Читать интересную книгу Тревожная командировка - Сергей Устюгов

же подумал, а зачем? Да и что скажу? Что за вами кто-то смотрел? В общем плюнул мысленно на того мужчину и стал знакомиться.

А еще через десять минут подъехала крытая грузовая машина ГАЗ-66, и мы полезли в кузов. Ехали на турбазу несколько часов. Трясло очень сильно. Да, здесь нужно ездить только на тракторе.

На турбазу приехали после обеда. За воротами стояли несколько красивых деревянных домиков. Нас выгрузили и сказали идти в главный корпус. Там нас ждали несколько человек инструкторов.

Глава 3

Сначала всех собрали на поляне, прочитали инструкции о том, чтобы соблюдали технику безопасности. Мы слушали и думали — зачем это, на всякий случай предохраняют себя от чего-то что ли.

Пока один из руководителей продолжил рассказывать о распорядке дня, о правилах проведения тренинга, все разглядывали друг друга. В основном были молодые люди возраста от двадцати и до примерно тридцати пяти. Ну конечно ребята поглядывали на девушек и женщин, те же знакомились друг с другом.

Турбаза была небольшая, восемь домиков с разными по количеству мест комнатами. Баня, конюшня с лошадьми. Клетки с кроликами, дом столовая, и большой дом-штаб с залом. Да еще перед столовой была волейбольная площадка.

Сначала ничего интересного не было. Все распределялись по домикам. Правда были и эконом варианты, и бизнес варианты.

Когда устроились, начальник базы, мужчина лет сорока пяти, крепкий спортивный, собрал всех в столовой. Все расселись за деревянными массивными из кедра столами и приготовились слушать.

— Дамы и господа! — начал руководитель Дмитрий.

Он обвел взглядом всех, а нас было двадцать пять человек.

— Курс наш, я напоминаю, называется коммуникации в стрессовых ситуациях. Я надеюсь все прочитали программу. Или вам не давали? И вы приехали отдохнуть?

Послышались смешки, — отдохнуть, конечно. Сзади зашикали.

Дмитрий продолжал, — все заселились, это хорошо. Кстати, наверно все слышали, что из турбазы автобус ходит раз в десять дней. И вокруг на десятки верст тайга. Последнее он произнес зловещим шепотом. А когда женщины округлили глаза, рассмеялся, — успокойтесь. Всё будет хорошо. Правда все меняются, но… в лучшую сторону.

С места выкрикнули, — а что после курса будет?

— После курса, кто пройдет, того в командировку отправят. Об этом с вами другие будут разговаривать.

Дмитрий еще полчаса говорил о психологических причинах проблемах коммуникаций. О том как люди настолько далеко ушли от животных, что общаются на самом деле только с собой и со своим отражением, как будто в зеркале.

Мало кто понял размышления руководителя. Он дальше представил еще троих преподавателей. Рассказал, что обучение будет почти круглосуточным.

— А спать, — закричали с места. — Спать?

— Ну, когда невмоготу будет, тогда и спать будете. Но, поверьте, спать вам не захочется.

Дальше он почему-то быстро закруглился, сказал, что через двадцать минут полдник, и потом через полчаса минут начнется первое занятие. Оно будет здесь и продолжится на улице.

Все стали расходиться, по пути, те кто не внимательно слушал Дмитрия, пытались позвонить домой, но телефоны не работали. Те, кто знали, объяснили, что связь здесь берет только на краю турбазы, около большого кедра, там даже пенек есть.

Почти половина устремилась туда, остальные пошли в свои домики.

Меня поселили в Брусничный дом, на втором этаже. Брусничный он назвался из-за покраски наличников на окнах. Подниматься наверх надо было по скрипучей деревянной лестнице. Да и дом был деревянный, из толстых бревен. В комнате на двоих, было две кровати и диван с комодом. И небольшое окно во двор.

Соседа моего звали Глеб. Примерно моего возраста, лет двадцати семи. Худощавый, с быстрыми глазами, бровями вразлет, да еще с длинным острым носом, на худом лице, он мне сразу не понравился. Такие, как правило считают себя умнее других и часто показывают это.

В соседней комнате расположились девушки. Мила, она сама попросила ее так называть, бывшая фехтовальщика, симпатичная блондинка с хорошей фигурой. И Шура, дзюдоистка, крепкая, среднего роста девушка.

Столовая была в Малиновом доме. Простые столы из толстых кедровых досок. Неказистые стулья, вот и вся мебель. Все по-простому, по-деревенски.

Полдник был в целом неплохим. Тушенки повара не пожалели, лук, чеснок, огурцы и макароны по-флотски. Кто-то сказал, что через две недели, конечно, все изменятся, в двери проходить не будут.

После полдника отдохнули, прошлись по базе. Скорее всего базу сняли для проведения курса. Ну и хорошо. Давно не был в лесу. Дышится легче, чем в городе. Сходил на спортивную площадку. Современная, турники, брусья, шагоходы, другие тренажеры. Там было несколько ребят. Занимались. Подумал, может тоже, но не стал, успею еще.

В зале было человек двадцать. В начале курса я не понял, но потом разобрался, не все ходили на занятия. Вернее, не на все занятия. Вот и я пропускал некоторые. К примеру, зачем мне латынь? Правильно, не нужна она мне. Однако потом я понял, что нас рассортировали по каким-то признакам. И одни ходили на одни занятия, другие на другие, но, разумеется, были и общие, на которые ходили все. И вот сейчас была такая лекция, на которую должны были прийти все.

Вошла миловидная женщина средних лет, в больших очках, стройная фигура придавала ей девичий вид. Голос у нее неожиданно оказался низкий волнующий.

Всем показалось, что можно вести себя свободно, но она оказалась строгой учительницей. Мне показалось даже, что она откуда-то из академии, что там что-то преподает, скорее всего психологию.

Начала она с того, что рассказала историю. Очень давно один страшный и жестокий феодал придумал следующее: он взял маленького годовалого ребенка и посадил его в башню. Окон там практически не было, было одно, но в нем было видно только небо. Звуков тоже не было слышно.

Кормили ребенка три раза в день. С ним не разговаривали, его только кормили, да иногда мыли. А когда ему стало лет пять и мыть перестали.

И вот прошло двенадцать лет. Феодал приказал вывести мальчика во двор. Мальчик впервые увидел мир. Он испугался, упал, и съежился, и как ни пытались его поднять, он сопротивлялся, кричал и дрожал. Это был даже не звереныш, это было нечто. Он не знал ничего, его никто не обучал, он не осознавал себя, не понимал ничего. Это было примитивное существо.

Феодал продолжил эксперимент. Он приказал своим людям начать мальчика обучать всему. Есть ложкой, говорить, ходить на двух ногах…

И ничего не получилось. Это существо не обучалось. Оно реагировало только на боль, крик, на вспышки света и всё.

Такая печальная история повлияла