Читать интересную книгу Сокровище «Черного принца» - Павел Норов

— Незамай! — крикнул Резцов. — Смерь-ка глубину…

Незамай скоро доложил:

— Так что шестьдесят метров, ваше благородие! Глыбко будет…

— Брось буек! — распорядился Резцов.

И пока шли приготовления, он раздумывал:

«Надо будет это дело поумнее обставить. По команде объявлю, что начну сам обследования от выхода из бухты- для скорости. Это ни у кого не возбудит подозрения. Потом надо будет удалить людей с вельбота — механика и кочегара. Сам их заменю. Перенести сюда нагнетательный насос небольшой, два водолазных костюма. Кроме Незамая никого нельзя брать — разболтают»,

В это время раздался голос Незамая:

— Есть буек!

Резцов приказал машине тихий ход и поплыл вдоль берега. Он слышал от кого-то из старожилов, что есть в крутых балаклавских берегах хорошо скрытые пещеры, которыми прежде пользовались контрабандисты. Надо было найти такую на всякий случай, если придется временно спрятать сокровище.

Острыми глазами он обшаривал крутые, каменистые берега и, наконец, нашел полукруглую щель — вход в пещеру.

«Ну, теперь дело в шляпе!» — весело подумал Резцов и полным ходом двинул вельбот во внутреннюю бухту.

X. На борту «Черного Принца»

Все было исполнено, как по писаному.

Водолазная команда ничуть не удивилась, когда узнала, что помощник командира решил сам заняться изысканиями с другой стороны рейда.

— Видно тоже заработать хочет долларей, — решили водолазы, которых очень интересовала награда американцев.

Прибывший на короткое время командир Хохлов тоже одобрил намерение своего молодого помощника.

— Работайте во славу Америки, — изрек неунывающий моряк между двумя стаканами портера в комнате Резцова. — Кстати, из американской ассигновки выдайте мне сотню долларов. И запишите на счет ревизии водолазных работ.

Резцов охотно выдал командиру сотню долларов — ему хотелось скорее его спровадить. Капитан Хохлов не засиделся- в Ялте начинался «бархатный сезон», и он отбыл туда с первым же пароходом.

Теперь надо было приниматься за дело быстро и энергично. В тот же день Резцов вышел на вельботе на место, отмеченное красным буйком. Он взял с собой Незамая, полное водолазное снаряжение и двух помощников к насосам.

— Я спущусь первым, — сказал он Незамаю, — а ты спускайся, когда я дам сигнал. На такой глубине долго не проработаем.

Быстро снарядился и, сгорая от нетерпения, погрузился в воду. На этот раз он был вооружен топором, сильным ручным электрическим фонарем с вольтовой дугой и воздушными аккумуляторами за плечами, состоявшими из трех прочных стальных цилиндров, скрепленных скобами. Этот воздушный аккумулятор был снабжен сжатым воздухом с давлением до 40 атмосфер. Аккумуляторы эти позволяли водолазу не зависеть от воздушной резиновой трубки и давали ему возможность свободно передвигаться под водой.

Аккумуляторный аппарат нужен был теперь потому, что Резцов собирался взобраться внутрь погибшего судна. Резиновая трубка могла здесь запутаться.

Аппарат весил в воздухе десятки кило, а в воде всего 12 кило. Резцов с трудом спустился по стальной лестнице, укрепленной у борта вельбота, и облегченно вздохнул, очутившись в воде. Он довольно быстро пошел вниз, и через минуту — две очутился в лесу густой тины. Он догадался теперь — почему морской телескоп не взял дальше двадцати метров в глубину.

И когда Резцов ступил на дно, прорезая телом густую, вязку массу тины, он понял, что тут будет много возни. Но сокровища «Черного Принца» были слишком заманчивы. И он решительно дал наверх первый сигнал:

«На грунту!» И сейчас же второй: «Трави канат!»

И тотчас двинулся вперед, пробираясь сквозь тину, закрывшую стекло шлема и ослепившую его. Бешеными усилиями пробирался водолаз вперед, и вдруг наткнулся на острый выступ. Чуть не упал, но поднялся и ощупал встретившийся предмет. Ясно — это киль корабля. С новой энергией двинулся вперед, держась бортов облепленного тиной корабля. И, холодея от ужаса, подумал:

«Его всего облепила тина… Не проберешься внутрь»…

Взволнованный, он задышал глубже и почувствовал сильнейший шум в ушах. Слишком велик был напор воздуха в легкие. Он умерил его приток, дышаться стало легче.

Сделал еще несколько энергичных усилий и, наконец, выбрался из тины. Дернул сигнал два раза, волнообразно: «Трави дальше!»

И уже спокойно пошел вдоль киля погибшего судна. Большой паровой корвет лежал на боку, без мачт и такелажа, весь обросший ракушками. Только носовая часть застряла в тине, а остальной корпус был ясно виден в этой зеленой полутьме на каменистом дне.

Резцов взял себя в руки и начал методически работать. Прежде всего он добрался до носа, все время травя сигнальную веревку, и здесь принялся старательно обчищать топором то место, где обычно помещается имя корабля. Теперь он свободно работал в тине. Он уже привык к ней и следил лишь за тем, чтобы не засосало сигнальной веревки. После недолгой работы топором он начал различать выпуклые буквы, и при свете электрического фонаря, укрепленного на шлеме, ясно прочел надпись:

«В l а с к Р г і n с е»

Резцов почувствовал внезапно сильный звон в ушах и одновременно затрудненное дыхание. В голове его мелькнуло:

«Со мною обморок!»

И последним усилием воли он быстро задергал сигнал тревожными рывками.

На вельботе старшина прочел сигнал со дна:

«Тревога! Подымай скорей!»

Резцова подняли наверх, сняли с него шлем, освободили от тяжелого водолазного костюма.

Резцов лежал ничком неподвижно и постепенно приходил в себя. Незамай жалостливо качал головой.

— Глыбко спустились, ваше благородие…

Очнувшись, Резцов, однако, бодро вскочил и отдал команду:

— Передвинь буек на тридцать метров ближе к берегу по прямой. Здесь тина.

Незамай бросился исполнять приказ, а Резцов усмехнулся и подумал:

«Обморок? Нет, это не глубина довела меня до обморока, не давление, а ты, мой дорогой «Черный Принц!» Когда я увидел тебя впервые воочию, то узнал воплощение всей моей мечты. Как же тут не случиться обмороку?..»

Вельбот передвинулся на тридцать метров ближе к берегу по прямой. Тут же поставили и буек.

XI. В кабачке «Кошачий Глаз»

Там, где Балаклавская бухта делает свой первый внутренний загиб, упираясь в стену полуразрушенной древней постройки, едва ли не времен генуэзцев, — стоял хорошо известный балаклавцам кабачок «Кошачий Глаз».

На облупившемся портале входа красовался грубо намалеванный кот с зелеными глазами, и около него бутылка. Виноградная лоза густо обвила эту убогую постройку, придав ей живописный вид.

Любознательные туристы частенько заходили сюда, чтобы выпить маленькую чашку ароматного и крепкого турецкого кофе и посидеть в прохладе виноградных лоз в знойный день.

За прилавком неизменно стоял хозяин-грек Аристид Хриносанофецко, а прислуживала его дочь Калипсо — красивая, но довольно грязная и косматая девица.

Все это было так — днем. Но лишь только спускалась темная, южная ночь, как гостеприимный вход запирался и в боковой двери — узкой, как щель — появлялся зеленый фонарь: он светил в чернильную тьму, точно глаз сказочного кота, и какие-то тени, одна за другой, крались к зеленому фонарю и неслышно пропадали в щели. Если же зеленый фонарь не горел — это означало тревогу. И тогда безлюдно было около кабачка.

Это был притон балаклавских контрабандистов. Здесь они сбывали товар.

В тот вечер, когда Резцов впервые вступил на борт «Черного Принца», — зеленый фонарь горел весело и призывно. И движение теней около щели было оживленно.

Аристид принимал гостей у прилавка. Вся его смуглая физиономия с давно небритой густо-черной щетиной, которая начиналась от глаз и лезла в уши — сияла гостеприимством. Косматая Калипсо еле успевала раскупоривать и подавать на столы вино. Контрабандисты пировали. «Улов» был богатый.

В скрытую каморку, которая имела выход в ущелье, сносились тюки с драгоценными смирнскими тканями. Громадная выгода этого дела была в том, что драгоценные ткани достались почти даром: доверчивый турок, хозяин фелюги, в пути нечаянно «утонул». Такая «удача» бывает не каждый день. И потому пир шел горой. Колючий Аристид уже подумывал о том, что сегодня не хватит запасов его погреба, когда вошел главарь шайки Христо, нахмуренный, озабоченный. Сев за крайний столик, в углу, он кивком пальца подозвал хозяина.

Два друга сидели за столом молча, пили черный кофе. Потом закурили дорогие сигары.

Колючего Аристида разбирало зверское любопытство. Христо узнал что-то важное; нужно, чтобы он первый заговорил, — тогда верх будет его, Аристида. Если же Аристид первый проявит любопытство — тогда ясно, что возьмет верх Христо и постарается высосать из него всю кровь раньше, чем даст заработать хоть один золотой.