Читать интересную книгу Новые идеи в философии. Сборник номер 6 - Коллектив авторов

За последние годы среди некоторых исследователей, изучающих аномальные психические состояния, все больше и больше обращается внимание на установление психологических законов, управляющих болезненными состояниями, и на выяснение чрез них психологических законов наших нормальных состояний. И, вследствие этой тенденции, стала обособляться новая научная дисциплина, носящая теперь довольно уже распространенное название «патологическая психология». В самое недавнее время появился и новый термин «патопсихология».

Действительно, некоторые субъекты с функциональными психическими аномалиями и с так называемыми психогенными симптомами дают богатый и любопытный материал для понимания многих сторон душевной деятельности человека, для уяснения многих сторон индивидуальной психологии. Эти данные, относящиеся к области «патопсихологии», освещают иногда своеобразно различные стороны душевной деятельности; они дают и нечто новое, помогающее нам лучше оценить, например, роль эмоциональной сферы или самые глубокие обоснования волевых проявлений и т. д.

Кроме того, следует заметить еще, что иной раз в аномальных состояниях встречаются изолированные до некоторой степени расстройства психики; так, например, может быть преимущественное поражение памяти; и эти случаи дают, конечно, ценный материал для более детального выяснения того, что такое память; некоторые законы, касающиеся ее, выступают, пожалуй, резче и ярче, если к самонаблюдению присоединяются еще также и факты из области патологии памяти.

Наконец, функциональные аномалии в области человеческого духа, показывают, что известные аномалии встречаются обычно, если не всегда, в определенном сочетании между собою; интересно указать, например, на то, что слабость морального чувства сочетается почти всегда с понижением интеллектуального чувства, выражающимся в наклонности данного субъекта к паралогизмам явно патологического свойства. Замечается, что навязчивые психические состояния комбинируются обычно с достаточно развитым моральным чувством.

То, что относится к функциональным психическим аномалиям, находящимся в связи с прирожденными уклонениями от нормы, не может быть резко и определенно отграничено от последней, и нашей психике свойственны некоторые функциональные недостатки в форме так называемых обмолвок, описок, очиток, забывания имен, иностранных слов, забывания впечатлений и намерений, в виде ошибочных действий. Freud, начав с изучения и анализа истерических признаков, нашел, что упомянутые и названные недостатки, свойственные нормальной психике, служат выражением тех же психологических законов, которые удалось впервые установить ему на основании наблюдений над душевным состоянием несомненных патологических субъектов. Пользуясь своеобразным методом, носящим название психоанализа, Freud приходит к выводу, что наши поступки и действия, считающиеся случайными и непреднамеренными, оказываются вполне мотивированными и детерминированными; и эти мотивы являются скрытыми от нашего сознания, остающегося словно в заблуждении и даже протестующего обычно против открывающейся мотивировки. Если вы забыли какое-нибудь имя собственное, то это вовсе – не случайность, в ваших прежних переживаниях при психоанализе обнаружится мотив, исходящий из области подсознательного. Когда кому-нибудь придется по ошибке подняться этажом выше или ниже и подойти к двери другой квартиры, а не той, какая именно нужна, то и здесь, в этом действии по рассеянности, найдется, наверное, определенный и, может быть, неожиданный для сознательного «я», мотив и известная целесообразность со стороны подсознательного «я». Хорошо известно, что при корректурах пропускаются по рассеянности часто определенные ошибки. И во всех подобных случаях сказывается своеобразное руководительство нашего подсознательного «я», если оно осталось без контроля со стороны сознательного «я».

Подсознательная область дает знать о себе и там, где должен бы, казалось, проявляться наш свободный выбор. Если вы предложите самому себе или кому-нибудь другому назвать, написать или представить в своем воображении какое-либо многозначное число, то окажется, что это делается под давлением пережитого, исходящего из области подсознательного. И здесь можно доказать, чем детерминировано то, что воспроизведено именно данное число, а не другое. Надо лишь уметь расшифрировать это; а такое расшифрирование требует иногда очень тонкого психоанализа, навыка и находчивости. То же самое детерминирование обнаруживается и тогда, если кто-либо захотел бы, по своему произволу и по выбору, написать, например, или назвать какоенибудь имя собственное, хотя каждый из нас имеет в запасе множество имен собственных, но сделать это должен под влиянием того побуждения, которое будет дано со стороны подсознательного «я». По-видимому, положение, что во всех этих случаях в основе имеется детерминирование, не носит в себе чего-либо невероятного или невозможного. Но объяснения и разгадка мотивов являются здесь настолько неожиданными для нашего сознания, что мы готовы иной раз признать их неприемлемыми. Кстати укажем на то, что Freud и его последователи дают примеры такого расшифрирования, которое является навсегда убедительным и для всех доказательным. Самый же основной факт детерминирования случайных и совершенных по рассеянности и ошибке действий, а также некоторых проявлений как бы свободного выбора, заслуживает, без сомнения, внимания психологов и представляет интерес для них, ибо тут открывается уже один из законов, управляющих нашей психикой.

Если мы обратимся к анализу того, что мы склонны забывать, то и тут, по мнению Freud'a, легко убедимся в том, что существуют для этого определенные мотивы, исходящие от того же подсознательного «я»; забывается обычно и скорее всего, в нормальных случаях, то, что связано у нас с неприятным чувством. Человеку свойственно нередко забывать сделать именно то, что ему не нравится; ему свойственно забыть пойти туда, куда идти ему неприятно. Понятно, что эти проявления подсознательного «я» будут сказываться резче, если сознательное «я» не вмешалось с своим моральным авторитетом в наши поступки. Несомненно, в процессе забывания или запамятования обнаруживается своеобразное вытеснение в область подсознательную некоторых переживаний; и среди них достаточное количество таких, которые связаны с аффективной окраской неприятного для нас свойства. И этот процесс вытеснения, происходит ли оно помимо нашей воли или же совершается сознательно, остается небезразличным для функциональных психических проявлений, ибо он отражается в виде тех или иных дефектных поступков и действий. Иной раз при этом происходит борьба двух наших «я», сознательного и подсознательного; и результирующая является следствием этой борьбы, в которой перевес будет на стороне сознательного «я», если оно достаточно сильно, богато своим содержанием и если то, что составляет его, покоится на прочном психическом синтезе. Все же то, что ведет к ослаблению последнего, способствует тому, что подсознательная область будет проявлять себя чаще и свободнее; и это особенно ясно и наглядно оказывается в некоторых патологических случаях.

Под влиянием идей, высказываемых Freud'oм и его последователями, возникли своеобразные психологические гипотезы. Так, например, Вlеuler создал не безынтересную гипотезу «комплексов». Только что названный автор, соглашаясь с тем, что в психической сфере можно говорить об относительной обособленности актов интеллектуальных, аффективных (эмоциональных) и волевых, придает большее значение второму из этих трех психических элементов; эмоциональным тонусом направляется течение чисто интеллектуальных процессов, именно, внимания и ассоциативного процесса. Эмоциональный элемент объединяет определенные группы представлений, иногда сложную цепь их, образующуюся при помощи ассоциаций. Некоторые из этих групп объединенных представлений окрашены ярким чувственным тоном; это и будет то, что носит название «комплекса». В психике человека, по мнению Jung'a, дают о себе знать разнообразные «комплексы», борющиеся между собою, вытесняющие один другой и берущие перевес над остальными. И с этой точки зрения можно говорить, пожалуй, о существовании в психике нашей своеобразных единиц, имеющих как бы некоторую самостоятельность. Опять-таки надо сказать, что эта борьба «комплексов» более всего бросается в глаза в патологических случаях.

Понятно само собою, что гипотеза «комплексов» доступна возражениям; она находится в противоречии с принятым в психологии учением об единстве сознания. Во всяком случае, она представляет интерес, и ее нужно принимать во внимание. По-видимому, при истерических состояниях происходит сознательное или случайное вытеснение того или иного «комплекса» в подсознательную область; и для него закрывается доступ до поры до времени в поле сознания; при чем, он не может быть приведен в связь с «я – комплексом». Это ведет к тому, что вытесненный «комплекс» дает знать о себе иными путями, ибо пребывание его в подсознательной области не безразлично для правильного проявления психических функций. Если аффекту, связанному с данным «комплексом», является закрытым нормальный выход, т. е., чрез сознательную область, то он получает, благодаря содержащейся в нем психической энергии, ненормальное превращение и перемещение. И такой «ущемленный» аффект трансформируется и обнаруживается уже иногда в форме телесных признаков, но психогенного происхождения. Freud говорит здесь о том, что в этих случаях совершается оригинальная «конверсия». Когда удается освободить «ущемленные комплексы», когда является возможность для них попасть, тем или иным путем, в поле сознания и быть отреагированными, то патогенное влияние их на психику прекращается; и тогда они перестают быть для нее своего рода «инородными телами», что сопровождается исчезновением телесных признаков, связанных с упомянутой конверсией. Интересно, что содержание и характер вытесненных и ущемленных «комплексов» забывается самим субъектом; он лишается возможности вспоминать о них. И, вследствие этого, необходимо было создать целую методику для обнаруживания этих «комплексов», погруженных в подсознательную область и лишенных благодетельного света сознания.