Читать интересную книгу Наследник дракона - Роберт Черрит

Может, только ради этого и разыграли этот спектакль, так похожий на спектакль. Что-то не то. Каким образом спектакль может быть похож на спектакль? Игра — на игру? Реальность — на реальность?..

Теодор сжал челюсти — очень даже может! Ему показалось, что он сумел проникнуть в хитроумный план Сабхаша.

Разыграть пьесу, которая была бы очень похожа на жизнь и в то же время в силу всего этого антуража — темной аллеи, шестерых драконят, наряженных в жуткие, дьявольские наряды, покушения, погони — оставалась пьесой. Тем самым он хотел задрапировать истинный смысл происшествия. Да, покушение планировалось всерьез и надолго, только целью Сабхаша была не жизнь принца, а его душа. Спектакль разыграли как по нотам, теперь осталось только выразить согласие продать душу — и занавес падет! Хитро, ничего не скажешь.

Сабхаш ждет ответа. Если Теодор сейчас откажется, нового предложения не будет. Никогда. Если он скажет «нет», их пути — Сабхаша и этих пятерых «сыновей» Дракона — разойдутся. Он больше никогда не услышит об этом странном обществе, замахнувшемся ни много ни мало на всю Внутреннюю Сферу. Теодор затаил дыхание — вот он, источник сомнений. Их пути, если каждый будет следовать своим курсом, рано или поздно обязательно пересекутся.

И вот еще что сразило Теодора… Просто наповал!.. Рано или поздно пересекутся не только их дорожки, но и нечто более важное — все население Синдиката и его небольшая, объединенная в тайное общество часть.

Это была ужасная мысль. Сногсшибательная… Должен ли он, Теодор Курита, наследник Синдиката, следовать в русле, прокладываемом кучкой людей, или, как полновластный правитель, он не имеет права позволить кому бы то ни было связать себе руки? Должен ли весь Синдикат подчиниться своей микроскопической клетке, или народ, в лице своего руководителя, имеет суверенное право избрать свою дорогу? Но и прямо отказать начальнику службы безопасности невозможно — это принц понял сразу Сегодняшний спектакль показал, что Сабхаш ни перед чем не остановится. Он — прекрасный человек, но он на должности, и хуже всего, что он сам искренне поверил в это и полюбил свою работу.

Теодор улыбнулся и официально поклонился Сабхашу:

— Вы оказали мне высокую честь.

Сабхаш хлопнул его по плечу:

— Я очень рад.

Напряжение, до сих пор присутствовавшее в аллее, испарилось. Все сразу заговорили, начали обмениваться шутками.

— Вам не кажется, уважаемый Сабхаш, что семеро против одного — это слишком много? — спросил принц.

— Вы отлично расправились с шестью своими врагами, Теодор-сама, — с вежливой улыбкой откликнулся руководитель службы безопасности. — К тому же я не являлся вашим противником.

Странный ответ, решил Теодор, выходит, он полагает, что был моим союзником? Ну-ну!.. Он молча оглядел стоявших вокруг воинов. Здоровенные, мускулистые ребята. Крепкие профессионалы… Возвращаясь к событиям этой ночи, принц неожиданно испытал недоумение — что-то здесь не так. С этими ли умельцами ему пришлось вступать в рукопашную? Например, того человека, который задел его мечом, здесь не было. Это точно. Двоих… нет, троих он узнал, но кто остальные? И куда исчез напавший на него в комнате Кэтлин убийца? Ах, старик Зешин, как бы ты поступил на моем месте?

Мудрый человек, когда ему нечего сказать, помалкивает. Так, что ли?.. В нынешнем положении это очень мудрый совет.

III

Таверна Снориса

Нью-Самос

Кирчбах

Военный округ Расалхаг

Синдикат Дракона

17 мая 3018 года

— В конце концов, он явится или нет?

Из семи человек — пяти мужчин и двух женщин, — собравшихся в отдельном кабинете расположенной в городских трущобах забегаловки, толстяк, задавший вопрос, нервничал больше всех.

Никто ему не ответил. Так и не сумев разговорить участников подпольной сходки, он принялся теребить золотой галун у себя на плече.

Концы шнура, пришитого к плечу, свободно свисали. Правый он уже успел размахрить… Теперь взялся за левый.

Бородатый мужчина во главе стола вздохнул. Он, как и все присутствующие, знал, что толстячок не имеет никакого права носить подобную форменную одежду. Этот китель свидетельствовал о принадлежности к давным-давно распущенной, объявленной вне закона гвардии принца Расалхага. К ношению такой формы нынешние власти относились снисходительно, однако наряд многое говорил об умонастроениях владельца. В конспиративной группе подобное поведение вряд ли можно было считать допустимым, но руководитель и все остальные участники терпимо относились к своему товарищу Он принес много пользы движению.

Если откровенно, подумал бородатый, остальные участники встречи тоже не подарок. Каждый со своей причудой… Руководить такими — испытание не для слабонервного. Взять хотя бы место, где они встречались. В самой сердцевине трушоб! Они тут у всех на виду. Хорошо, что хозяин — свой человек, и, в общем-то, собравшимся здесь бродягам дела нет до сборища заговорщиков. И все-таки явиться сюда в мундире гвардейца…

— Придет, — после долгой паузы откликнулся руководитель. — Обязательно придет. Это в его собственных интересах.

— Я ему не верю. Ему ничего не стоит предать нас, — заявила одна из женщин. Она держалась скованно, в голосе проскользнули нотки страха.

— Он никогда не пойдет на это, — заверил ее председательствующий и равнодушно смахнул с бороды невидимые крошки. — Его отношение к драконам всем известно. Впрочем, как и его притязания. Его враги в Люсьене сейчас в таком фаворе, что несмотря на то, что он контролирует пять миров, вполне способны добиться отказа в его ходатайстве о даровании титула великого герцога. Прибавьте сюда такой факт — в тот момент, когда его владения подверглись нападению Дома Штайнера, Курита не прислал на подмогу имперские войска. Будьте уверены, этот человек считает, что в Синдикате у него нет будущего.

— Что ему стоит сдать нас, а в ответ получить надежду на это самое будущее? — с ехидцей в голосе спросил высокий мужчина, раскачивающийся на стуле. Туда-сюда, туда-сюда, беспрерывно, как белка в колесе…

Судя по выправке, это был строевой офицер. Одежда изрядно поношена, рукава форменной куртки вытерты. По-видимому, переживает не лучшие дни. Большой лазерный пистолет, подвешенный на поясе в кобуре, тоже видал виды.

— Надежду-то он получит, но не более того, — ответил руководитель. — Драконы не любят предателей, вряд ли подобный шаг поможет ему получить необходимые кредиты. Разве что при дворе перестанут на него коситься… — Он улыбнулся и снисходительно оглядел присутствующих. — Как я уже сказал, его претензии в прошлом сослужили ему плохую службу. Подобные амбиции никого не доводили до добра. У меня собрано обширное досье — эти бумаги послужат отличной гарантией против дурных мыслей. Своим будущим он никогда не рискнет.

— Хасид Рикол — парень без тормозов, — изогнул бровь военный. — Он на все способен.

Кое-кто из собравшихся, услышав имя, затаил дыхание. Других бросило в краску.

— Никаких имен! — воскликнул один из них. Вояка фыркнул, не скрывая презрения, оглядел своих товарищей, затем прежним насмешливым голосом объявил:

— Что, перетрусили? Забыли, как Джесап уверял нас, что его устройство способно заглушить любые жучки, установленные КВБ?

— Я говорил, что должно, а не заглушит! — пылко возразил Джесап. — Своими глупыми разговорами ты подвергаешь нас огромной опасности.

— Что? Какими такими разговорами?.. — возмутился вояка и рванулся в сторону посмевшего сделать ему замечание коллеги.

Председательствующий едва успел схватить его за рукав куртки.

— Полегче, полковник. Джесап может обвинить вас в нарушении взаимной договоренности доброжелательно вести себя со своими товарищами.

Побелевший Джесап рывком отодвинул свой стул и, спрятавшись за спинами соседей, тонким, ехидным голоском заметил:

— И буду совершенно прав. Слышите, вы, старый боевой конь? Если вы не можете здесь, в нашем кругу, контролировать свою речь, как мы можем доверять вам, когда вы останетесь один?

Полковник сделал зверскую рожу и, шлепая себя по куртке, потянулся к пистолету. Бородатый с невыразимым отчаянием на лице попытался его удержать, чему полковник, собственно, вовсе не противился.

— Ну, ты, маленький…

— Какой приятный круг старых друзей. Вы чем-то напомнили мне двор в Люсьене. Такие же доброжелательные лица, мудрые речи…

Все замерли. В кабинете наступила мертвая тишина. Только спустя несколько секунд кое-кто отважился повернуть голову в сторону входа.

Высокий, крепко сложенный мужчина, стоявший у порога и придерживающий одной рукой занавеску, дождался, пока публика насладится его появлением. Он всегда предоставлял обывателям эту возможность — прежде чем крепко взнуздать их. Рядом с ним переминался с ноги на ногу невзрачный, смущавшийся самого себя человечек.