Читать интересную книгу Диверсанты Второй мировой - М. Токарев

Обозначение „фронтовая разведка“ проистекало от важнейших задач этих подразделений. Группами же они назывались потому, что в случае войны должны были двигаться в передовых порядках наступающих армий, чтобы изымать и анализировать секретные документы противника, далее, используя информаторов, допрашивая военнопленных и любыми другими доступными средствами, добывать информацию о численности войск и боевых порядках на фронте противника для собственного войскового командования. Группами они еще назывались оттого, что при необходимости должны были перебрасываться наземно или по воздуху через линию фронта для ведения разведывательных операций на территории противника (выделено мною. — М. Т.).

Наконец, группами они назывались, поскольку были обязаны в собственной прифронтовой полосе осуществлять меры прикрытия строевых частей и военных объектов от шпионажа и диверсий.

Таким образом, подразделения I и III фронтовой разведки были новым родом войск с разведывательными задачами в прифронтовой полосе, тогда как части II отдела абвера и полк, а затем дивизия „Бранденбург“ решали преимущественно особые войсковые задачи. В период наступления германских армий к ним в особенности относились скрытные операции за фронтом в тылу противника, в ходе которых следовало сохранить все важные для собственного командования мосты, железнодорожные узлы и промышленные объекты от разрушения их отступающим противником. Если же, напротив, наступал противник, части II отдела абвера получали задание уничтожить мосты и другие объекты, которые способствовали бы его дальнейшему продвижению…»[17]

Особенности деятельности фронтовых абвергрупп и абверкоманд (Abwehrkommando — именуемые «коммандо» в русском переводе книги Оскара Райле) на советско-германском фронте в первый год Великой Отечественной войны были показаны в книге еще одного ветерана «Абвера», благополучно пережившего войну и своего шефа Канариса. Речь идет о Герде Бухгайте и его работе «Абвер — щит и меч III рейха».

«Уже весной 1941 года, — писал Бухгайт, — абвер приступил к формированию фронтовых разведывательных центров I, II и III под кодовыми наименованиями соответственно — „Штаб Валли-I“, „Штаб Валли-II“ и „Штаб Валли-III“. Эти центры, в свою очередь, создавали свои фронтовые разведывательные подразделения I и III в рамках операции „Барбаросса“. Эти центры являлись, по сути, передовыми отделами абвера, подчинялись Центру в кадровом и профессиональным отношении, а точнее — непосредственно отделам I, II и III. Фронтовые разведкоманды и „айнзатцгруппы“ предназначались для использования на фронтах групп армий.

…Для того чтобы ускорить прохождение разведдонесений к штабам армий и групп армий, были созданы особые фронтовые разведывательные центры „Абвера-I“ и „Абвера-III“ „Ост“ („Восток“). Штабы „Валли-I“, „Валли-II“ и „Валли-III“ фронтового центра абвера „Ост“ располагались в местечке Сулеювек близ Варшавы. Начальником „Валли-I“ был майор (впоследствии полковник) Баум. Выросший под Одессой в семье давно осевших там немцев, Баум прекрасно владел русским языком. Начальником „Валли-II“ был майор Зелигер, но летом 1943 года его поймали и расстреляли партизаны. На этом посту его сменил майор Маркс. Руководителем „Валли-III“ был подполковник (впоследствии — полковник) Шмальшлегер.

…Задачей оперативного штаба II („Валли-II“) был прежде всего подрыв боевого духа вражеских войск. Кроме того, ему поручалось ослаблять экономический потенциал противника, особенно в области транспорта, а также не допускать разрушения противником своих промышленных объектов. При выполнении этих задач „Валли-II“ опирался преимущественно на поддержку тех слоев населения, которые были недовольны местной властью…Многие военные успехи сражающихся войск можно было отнести не в последнюю очередь к работе „Абвера-II“, в особенности это касалось Прибалтики, Украины и позднее — Кавказа…»[18]

Из всего вышеизложенного следует, что в первые дни и недели войны на прифронтовых территориях СССР в ближних тылах отступавшей Красной Армии наряду с подразделениями «Бранденбурга» могли действовать и действовали группы армейской разведки «Абвер-I» и контрразведки «Абвер-III», подчинявшиеся развернутому в Сулеювеке (Сувалках) под Варшавой штабу абвера «Валли». Плюс обученные на базах абвера (в том числе инструкторами «Бранденбурга») группы националистов из западных регионов Украины, Белоруссии и стран Балтии. Плюс разведподразделения дивизий вермахта из первого эшелона вторжения — вроде упомянутого разведывательного батальона 45-й пехотной дивизии под командованием майора Гейнца фон Паннвица.

Накануне 22 июня 1941 года все вышеназванные штатные и нештатные разведывательно-диверсионные подразделения могли без особого труда перейти тогдашние государственные границы СССР, которые в большинстве были установлены в 1939–1940 годах. Причины подобных безнаказанных прорывов через советско-германскую границу на территорию СССР накануне войны нашли объяснение во впервые опубликованном лишь в 1990-х гг. исследовании ветерана и историка советских пограничных войск Георгия Петровича Сечкина:

«…Наряду с недостатками в организационной работе командования, штабов и политорганов, слабым инженерным оборудованием границы и неудовлетворительным состоянием пограничного режима в 7,5-километровой пограничной полосе, по нашему мнению, следует назвать и такие причины, как отсутствие должной согласованности оперативных мероприятий и войсковых действий погранвойск, недостаточная их численность и плохое взаимодействие с войсками прикрытия границы приграничных военных округов.

…Недостаточная численность пограничных войск вынуждала пограничных начальников строить охрану границы линейно, без должной глубины. В результате группы вооруженных нарушителей границы, в том числе и банды численностью 30–50 и более человек, прорывали полосу расположения пограничных нарядов, глубина которой не превышала 1,5–2 км.

…После ряда безнаказанных прорывов через границу крупных вооруженных групп в апреле — мае 1941 года на участках 105, 106 и 107-го пограничных отрядов, охранявших границу между Литовской ССР и Германией, 21 июня 1941 года для усиления охраны было выделено 1200 человек из состава оперативных полков, дислоцировавшихся в Литве… Но все эти несовершенные и запоздалые попытки ни в какой мере не могли повлиять на охрану западной границы в сложной предвоенной обстановке…»[19]

Как видно из процитированного исследования, перебрасываемым на территорию СССР накануне начала войны гитлеровским диверсантам не было необходимости прибегать к технически сложной и опасной процедуре с тайниками в грузовых железнодорожных вагонах. Вероятно, пресловутый эшелон с диверсантами, заехавший за два часа до начала войны на железнодорожную станцию Брест, был (если он действительно существовал) единственным транспортным средством такого рода. Представляется, что единичный характер до 22 июня 1941 года имели и заброски диверсантов на территорию СССР воздушным путем — будь то парашютные или посадочные десанты, поскольку, в отличие от прорывов сухопутной границы по «зеленым тропам», любое пересечение предвоенных воздушных границ СССР летательными аппаратами с диверсантами было заведомо более рискованным предприятием.

Что касается «Бранденбурга», то до последнего времени исследования реального масштаба участия его подразделений в разведывательно-диверсионной работе абвера на советско германском фронте в первые месяцы войны были затруднены соображениями секретности, связанными с инфраструктурой приграничных коммуникаций СССР, на захват и удержание которых и была нацелена тогдашняя деятельность «бранденбуржцев». Примечательно, что отечественные историки до сих пор публикуют текст приказа начальника штаба групп армий «Б» («Центр». — М. Т.) генерал-майора Ганса фон Грейфенберга от 20 мая 1941 года о боевом применении диверсантов «Бранденбурга» для захвата советских объектов в полосе действий 4-й армии, опуская конкретные названия и географическое расположение этих объектов.

Подсказку содержит контекст приказа, где упомянуты «девять объектов», для захвата которых командованию 4-й армии, наступавшей совместно со 2-й танковой группой на южный фланг так называемого «Белостокского выступа» на линии Белосток — Брест, придавалась «одна рота 800-го учебного полка особого назначения, имевшая около 220 человек личного состава — из расчета на каждый объект по 30–60 человек при полной маскировке, т. е. в форме русских солдат»[20]. Анализ обобщенных сведений о боевом применении подразделений «Бранденбурга» в первые дни войны дает основания полагать, что в приказе фон Грейфенберга речь шла о 10-й роте III батальона полка «Бранденбург», которая в ночь на 22 июня 1941 года была послана на захват восьми мостов в районе Августов — Липск (нынешний Сувалкский повят Подляского воеводства Республики Польша)[21].