку с чёрными косами и голубыми глазами.
Красавица только появилась в дверях с дымящимся подносом в руках, как почти одновременно заревели главные калибры «Кирова» и сирены на самой «Виронии». Забыв об ужине, Михайловский выскочил на верхнюю палубу.
Голубое небо было испачкано клочьями дыма от разорвавшихся зенитных снарядов. С мостика «Виронии» били в небо крупнокалиберные пулемёты. С правого борта бывшего лайнера шёл, подняв огромный бурун воды, эскадренный миноносец «Суровый», пытаясь огнём из всех своих орудий отогнать бомбардировщики от «Виронии».
«Юнкерсы», сверкая на солнце дисками пропеллеров, неслись на «Виронию» в крутом пике. В этот момент Михайловский уже не слышал ничего: ни крика пассажиров, ни громких команд, ни лая зениток. Слышен был только страшный вой пикировщиков, падающих на транспорт, и пронизывающий до костей свист авиабомб...
Совершая манёвр уклонения, «Вирония» вышла из строя, резко изменив курс. Бомбы упали в нескольких десятках метров от транспорта.
Столбы воды обрушились на палубу, сбивая с ног людей. Осколки ударили по сгрудившимся на верхней палубе пассажирам.
Новая серия авиабомб. Новые столбы воды ещё ближе к судну. Крики раненых уже сливаются в общий протяжный вой.
Ещё один «юнкерс» упал на крыло над «Виронией» и с ревом понёсся на транспорт. Михайловский успел подумать, что видимо немцы считают, что на «Виронии» ещё находится штаб флота и хотят в первую очередь утопить именно это судно, дабы