Читать интересную книгу Светлый эльф в царстве дроу. Спасти от навязанной жены (СИ) - Жнец Анна

— Ядовитая гадюка, — со смешком закончила за него дроу.

Наверное, следовало возразить — из вежливости и потому что отец приказал вести себя предельно тактично, но Элендил просто не нашел внутренних сил сделать это.

Визарра была ужасна, она угрожала ему и называла его бледной поганкой. Никогда с ним, наследным принцем, так не обращались. Впервые в жизни ему приходилось молча проглатывать оскорбления.

— Я ведь не просто так подошла к тебе, — неловко кашлянула в кулак эльфийка, затем извлекла что-то из маленького, незаметного кармана в юбке.

Элендил никак не мог привыкнуть к неприличной одежде женщин-дроу. Они бесстыдно щеголяли с голыми ногами, а иногда — о ужас! — даже облачались в штаны, совсем как мужчины.

— Что это?

Ему протягивали стеклянный пузырек с бесцветной жидкостью, закупоренный восковой пробкой.

— Это зелье добавляют в еду и напитки, чтобы проверить на наличие яда.

Элендил нахмурился. Тошнота снова принялась карабкаться по пищеводу к горлу, и во рту разлилась едкая желчь.

— Хотите сказать, что…

— Очень рекомендую использовать.

Флакон вложили ему в ладонь, и он ощутил рельефный узор на стеклянных стенках.

— Будет нелишним, учитывая, как смотрел на тебя Малаггар, — принцесса Лейна покосилась на него из-под завесы пепельных волос. — А вообще у нас все такими пользуются. На всякий случай.

Элендил вспомнил, что во время ужина не раз замечал, как его сосед за столом доставал из кармана маленькую бутылочку и что-то капал себе в тарелку. Он думал, это какая-то приправа, а оказалось…

Неужели темные эльфы настолько увлекаются ядами и смерть от отравления у них не редкость?

— Да, — кивнула принцесса Лейна, видимо, прекрасно умея читать по лицу. — Проверяй всю еду, что тебе приносят. Даже если ужинаешь за одним столом с королевой. Матушка не посчитает это оскорблением — наоборот, решит, что ты начал осваиваться.

Ошеломленный Элендил опустил взгляд на флакон в своей руке. О, духи, куда он попал! В какое страшное враждебное место! А впрочем, неужели он думал, что у темных эльфов будет жить как в сказке?

— По поводу «права женщины» тоже не беспокойся, — продолжила принцесса Лейна, и Элендил непонимающе вскинул бровь:

— Право женщины?

— Ну-у-у… — Ее Высочество замялась и принялась носком туфли чертить на полу пещеры невидимые узоры. Элендил невольно засмотрелся на ее ноги, голые до колен. Даже человеческие женщины носили платья в пол, а эти бесстыдницы… — Просто если тебя вдруг остановит какая-нибудь эльфийка и потребует… потребует что-то… неприличное…

Элендил поджал губы.

— …напомни ей, что ты — гость Гремвола и скоро станешь мужем Визарры.

Даже не хотелось спрашивать, почему какая-то эльфийка могла остановить его в коридоре и что-то там потребовать. Он не желал этого знать.

— Благодарю, Ваше Высочество.

— До встречи. — Она отступила на шаг, затем усмехнулась и вдруг приняла важный вид, словно решила разыграть для него театральное представление. Взмахнув рукой в воздухе, принцесса Лейна подчеркнуто высокопарным тоном произнесла традиционную фразу дроу при прощании: — Пусть ночи твои будут темны и ни единый луч света не потревожит спокойствие сумрака.

И коротко рассмеявшись, она бросилась прочь. Совсем не по-царски.

«Сколько ей лет?» — задумался Элендил, наблюдая за хрупкой фигуркой, что таяла в темноте длинного коридора.

Он знал, что все дочери Ильфриды Гремволской переступили порог зрелости, все они были совершеннолетними, но в младшей, в принцессе Лейне, чувствовались свежесть и непосредственность юности. Она единственная проявила к Элендилу участие, а на чужой земле, когда ты беспредельно одинок и окружен врагами, даже маленькая помощь дорогого стоит.

Он не хотел думать об этом, но все равно думал, никак не мог отогнать от себя эту бесполезную и в чем-то вредную мысль: если бы его отдали принцессе Лейне, а не Визарре, будущее казалось бы не таким мрачным и безнадежным.

На любовь и счастье Элендил уже не надеялся. Сейчас он был бы рад просто доброму отношению к себе. Но, похоже, даже на это рассчитывать не стоило. Даже на такую малость.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Его ждет вечность полная страданий. И унижений. И ему придется это вытерпеть с достоинством и смирением. Ради своего народа. Ради благополучия Лесонвилля. Жизнь простых эльфов зависит от него — от того, удастся ли ему перешагнуть через свою гордость.

«Прогнись, сын. Ты должен под них прогнуться. Теперь это твой долг и предназначение».

Вспомнилось, как Альмира, его двоюродная сестра, покидала Вековой лес на спине вороного жеребца-гиганта. Как она рыдала, красная и опухшая, утратившая всю свою привлекательность, когда могучий северный вождь явился за ней в Лесонвилль, чтобы увезти далеко от дома. Человеческий варвар, страшный, бородатый, похожий на орка, посадил невесту на круп своего исполинского коня, и лицо у Альмиры стало такое, словно ее не замуж отдают, а ведут на казнь. Она смотрела на провожающих с мольбой. Смотрела, и слезы катились из ее распахнутых испуганных глаз.

«Спасите, — кричал ее отчаянный взгляд. — Не надо! Умоляю! Я не хочу!»

А король подошел к ней, дрожащей от страха, взял за руку и мягким, отеческим тоном произнес:

— Будь сильной.

Будь сильной.

Элендилу тоже надо быть сильным.

Глава 6

Свадьба.

Сегодня день его свадьбы, а после его ждет…

…первая брачная ночь.

Когда Элендил поднимал с постели традиционную свадебную рубаху, чтобы одеться, у него дрожали руки. Ему казалось, что он спит, что все это происходит не с ним. Он будто видел себя со стороны, бледного, сгорбившегося, потерянного.

Стоя напротив зеркала, он долго, очень долго расчесывал свои длинные, белые волосы, а затем заплел их в косу. Простоволосого его имела право увидеть только супруга. Впрочем, это были обычаи светлых эльфов, законы его народа — дроу на такое не обращали внимания: их мужчины, женатые и свободные, ходили с распущенными волосами.

Старый гребень из дерева ивы со стуком опустился на прикроватную тумбу. Дрожащими пальцами Элендил принялся застегивать пуговицы рубашки, белой с красной вышивкой на воротнике и манжетах. Одежду принесли рано утром и оставили на постели, пока он принимал душ в маленькой комнате за стеной. Свадебный наряд жениха.

О духи, сегодня его свободе придет конец.

Если он переступит эту черту, назад пути не будет.

Всю дорогу до храма Элендил чувствовал тошноту, стоящую в горле, резь в желудке и скребущую под ребрами панику. Она нарастала, как снежный ком, как лавина, готовая его поглотить. Безумное ощущение страха и грядущей катастрофы.

К невесте его провожали четверо стражников в кожаных доспехах, и Элендилу казалось, что его ведут на казнь. Не казалось. Его вели на казнь, потому что прежняя жизнь заканчивалась сегодня, а новая не сулила ничего хорошего. Скоро он станет рабом, бесправной собственностью жены, вещью, что всучили насильно и которой не рады.

Двери храма распахнулись перед Элендилом, словно ворота в склеп, и в нос ударил аромат благовоний, разлитый в воздухе. Тяжелый, вязкий запах забивал ноздри и мешал дышать. К лицу будто прижали тряпку, насквозь пропитанную сладким до тошноты парфюмом.

Под конвоем Элендил вошел в главную святыню дроу — обитель великой Черной вдовы. Бо́льшую часть храма занимала гигантская статуя богини — уродливая паучиха, вырезанная в скале.

Под ее жирным брюхом, окруженные восьмью каменными лапками, как колоннами, Элендила уже дожидалась невеста с матерью, суровой королевой Гремвола. Женщины стояли перед массивным куском гранита — алтарем? — и с бесстрастным видом следили за приближающейся процессией.

В отличие от жениха, Визарра была одета в черное и в этом наряде напоминала свою богиню, жуткую паучиху, которой поклонялись темные эльфы. Страшная, угрожающая, чужая. За спиной Визарры безмолвными тенями застыли оба ее супруга — Малаггар и Рейнирр. Первый смотрел на нового члена их большой семьи с ненавистью, второй — с жалостью, будто заранее знал, какая судьба ждет молодого мужа. Будто сочувствовал Элендилу и не завидовал его участи.