— Хорошо, хорошо, дорогой… Я сейчас ухожу… ухожу… Я тебя не знаю, ты меня не знаешь… и ты меня не видел, понимаешь…
— Тащи свой чемодан и проваливай, паразит, недобиток капитала, — держа оборонительную позу, сказал летчик.
Пассажир кавказской внешности с трудом вывалил свой чемодан и себя из самолета и, поминутно сплевывая, побрел, шатаясь, от авиетки по дороге.
Подождав, когда тот скроется из виду, Антон Яковлевич начал выяснять причину остановки мотора. Оказалось, из среднего бака исчез бензин, а в крайних бензина осталось на донышках. Горючее из них даже не поступало в карбюратор.
«Неужели баки текут? — подумал летчик, — но разве сейчас это выяснишь? Надо искать в ближайшем селе горючее, залить баки и добираться до ближайшего города. Или вернуться в Одессу, — решил он. — Очевидно, из-за моих виражей, горок, скольжений вверх, вниз, бензин и высосало, как это уже было с какой-то авиеткой» — вспомнил он. — Но, так или иначе… Самолет оставлять нельзя. Может возвратиться бандит и учинить диверсию… Надо принимать какое-то решение…»
В таком раздумье Антон Яковлевич похаживал вокруг своей машины, с недовольством посматривая на солнце, которое уже шло не от горизонта, а к нему. Рощин ясно понимал, что обратный перелет не удался, что дяди из центрального Осовиахима теперь не поверят в его авиетку. Он так был погружен в свои печальные мысли-размышления, что даже не заметил молодого человека, уже несколько минут любовавшегося его самолетом.
— Вот это лошадка, — сказал наконец тот, — отличное средство передвижения по воздуху.
— Иди своей дорогой, парень, — скучно сказал летчик.
— Я и шел своей дорогой, гражданин воздухоплаватель. Что, птица потребовала ремонта?
— Бензина…
— А-а, всегда нужно то, чего у меня нет, товарищ летчик.
— Я так и понимаю, — с досадой громко произнес Рощин. — Покатаю, если поможешь достать горючее.
— Где же его тут возьмешь, — оглядел пустынную дорогу и поле Остап. — Впрочем… А ну-ка, взгляните на карту, какое село поблизости?…
Рощин развернул карту всмотрелся и ответил:
— Маковская сюда, а Белявская в противоположную сторону.
— А куда ближе, товарищ летчик? — обернулся Бендер, увидев подъезжающую телегу с мужиком. — Папаша, где бензина можно достать? — подскочил к возчику Остап.
— Садись, за бензин не ручаюсь, а вот керосин у нашего сельторга определенно найдется.
— Нет, керосин не пойдет, — покачал головой летчик. Он снял очки со шлема и сунул их с досадой в карман комбинезона.
— А может, бензин у трактористов есть… — почесал затылок возчик.
— А может, папаша, возьмешь на буксир этот легонький, почти воздушный транспорт, а? — просительно заглянул в лицо ему Бендер.
— Помочь вашему горю, оно, конечно, можно, — соскочил с пароконки хозяин. — Как цеплять, показуйте.
Вскоре кортеж из пароконной телеги с привязанной к ней авиеткой катился по уже подмерзшей дороге. За ним шли Рощин и Бендер.
Антона Яковлевича, видевшего заботу участливого попутчика, томило желание поделиться с ним. И он поведал Бендеру все, что с ним произошло.
Остап, выслушав рассказ пилота, посетовал мысленно: «Эх, вот как надо было… Подрядить в Одесском авиаклубе вот такую воздушную лошадку и адье.» — И тяжело вздохнув, произнес:
— Москва — Киев — Одесса вначале, а этот… Одесса — Москва?
— Был… — и тяжело вздохнув, Антон Яковлевич печально промолвил: — Обратный перелет, как понимаете, не получился.
— Как это не получился, как это не получился? — горячо запротестовал Остап. — Может быть, я в свидетели пойду, ваш героизм подтверждать буду. Тогда все это и зачтется.
— Дело в том, что мой полет не официальный и надеяться на помощь…
— Ха, сделаем его не только официальным, но и ударным, Антон Яковлевич, — заверил убежденно летчика Бендер.
— Да, но как лететь? Где взять бензин? — с тоской в голосе промолвил Рощин.
Остап помедлил, подержавшись за хвостовой элерон авиетки, и сказал:
— Ваше упадническое настроение оттого, что вы не оптимист. Вы темными очками смотрите на то, что с вами произошло. Вы летчик, у вас есть самолет, вы знаете, куда лететь. У меня дела похуже — у меня самолета нет. И я не знаю, куда ехать. Найдем бензин, возьмете меня?
— Возьму, товарищ Бендер, — кивнул Рощин.
Они уже познакомились и называли друг друга как давнишние друзья.
— В таком случае все в порядке. Я хочу вам сообщить, что в способах доставания того, что нам нужно, у меня недостатка не будет. Вам нужен только авиационный бензин?
— В крайнем случае, можно и обычным заправить, — промолвил Рощин, с надеждой взглянув на Остапа. Слушая уверенный голос попутчика, настроение летчика уже было не таким гнетущим.
— Не будет авиационного, добудем и другой. Если не там, куда тянем воздушную лошадку, то наверняка в других близлежащих местах. Но для этого мне нужен летный комбинезон, шлем и очки.
— У меня есть рабочая спецовка, она, думаю, вам подойдет, товарищ Бендер.
Через полтора часа буксируемая пароконной телегой авиетка въехала в село и подкатила к сельсовету с красным флагом у входа.
Еще большая надежда засветилась в глазах Рощина, когда он увидел, как его попутчик решительно рванул дверь обители местной власти и смело вошел туда.
До этого при въезде в село, Остап натянул на себя комбинезон, шлем, очки, которые сдвинул на лоб и теперь вполне походил на летчика.
— Вам кого? — спросил Бендера человек я телогрейке и сапогах. Он сидел у двери комнаты, из которой доносился голос:
— А теперь, о постановлении, товарищи…
— Там партийное совещание, нельзя, — хотел преградить Остапу дорогу сельсоветский страж.
Но Бендер легонько отстранил его в сторону и просунул голову в дверную щель. — Извините, я по срочному… — и вошел в густо накуренную комнату заседающих.
Более десятка человек повернули головы к Остапу.
— Да, но… — хотел было возразить ведущий, но Бендер не дал ему договорить.
— Надеюсь, вы все читали о нашем беспосадочном перелете Москва — Одесса — Москва, товарищи?
Председатель, большеглазый человек в гимнастерке и галифе такого же цвета, с дымящейся самокруткой в руке, взирал на вошедшего и неуверенно ответил:
— Конечно…товарищ… — и посмотрел на сидящих, как бы ища у них подтверждения.
— Это хорошо, что вы живете в ногу с нашим всепобеждающим временем, товарищи.
Бендер понял, что ни о каком беспосадочном перелете ни председательствующий, ни участники партсобрания не читали и не могли читать, так как о самодеятельном полете Рощина в газетах союзного значения не писали. А если в какой-нибудь местной кратко и сообщили, то эта газета сюда не дошла и дойти не могла.
— Это очень хорошо, товарищи, — повторил убедительно Остап, — когда вся страна расправляет могучие крылья…
— Да вот… — повел председательствующий махорочной рукой на сидящих. — Прорабатываем… Известное дело…
— Вот-вот, и мы, летчики, своим беспосадочным перелетом… — сделал паузу Бендер, подыскивая нужное слово, бьющее не в бровь, а в глаз своим политическим весом, — продолжил с повтором:
— Расправляем могучие крылья для ударного построения социализма не только в нашей стране, но и во всем мире, товарищи, — с пафосом провозгласил он.
Сперва члены партсобрания с недовольством смотрели на непрошеного гостя, прервавшего привычное течение важного собрания, но прослышав последнюю фразу человека в одеянии летчика, уже с нескрываемым уважением смотрели на него. А «летчик», поправив очки на шлемном лбу, не скупился на крылатые слова. Он развернул перед собравшимися удивительное будущее, раскрашивая его словами: «мировая революция», «социализм», «заря коммунизма». После такого вступления он закончил — А сейчас, товарищи, прошу оказать летчикам помощь… — подошел он к окну. — Взгляните, и вы увидите, что крылья нашего беспосадочного перелета в бензинном голоде. Снабдите бензином, дорогие товарищи, и мы снова взмоем в небо и этим самым нанесем сокрушительный удар по злорадству капитала над нашей вынужденной посадкой.
— Надо помочь, раздался авторитетный голос председательствующего. Все повскакивали со своих мест и сгрудились у окон.
На улице был уже поздний вечер. Залитая лунным светом авиетка отливала серебром своих крыльев и фюзеляжа. У самолета похаживал беспокойно Рощин, ожидая Бендера, и отгоняя любопытную детвору, невесть откуда узнавшую о самолете и сбежавшуюся со всех концов села, чтобы поглазеть на диковинную птицу.
После слов председателя: «надо помочь», все вдруг зашумели, засыпали Остапа вопросами:
— Какой нужен бензин?
— Сколько?
— А керосин не подойдет?
— Когда сможете полететь? Мотор в порядке?