Читать интересную книгу Хищник Джаг - Зеб Шилликот

– Дело в том, что... не следует забывать, что у меня хватка ягуара...

– Конечно, конечно. Только на этом себе репутацию не заработаешь. Человека превращают в легенду слухи. Если я говорю, что ты обладаешь качествами ягуара, мне поверят на слово. Если ты сам начнешь этим хвастаться, тебя поднимут на смех. Репутацию человеку всегда делают другие.

– То, что вы говорите, – не так уж глупо.

– Ты убедишься в этом сам, Джаг, – ответил Патч.

Резким движением он защелкнул казенник обреза, вскинул его на вытянутой руке и выстрелил. Заряд вздыбил фонтанчик земли меньше чем в метре от ног пацана, который буквально нырнул в траву, закрыв руками глаза и высоко задрав зад.

– Эй, Джаг! Ты что-то потерял? Может, тебе помочь?

– Я подумал... Я подумал, что вы стреляете в меня, – пролепетал испуганный мальчишка, поднимая голову.

– Нужно быть сумасшедшим, чтобы стрелять в парня, быстрого, как ягуар, или мазилой, бесцельно палящим боеприпасы. Скажи-ка, ты любишь рагу из змеи?

– Да, а что?

Патч указал подбородком в траву.

– Тогда подбери эту. С картошечкой – пальчики оближешь!

Рядом с собой мальчишка с удивлением обнаружил большую желтоватую рептилию длиной не менее трех с половиной метров. Змеи этой породы не были ядовиты, они, как удавы, обвивались вокруг своей жертвы и душили ее. Заряд картечи начисто снес ей голову, а в остальном она была совершенно целая. Правильно разделанная и приготовленная, она представляла собой превосходное блюдо.

* * *

Примерно через час после того, как они покинули место драматической стычки, Патч нашел идеальное место для ночевки. Только тогда парнишка осмелился задать своему старшему товарищу вопрос, который уже давно вертелся у него на языке.

– Скажите, – почтительно спросил он, как следует откашлявшись и прочистив горло, – а это кто – ягуар?

Глава 6

Шло время, Джаг рос и взрослел под недремлющим оком многоопытного Патча.

Эта странная пара неутомимо пересекала пустыни, пробиралась через руины разрушенных городов, оставляла за собой песчаные равнины и болота, неустанно стремясь все дальше и дальше по сумасшедшим, диким и хаотическим просторам некогда цветущей земли.

Высокий и широкоплечий, прекрасно сложенный – настоящая глыба тренированной плоти, – Патч напоминал ковбоя прежних времен, закаленного непогодой и превратностями судьбы. За долгие годы странствий он приобрел множество морщин и шрамов, а также колоссальный жизненный опыт, который медленно и настойчиво передавал своему питомцу, формируя на свой лад его поведение и разум. При этом он любил говаривать, что "задница твердеет, покрывается мозолями и привыкает к седлу только в процессе верховой езды и дальних походов".

Джаг с открытым ртом ловил каждое его слово, а Патч в ходе воспитания удачно сочетал методику кнута и пряника, не желая, чтобы его подопечный расслаблялся и верх над разумом брали чувства. Патч дрессировал мальчишку, не стремясь вместе с тем привязывать его к себе, делать из него некое подобие охотничьего сокола, с темным колпачком на голове сидящего на руке хозяина. Патч считал, что выживание зависит в первую очередь от независимости, и всеми силами пытался привить парню это чувство. Но это так, между делом, потому что было еще великое множество других уроков.

Свои уроки в школе выживания Патч начал давать в первую же ночь, как только они устроились на привал.

– Если ты правильно выберешь место для ночлега, то завтра проснешься целым и невредимым, – отчеканил он, после чего – на первый случай – приготовил такой вкусный ужин, что мальчик, несмотря на бесконечные предупреждения типа "не обжирайся", "не жадничай", так набил себе брюхо, что всю ночь напролет только и делал, что пускал газы да гадил в близлежащих кустах.

– Сам виноват! – рявкнул в конце концов Патч. – Надо слушать, что тебе говорят. Не нужно торопиться с вещами, которые должны делаться медленно. Не нужна и бессмысленная спешка. Выдержка – вот в чем сила. Лучшие стрелки и фехтовальщики, каким бы оружием они ни пользовались, никогда не тренируются с утра до ночи. Чаще всего лучшим оказывается тот, кто умеет ждать, кто сохраняет силу и ловкость для последнего неотразимого удара. Конечно, есть знания и техника, но все это совсем не то. Пока делай то, что я тебе говорю, и, прежде всего, перестань писать против ветра – на меня брызги летят!

Так постепенно Патч обламывал Джага. Из растяпы он рассчитывал сделать настоящего бойца.

Обычно молчаливый, Джаг не рассказывал о том, как жил раньше. Должно быть, ему крепко доставалось от членов перебитой Патчем банды, потому что стоило тому шагнуть в сторону парнишки или протянуть руку в привычном повседневном жесте, как он испуганно шарахался в сторону, инстинктивно выставляя перед собой руку.

Патч не предпринимал никаких шагов, чтобы успокоить или подбодрить его. Доверие придет либо само собой, либо никогда. Да это и не имело большого значения. В такие тяжелые времена не стоило доверять никому.

– Не пялься без конца на огонь, – часто повторял он на привалах. – Если долго смотреть на угли, глаза начинают слезиться и зрачки сужаются. Если кто-то застанет тебя ночью врасплох, то он перережет тебе глотку раньше, чем ты успеешь увидеть его! На огонь смотрят искоса, краешком глаза! Старайся никогда не разомлевать от жары. Жара убаюкивает, расслабляет и превращает тебя в никудышного бойца. Старайся время от времени разминать пальцы. Потягиваясь, напрягай руки и ноги. Ты постоянно должен быть настороже, отдыхай, но никогда полностью не отключайся!

Повторив еще раз свои советы, Патч заворачивался в меховую полость и, сжимая в руках неразлучные пушки, быстро засыпал. Он никогда не храпел, потому что предусмотрительно смазывал ноздри маслом широколистной лаванды, хотя это можно было считать чрезмерной предосторожностью, особенно если учесть, что Патч устраивал лагерь в незаметных или труднодоступных местах. А чаще всего он строго следил за тем, чтобы место бивуака отвечало обоим условиям. Кроме того, он устраивал вокруг лагеря многочисленные ловушки, заботясь о том, чтобы избавить себя от всяких неприятных сюрпризов.

Иногда по вечерам, будучи в хорошем настроении, Патч доверительно раскрывал свои тайны.

– Если честно, Джаг, то у меня нет никаких особых секретов, – говорил он. – Можешь мне поверить. Главное – умение наблюдать и приспосабливаться. Наука выживания не требует ничего большего. Все придет само собой. Ты научишься смотреть на мир моими глазами. Когда-нибудь я тебе расскажу...

– Что вы мне расскажете? – нетерпеливо перебил его Джаг.

– Все и ничего. То, что я познал с тех пор, как появился на свет, и, поверь, мне есть о чем поведать тебе! Я прошел тысячи дорог, подо мной пала не одна лошадь, а уж сколько мне пришлось пострелять... – Патч красноречиво взмахнул рукой и продолжил: – Трудно представить себе то количество песка, что я сожрал, пробираясь безводными бескрайними пустынями, где глаза отвыкают от всяких геометрических форм, за исключением ровной линии горизонта...

– А почему вы нигде надолго не останавливались?

– Потому что не нашел до сих пор стоящего места. Когда где-то основательно устраиваешься; то начинаешь привыкать к своему углу и приходится постоянно себя сдерживать. И тогда ты становишься уязвимым...

– С вами такого никогда не случалось?

– Было раз, если мне не изменяет память. И вот чего мне это стоило, – хмыкнул Патч и распахнул на груди рубашку, показывая беловатый шрам совсем рядом с сердцем – мрачное клеймо смерти, на которое Джаг не раз обращал внимание, не осмеливаясь, однако, задать вопрос о его происхождении. – И если бы только это, – продолжал Патч. – Иногда остаются невидимые глазу раны, которые постоянно жгут тебя изнутри, отравляя душу...

– Вот как?

Джаг не всегда понимал речи Патча и в таких случаях остерегался переспрашивать и лезть ему в душу, чувствуя, что тем самым вторгся бы в запретную зону. Кроме того, он привык к зачастую бессвязным высказываниям старика, к похабным песням, к его нравоучительным поговоркам и прочей болтовне, которую слушал вполуха. Зато он весь превращался во внимание, едва разговор переходил на более серьезные темы.

– Нужно взять себе за правило никогда не оставаться на одном и том же месте больше двух дней, – говорил Патч. – Иначе рискуешь прозевать поезд в рай.

– Что за рай? Что это такое?

– Место, которое больше не существует, если оно вообще когда-нибудь было.

– Вы смеетесь надо мной!

– Нет, нет, честное слово! Это край мечты, где полно травы и цветов, где порхают бабочки, всегда голубое небо, а воздух напоен благоухающими запахами, где обитают стройные, хорошенькие девушки с нежной бархатной кожей, чистые и здоровые, в объятиях которых ты можешь заснуть с уверенностью, что завтра проснешься и встретишь свежий рассвет. Чем не рай?