— Не ври мне, — теперь в его голосе звучит сталь, а глаза жестко смотрят на меня, при этом рука все также продолжает нежно поглаживать мою щеку. — Прости, если обидел тебя, я не хотел… — смягчается.
— Все в порядке, я…
Он в опасной близости. Он так близко, что мне кажется я слышу стук его сердца. И его дыхание уже на моем лице, губы совсем близко-близко. Мамочки...
— Мне нужно готовиться к занятиям.
— Подожди.
Делаю шаг вправо, он за мной, шагаю влево, он снова тут как тут. Не дает прохода, разглядывает своими черными глазами. Виноватыми и… Не знаю какими. Никогда не видела его таким. Нет, не провинившимся, а открытым. Он будто хочет что-то мне сказать, но не может подобрать правильные слова, чтобы не напугать. Я напрягаюсь, если опять все сведется к “я тебя хочу”, ударю его по лицу. Нечего меня оскорблять такими предложениями.
— Позволь мне искупить вину.
Он преодолевает крохотное расстояние между нами, на секунду задерживается, а потом целует в мои губы. Нежно. Аккуратно. Я не сразу понимаю, что происходит между нами. Все еще жду его “хочу”, чтобы оттолкнуть, дать пощечину. Однако, ничего подобного не происходит. Поцелуй как трепыхание бабочек. Невообразимо волнующий и чувственный.
Я хочу тебя…
Не звучит эта фраза, не вносит между нами грязь, похоть, чувство брезгливости. Все по-другому. И постепенно мой страх разочароваться отступает.
— Белла? — он выгибает бровь. Смотрит на меня внимательно своими черными, как ночь глазами. Бездна, легко упасть и невозможно выбраться обратно. Хочу ли я спастись? И есть ли у меня шанс на спасение?
Обхватывает двумя пальцами подбородок, заставляет смотреть на него. Я вновь ощущаю, как меня засасывает в воронку его космического взгляда, но еще сопротивляюсь этому притяжению. Выходит не очень.
— Прости за то, что произошло в машине. Просто… Черт возьми, ты нереально красива! Не успел глазом моргнуть, как не понял, что запал на тебя. Родители ведь просто попросили присмотреть за тобой, отнестись к тебе, как сестре. Я думал так и будет. А в итоге...
Сердце екает. Его тон, его взгляд, его неуверенность в голосе -намного больше за него говорит. Прикладываю пальцы к его губам, тянусь к ним, сама целую Казима в губы. Только в отличие от него, более жадно, нетерпеливее, неистовно.
Он мешкает секунду, а потом притягивает меня за талию к себе и отвечает на поцелуй. Это так сладко. Так желанно. Как будто получила долгожданный подарок, о котором мечтала всю жизнь. И теперь меня переполняет счастье. Хочется обнять весь мир, поделиться со всеми своей радостью.
Не помню, как мы попали в мою квартиру. Не помню, как неторопливый поцелуй превратился в более агрессивный, поглощающий, напоминающий битву. Мы не могли оторваться друг от друга, но приходилось, чтобы поспешно стянуть друг с друга одежду. Вновь припадали в пожирающим поцелуе.
Мы сошли с ума. Свихнулись. Мы заполняли друг друга собой: запахом, слюнями, дыханием, прикосновениями. Мы пытались залезть друг в друга, стать единым целым, с одним сердцем на двоих. И ничего не бояться. У меня даже не было времени испугаться, подумать о чем-то. Просто Казим в одно мгновение полность заполнил меня собой: мысли, чувства, планы, надежды.
Сердце трепетно бьется в груди. Очень громко. Даже слишком. Кажется, оно всегда будет биться лишь для Казима и до этого билось для него.
Смущенно пытаюсь прикрыться, когда предстаю перед его пылающими глазами полностью обнаженной. Не смотрю на его голое тело, хоть очень хочется, но стыдно. Он убирает мои руки, его взгляд медленно скользит по моему телу, по каждому изгибу. Как же страшно… Вдруг не понравлюсь.
— Ты прекрасна, — хрипло шепчет Казим, снова притягивает меня к своей обнаженной груди. Жадно целует, тем самым разбивает на осколки мой страх. Я плавлюсь в его руках, на его губах, от его страсти.
— Это твой первый раз?
— Д-да.
— Тогда доверься мне.
— Но…
— Просто доверься, — произносит он уверенно.
И я ему доверяю. Безгранично, без остатка. Я верю, что эта ночь четко разделить наши жизни на ДО и ПОСЛЕ. Изменимся мы, изменятся наши отношения, изменится наше будущее.
Я люблю и любима.
Глава 8
Люди перерождаются. Обновляются. Или точнее сказать обнуляются и начинаю жить с чистого листа. Впервые, находясь рядом с девушкой, я испытываю не просто физиологическое удовлетворение, я получаю кайф от происходящего. С уверенностью могу сказать, что нахожусь в нужном месте, с нужным человеком: с любимой. Я держу ее в своих руках, смотрю в ее доверчивые, влюбленные глаза и готов весь мир перевернуть с ног на голову ради нее.
Любимая. Красивая. Нежная. Можно без конца подбирать для нее эпитеты и все равно они не отразить и половину того, что испытываю к этой девушке.
Никому ее не отдам. Никому. Украду, увезу, спрячу, но будет только моей. Она будет счастлива только со мной, рядом со мной. Она предназначена мне и только мне. Так завещано свыше, иначе мы бы никогда не встретились в этой жизни. Я ведь мог отказать родителям в просьбе присмотреть за дочерью любимого друга.
Смотрю на спящую Беллу. Улыбаюсь. Сердце гулко бьется в груди, а все еще до конца не верю, что в моих руках лежит она. Милая, родная, ненаглядная.
Ресницы подрагивают, как-то часто дышит. Что-то снится. Надеюсь, не кошмар. Я готов ее оберегать от всех чудовищ и врагов, стоять на страже ее сна и ее жизни. .
— Доброе утро, — шепчет она, не открывая глаза. От ее вкрадчивого голоса у меня мурашки по всему телу.
— Я думал, ты спишь.
— Не хотела тебе мешать меня рассматривать, — приоткрывает глаза, пленяет своим волшебным карим взглядом.
— Мне жизни не хватит, чтобы тобой налюбоваться.
Наклоняюсь к полным губам, целую, растягиваю это мгновение до бесконечности. Если бы можно было, не вылезал из кровати, все время лежал рядом с ней. Она меня пьянит своим присутствием, она как легкий коктейль, который сначала просто дает прочувствовать вкус, а потом срывает голову. И я хочу испить ее до дна.
— Казим, — неуверенно подает голос Белла. — Что будет с нами? Что дальше?
Вопрос хороший. Ответа у меня нет. Я бы с удовольствием сейчас прижал девушку к себе и сказал, что никогда и никому ее не отдам. Только вот между нами наши родители. Ее отец никогда на меня не глянет в качестве жениха для своей обожаемой дочери. Даже ради своего дорогого друга. Да отец сам не будет свататься к Белле, зная, какой у меня отвратительный характер и несносное поведение. Ему потом будет стыдно перед другом, если Белла признается, что несчастна со мной. А ведь я хочу сделать ее счастливой, вывернуться ради нее, стать другим… Более ответственным, как говорил Дани.
— Ты доверяешь мне?
— Да.
— Все будет хорошо.
— То есть ты не уйдешь? — ее и без того большие глаза становятся еще больше.
— А должен?
— Ну… та девушка… с которой ты был и… я…
— Я принадлежу тебе. С этого дня только твой. Поняла? — провожу большим пальцем по губам.
Она неуверенно кивает головой. Сомневается, но это ладно, я докажу ей, что мои слова не просто слова. Я буду ее носить на руках, буду каждый день говорить ей о своей любви, чтобы она никогда не пожалела о том, что доверила мне. Ведь оказывается я всю жизнь ждал только ее. Вспоминая детство, я всегда относился к маленькой девочке по особенному. Трепетные чувства так и остались со мной, спрятав их так глубоко в себе, что не сразу они нашлись. Но отныне все будет по-другому.
Наше умиротворение нарушает звоном на мой мобильник. Не сразу я нахожу телефон в ворохе одежды. Увидев имя звонившего, морщусь. Отец. Разговор о Белле должен проходить не по телефону, а с глазу на глаз. Именно о встрече я его сейчас попрошу.
— Да, пап. Что случилось?
— Что случилось? — он радостно хохочет в трубку, вызывая у меня глухое раздражение. И любопытство. Отец явно в хорошем настроении.