Читать интересную книгу Одинокая женщина желает познакомиться - Диля Еникеева

Нет так хорошо, где нас нет, как плохо там, где мы есть.

Г. Малкин

- Почаще жалуйтесь всем на свое здоровье. Даже если у вас ничего не болит, скажите, что у вас нестерпимо болит голова (и она непременно заболит), или сердце, или желудок. И ждите, когда боль станет невыносимой. Обзаведитесь медицинскими справочниками, выберите какую-нибудь редкую болезнь с мудреным названием (а еще лучше — несколько) и рассказывайте всем, какие у вас симптомы этой болезни. Внимательно прислушивайтесь к работе сердца, пищеварительных органов, поминутно считайте свой пульс, измеряйте артериальное давление, следите за физиологическими отправлениями, а потом с озабоченным видом оповестите всех знакомых (мужчин тоже), что у вас опять неустойчивый стул (или запоры), пульс частит (или слишком замедлен), давление скачет, сердце покалывает, менструации нерегулярны и вообще весь организм износился и требует капремонта.

Если вы творчески подойдете к проблеме, то успех гарантирован: вы и в самом деле останетесь одинокой и будете упиваться собственными страданиями.

Желаю приятного одиночества!

“МНЕ ТРУДНО НАЙТИ С МУЖЧИНАМИ ОБЩИЙ ЯЗЫК”

Одинокая женщина боится проиграть — и потому не вступает в игру с мужчиной.

Д.Е.

Одна из проблем, из-за которой женщина остается одинокой, на психиатрическом языке именуется барьером общения. Говоря проще, она не умеет общаться. Точнее, в привычной среде такая женщина может свободно говорить, если давно знает этих людей. Но в присутствии незнакомых теряется, стесняется и предпочитает молчать. Некоторые смущаются даже представительниц своего пола, другие — только мужчин, третьи — любого, с кем мало знакомы.

Ко мне пришла молодая женщина по имени Лиля. “У меня ничего не получается с мужчинами!” — выпалила она, не глядя на меня. Потом быстро, сбивчиво изложила суть проблемы. Все это немного напоминало обстановку на экзамене, будто я — строгий преподаватель, а Лиля — студентка, которая отвечает по билету и при этом очень волнуется, запинается, то краснеет, то бледнеет.

Бывает, что когда пациентка приходит в первый раз, она с непривычки волнуется. Быть может, ей поначалу страшно было решиться на беседу с психотерапевтом (все же общественное мнение создало устрашающий образ психиатра, хотя мы совсем не страшные) или же ее смущает сам факт беседы с автором книг, которые она читала. Нас разделяет низкий дубовый столик, один из углов которого, обращенный к моим собеседницам, выглядит обгрызенным — это мои пациентки машинально ковыряют его ногтем, и там образовалась приличная вмятина. Какие-либо стереотипные действия (дергать себя за мочку уха, вертеть в руках какой-то предмет, трясти ногой, расковыривать стол и прочие) свидетельствуют о так называемой невротической настроенности. Вот так мой бедный стол и пострадал.

Обычно мои пациентки быстро успокаиваются, да и сама обстановка, мой голос, взгляд и выражение лица влияют соответствующим образом, и мои собеседницы понимают, что опасаться нечего. Но как только речь заходит на болезненную для них тему, опять достается многострадальному столу. При первой-второй встрече я делаю вид, что не замечаю этого, но на третьей акцентирую внимание своей собеседницы и объясняю, почему эта совершает эти привычные действия. Потом, когда ее рука опять непроизвольно тянется к углу стола, она и сама ловит себя на этом. Но бывает, что необходима психотерапия.

Самое трудное — остаться верным самому себе.

В. Георгиев

Лиля вначале сосредоточилась на своей юбке — то разглаживала ее, то одергивала подол, ее руки ни минуты не знали покоя. На меня она по-прежнему не смотрела. Закончился ее монолог, начался наш диалог, и наконец моя пациентка робко взглянула мне в лицо. Но ей было гораздо легче разговаривать, смотря куда угодно, лишь бы не мне в глаза.

В повседневной жизни у меня самое разнообразное выражение лица, но с пациентами всегда спокойное и доброжелательное. Говорю я самым обычным голосом, но с особыми интонациями, и мои постоянные пациентки признаются, что уже после нескольких фраз на душе становится спокойнее. У меня профессиональный принцип: каждый пациент должен уйти от меня с улыбкой. Частенько женщины приходят ко мне “на нервах” или рассказывают о чем-то, едва сдерживая слезы, а потом мы шутим и смеемся. Некоторых, если не могу их принять, я “психотераплю” даже по телефону.

Но на Лилю поначалу ничто не действовало. Говорила она сумбурно, постоянно теряя нить и повторяясь, и еще больше смущалась, что не может рассказать связно. Суть проблемы мне была давно ясна, но нужно было завоевать ее доверие. Лишь к концу второго часа нашей беседы моя пациентка немного успокоилась и с извиняющейся улыбкой призналась: “Я вас стесняюсь”. Заявлять: “Тут нечего стесняться, расслабьтесь”, - бессмысленно. Если бы Лиля это умела, она бы без моих указаний взяла себя в руки. Ведь она пришла ко мне, чтобы я научила ее нормально общаться, а не для того, чтобы выслушивать замечания.

Многие стеснительные люди очень боятся, что их одернут, боятся замечаний или насмешек окружающих, потому и предпочитают отмалчиваться. Беда в том, что в детстве никто из взрослых не пытался протянуть им руку помощи. Наоборот, родители и учителя зачастую корили: “Ну что ты мнешься! Говори нормально!”

Застенчивые люди очень чувствительны и ранимы, для них крайне важно мнение окружающих, а любое замечание они воспринимают как осуждение и очень переживают. Их ни в коем случае нельзя ругать или упрекать, а нужно постоянно ободрять, хвалить и поддерживать, вселяя в них уверенность в себе. Если похвалить стеснительного подростка, он в следующий раз будет стараться сделать еще лучше, чтобы заслужить одобрение взрослых. Но, к сожалению, мудрых родителей и педагогов не так много. Да и сверстники шпыняют таких девочек и ребят, а те замыкаются в себе, боясь насмешек и избегая общения. Чем дальше, тем больше комплексы закрепляются, формируется барьер общения.

Тот, кто не в ладах с собой, не ладит и с другими.

Д.Е.

Во вторую встречу Лиля была уже не такой скованной, а на третью сказала: “Вы первый человек, после моей мамы, с кем мне легко разговаривать”. Параллельно мы занимались с ней аутотренингом, я давала ей домашние задания, и она прилежно их выполняла — как и многие робкие люди, Лиля обладает повышенным чувством ответственности и все старается делать не просто хорошо, а отлично.

Потом дошло до заданий на общение с другими людьми. Вначале она налаживала контакты с коллегами-женщинами, среди которых раньше считалась “великой молчуньей”: о себе ни слова, если к ней обращались, отвечала односложно или просто кивала. Даже работу Лиля выбрала соответствующую — целый день с документами, минимум разговоров. Я проговаривала с ней темы, а Лиля их озвучивала в коллективе.

Одна из злоязычных сослуживиц как-то раз рассказала бородатый анекдот про английского мальчика, молчавшего до пятнадцатилетнего возраста, но мою пациентку это уже не смутило. Коллектив у них преимущественно женский — Лиля сознательно избрала такой, — но периодически захаживают и представители сильного пола из смежных организаций, каждый раз разные. Эти о прежней Лиле ничего не знали, и вскоре она запросто болтала с любым человеком, оказавшемся в поле зрения. Не удивительно, что это вызвало ревнивое отношение других дам, но Лиля не обращала на внимания на их подколки. Один из посетителей как-то раз предложил ее подвезти, Лиля согласилась. Потом он стал частенько заезжать за ней, пригласил на свой день рождения. Новый год они встретили вместе и, согласно примете, вместе его и провели. Теперь у Лили другая проблема — как довести его до ЗАГСа. Но об этом мы поговорим с вами в другой книге.

Для того, чтобы найти интересного человека, надо самому быть интересным для других.

И. Шарапов

Бывает и так, что с коллегами стеснительной женщине легко говорить на профессиональные темы, но чуть беседа выходит за эти рамки, — она тут же теряет почву под ногами. Или же она легко разговаривает с людьми, в которых эмоционально не заинтересована, в том числе, с мужчинами, но если человек ей нравится, на нее внезапно будто ступор нападает.

Женя ни разу не была замужем и уже почти потеряла надежду. “С теми, кто мне безразличен, я разговариваю запросто, — рассказывала она. — На работе со всеми в хороших отношениях, меня ценят. Если знакомлюсь с мужчиной, и меня к нему не тянет, могу болтать о чем угодно. Но если человек мне нравится, я впадаю в столбняк и двух слов связать не могу. То что-то мямлю, то ляпаю невпопад и сама себе противна. Глупею просто на глазах! Он смотрит на меня недоуменно, а мне ужасно стыдно, что он сочтет меня дурочкой.