Читать интересную книгу Этико-правовые риски россиян - Владимир Живетин

Создатели религиозно-политических систем этико-правовых рисков России и Германии.

Основы этико-правовых рисков России создали:

– Петр I;

– Николай II;

– Ленин, Сталин;

– Горбачев, Ельцин.

Отметим изменение этико-правового потенциала и материального потенциала россиян во времена коммунизма, когда духовный потенциал коммунистической элиты, ее этико-правовой потенциал и нормы управляли этико-правовым потенциалом общества.

В недалеком прошлом человечество создало коммунизм и фашизм – два состояния людей, лишенных этико-правовых норм, созданных за всю историю своей жизнедеятельности.

В коммунистическом государстве духовный потенциал политическо-коммунистической элиты, ее этико-правовой потенциал и этико-правовые нормы формировали этико-правовую систему, которая управляла этико-правовыми нормами общества.

Фашизм был рожден и реализован конкретными людьми, получил официальное рождение в Италии, а наиболее полное развитие в Германии, как идея народного единства и христианского консерватизма. Однако слишком высокое духовно, идеологически, в реальности переродилось в мировоззрение откровенного расизма в языческой форме.

Причины перехода от консервативного мировоззрения национально-государственного единства кроются в следующем.

1. В Европе создалась среда «пролетарского интернационализма» после победы российской революции и окончания мировой войны, которая содержала фактор риска, создающий опасность для Германии.

2. Национальные духовные силы искали средства противостояния: никто не смог так честно и однозначно уничтожить дух коммунистов, как фашисты.

Фашисты оказались у власти без ограничений правовыми нормами. Они сумели создать такую систему, которая оказалась неустойчивой, в ней был нарушен принцип минимального риска, обусловленный отсутствием этических норм. Духовный потенциал творил военный в основе своей, но не потенциал материальной культуры. Начиная с некоторого момента времени, духовно-этический потенциал стал ничтожно мал, а далее закат государственной мощи был предрешен, он был просто неизбежен.

При этом в бездуховном обществе рождается разрушительная энергия, которая несет в себе извращение религиозных учений. И тогда люди творят зло, создают ненависть и на завершающем этапе уничтожают ближних, заявляя при этом, что «с нами Бог» (надписи на пряжках ремней у гитлеровских солдат).

Общественные науки в СССР в силу их идеологизации, политизации, отсутствия академических свобод для развития творческой мысли заметно отставали от требований времени. Комментаторство, обильное цитатничество, замшелый догматизм и схоластика, отрыв от решения насущных проблем современности, конъюнктурщина, идеализация и восхваление советской действительности, очернительство реальных достижений мировой науки, помноженные на монополизм и групповщину привели к тому, что генеральный секретарь ЦК КПСС Ю.В. Андропов официально заявил на майском пленуме ЦК КПСС 1983 года, что «мы не знаем общества, в котором живем». То есть общественные науки так и не смогли дать объективный, комплексный, всесторонний и глубокий научный анализ и определить перспективы тем радикальным и противоречивым изменениям, которые произошли в ходе научно-технической революции в нашей стране и в мире в целом в 70–80-е годы. Научная картина мира в области гуманитарных наук представляла собой фрагментарное, разорванное и противоречивое полотно из марксистско-ленинских ортодоксальных догм, идеологических штампов и политических стереотипов, наукооб разных утопических проектов и гипотез, пропагандистских клише и псевдонаучных спекуляций, а также квазинаучных постулатов и аксиом, причудливо отражавших социально-политический заказ высшего руководства. Значительная часть этих трудов не имела практической значимости и научности. К примеру, кандидатская диссертация Е.Т. Гайдара «Экономика социализма – превыше всего» и его докторская «Превыше всего – экономика социализма» представляли собой типичный образец этого периода. Данный научный вклад позволил ему одновременно занимать должности ведущего научного сотрудника во ВНИИ системных исследований, Института экономики и прогнозирования научно-технического прогресса АН СССР, Института экономической политики АНХ, а также быть заведующим отделами экономических редакций ведущих органов ЦК КПСС газеты «Правда» и журнала «Коммунист».

1.2. Нормы этики – эволюция

На различных этапах развития человечества были созданы оценки поступков, которые обладали следующими свойствами:

– гибкостью, изменчивостью (есть реакция на среду) – было вчера;

– постоянством, неизменностью (нет реакции на среду) – стало сегодня.

Рассмотрим эти факты. Второзаконие (или Второй сборник законов) изложено в Книге Закона, найденной в Иерусалимском Храме в 621 году до н. э., и было принято царем Иосией в качестве основы поэтапной религиозной реформы: упразднение местных святилищ, оставив культ Яхве только в Иерусалимском Храме [1]. Так росла власть. Совокупность словесных решений жрецов составляла первоначальное право страны – Тору в собственном значении слова, как собрание авторитетных директив или наставлений. И только позже Тору стали понимать в более узком смысле: сначала как закон вообще, а затем как закон Пятикнижия.

Иная ситуация была в первоначальном значении, когда Тора включала в себя, кроме указаний жрецов, наставления и предостережения пророков, которые в течение ряда веков оставались неписанными. Все началось с письменной формы Второзакония. С этого момента началось противостояние законов нравственных и правовых, общество лишилось гибкости, изменчивости, персональности. Появились обезличенные ситуации – руководящие нормы регулируют жизнь всего народа. В связи с этим:

– было положено начало канонизации Писания;

– была введена замена устного слова письменным в качестве верховной и непогрешимой нормы человеческого поведения.

Так формировались законы от власти самой властью и для себя, а нравственность создавалась от религии и общества, не без участия власти. Этот процесс в последующие столетия наложил на мысль человечества ограничения (образно говоря, оковы), от которых на Западе она с тех пор так и не смогла окончательно освободиться. Дело в том, что до того устное слово было свободно, а потому была свободна и неразлучная с ним мысль. Пророки в полной мере пользовались этой свободой мысли и слова, потому что их мысли и слова почитались внушением Бога. Даже жрецы не были скованы традицией: хотя Бог не говорил их устами. Но когда изречения оракулов стали облекаться в письменную форму, они сделались застывшими, т. е. неизменяемыми и стереотипными; живой организм превратился в мертвую букву; переписчик вытеснил пророка и даже жреца (сделав ненужным их труд, творческий труд, мгновенно реагирующий на все изменения бытия). Теперь все решать мог один человек, один субъект – власть. С этого времени народ Израиля стал народом – неизменной, непоколебимой нацией, согласно стандартным правилам, законам, пренебрегающей всеми изменениями среды, что создавало критическую ситуацию. Высшую мудрость и знание давало не самостоятельное наблюдение, не свободное исследование человека и природы, а рабское толкование написанного. Трудно представить, как бы изменилась среда, если бы мы сегодня в систему управления, в Думу, ввели тех, кто отличается мудростью, дух которых велик и непобедим.

Для нас, наших исследований не важны истоки Второзакония, для нас важно, как и в какой форме была проведена смена базиса в энергетике теосферы; достигнута ли была цель, а если достигнута, то какой ценой, и какова величина отклонения цели заданной от цели достигнутой. Автор Второзакония проявил себя как истинный патриот и реформатор, воодушевленный любовью к своей стране, религиозным рвением и принципами морали. Он был убежден, что всему этому грозили большие опасности, исходившие от местных святилищ, владеющих независимыми обычаями и отсутствием нравственности, заложенной в религиозных учениях. По существу, местные святилища олицетворяли современную социальную среду, в которой роль человеческого фактора очень велика.

Мысли автора (предположительно) навеяны мыслями и идеями великих пророков: Амоса, Иисуса Навина, которые обосновали идею превосходства морали над ритуальным законом. Эти пророки заложили основы нравственности в словесной форме и имели место в виде устных наставлений. Автор Второзакония формировал систему законов, основанную на религиозных и этических началах, на благочестии и гуманности, на любви к Богу и к людям, а это уже нравственность, письменно узаконенная и обязательная к исполнению всеми. Эта нравственность на века и тысячелетия, охраняемая властью, ибо эта нравственность охраняет власть, в ее различной форме и проявлении, различным образом используя все для умножения своих благ.