«Я себе уже все доказал», — сказал Высоцкий. Я перестал бороться, перестал доказывать. Существует истина. Умные поймут, недоверчивые будут не доверять.
Феномен! Синдром! Или!
Итак, о феномене Кашпировского говорят всюду и все. А недавно главный врач одной из психиатрических лечебниц Киева сетовал, что после телесеансов Кашпировского в киевские психиатрические клиники выстраиваются в очереди пациенты, нуждающиеся в медицинской помощи.
— И какой же диагноз? — спросил я.
— Мы пока называем это «синдром Кашпировского», — ответил врач.
— Знаете, что такое «синдром Кашпировского»? — спросил (уже в другом месте и по совершенно другому поводу) народный депутат СССР Ю. Ф. Казнин. И, не дожидаясь ответа, сказал сам: — Это когда люди ничего не хотят делать. Они сидят перед телевизором и ждут изменений к лучшему.
«Синдром Кашпировского», о котором (каждый в своем смысле) толковали врач из Киева и народный депутат из Кемерово, — это, конечно же, еще не диагноз (хотя, кто знает, что считать диагнозом, а что нет, когда речь идет об оценке состояния общества…), но повод для разговора совсем нешуточного. Айв самом деле, в чем же заключается феномен… или все-таки синдром?., этого доктора из Винницы, чуть ли не в одночасье превзошедшего по популярности эстрадных звезд? Кто он — новоявленный мессия, удивляющий подновленными гипнотическими чудесами легковерных и умело посрамляющий недоверчивых? Или первооткрыватель нового направления в психотерапии, исследователь, вопреки ортодоксам упрямо торящий свою тропу в науке? И если цель заключается в разработке новых методов лечения, то почему же процесс поиска декларируется им исключительно с эстрадно-концертных (пусть даже и столь престижных — останкинских) подмостков, а не в научных статьях и монографиях?
Вот о чем невольно думалось во время оживленной дискуссии «Телепсихотерапия — пределы реального», собравшей известных советских психологов, философов, медиков и журналистов в актовом зале Института философии АН СССР. Зал был переполнен. Лишнего билетика спрашивали чуть ли не от станции метро «Кропоткинская». Старожилы припоминают, что подобный ажиотаж царил разве что во времена, когда здесь проходили печально известные обсуждения генетики и кибернетики. Открыл дискуссию Д. И. Дубровский — заместитель главного редактора журнала «Вопросы философии». А. М. Кашпировский присутствовал не на всей дискуссии, вскоре после, своего выступления он, извинившись и сославшись на то, что ему нужно ехать на вечер в Останкино, покинул зал.
Выступления участников приводятся по диктофонной (с небольшими сокращениями) записи.
Д. И. Дубровский, доктор философских наук
Поистине мы живем в стране чудес
и можем себя поздравить: подобного рода телеуслуг нет нигде в мире. Миллионы телезрителей переживают гипнотический бум. В стране активно выступают свыше 200 эстрадных гипнотизеров. А Чумак заряжает воду в миллионах квартир сразу. «Вечерка» печатает его фотографию, заряженную на десять дней, предлагая своим читателям использовать ее целебное действие (воспользовались «жучки»: взвинтили цену за номер в сотни раз. — Ред.). По Московской телепрограмме выступает экстрасенс В. Авдеев, убеждающий телезрителей в своей способности готовить экстрасенсов и заодно обучать их умению в лучистой форме переселяться на другие небесные тела, что сулит не только здоровье, но и бессмертие…
Что с нами происходит? Почему мы утратили чувство реальности? Плюрализм и гласность раздвинули не только границы дозволенного, но и границы ответственности. Признавая нечто существующим, я руководствуюсь критериями реальности, принципами науки и соображениями здравого смысла. Пресса и телевидение нередко эти критерии игнорируют, действуя по законам рынка, а значит, идя на поводу массового вкуса и потребности в чудесах. Не удивительно, что они 20 берут сторону чудотворцев и нередко ограждают их от критики.
Увы, телепсихотерапии и других телечудес явно недостаточно для излечения наших социальных заболеваний.
Л. Г. Айрапетянц, доктор медицинских наук
Почему до сих пор нет ясности
не только в феноменах Кашпировского и Чумака, но и во многих других загадочных явлениях человеческой психики? Да потому, что еще никто не поставил на научную основу изучение этих проблем.
Между тем еще в конце прошлого века И. П. Павлов, И. М. Сеченов, С. П. Боткин научно обосновали принцип нервизма. Это чрезвычайно важное для человечества направление в физиологии исходит из главенствующей роли центральной нервной системы в регуляции всех функций и процессов в организме животных и человека во всех случаях жизни. Но возможности нервной системы и, в частности, человеческого мозга столь велики, что мы то и дело сталкиваемся с весьма загадочными явлениями, которые бывает очень трудно объяснить.
А. М. Кашпировский, приковавший к себе внимание не только отечественных, но и зарубежных телезрителей, — явление, конечно же, уникальное. В основе демонстрируемых им эффектов, безусловно, очень значимых и реальных, лежит все тот же нервизм. Только через нервную систему, а не посредством какой-то энергии, которая еще не раскрыта и, конечно же, не изучена до сих пор, психотерапевт оказывает свое влияние на любом расстоянии…
Недавно «Медицинская газета» предложила Анатолию Михайловичу провести испытания в особых — клинических — условиях, то есть при каких-то ограничениях… Но ведь еще неизвестно, чем именно обеспечивается лечебный эффект?.. Он есть, факт, как говорится, на лицо, но какой именно механизм его обеспечивает? Нельзя исключить, что в одном случае включаются одни механизмы, в другом — другие. Словом, таких механизмов может быть много.
Все эти эксперименты нужно поставить на серьезную научную основу, чтобы выяснить, через какие именно пути распространяются психогенные воздействия.
Полагаю, что сила психотерапевтического воздействия возникает как раз благодаря тому, что врач психотерапевт ничем не скован и совершенно свободен в своем выборе. Вспомните весьма поучительный эффект повторного наблюдения, описанный еще в павловской лаборатории. Серия опытов прошла настолько хорошо и гладко, что экспериментатор, уверенный в итоговом эффекте, приглашает Павлова на опыт.
— Вот, смотрите-ка, — с гордостью говорит он ему. Павлов смотрит, и опыт срывается. Эффекта нет…
Любые ограничения для психотерапевта могут значительно снизить результативность его воздействия. Думаю, что эффект Анатолия Михайловича заключается в том, что ореол славы вокруг него чрезвычайно велик. И это очень важное, необходимое, исходное условие его успеха. Вот почему врач прав, когда говорит, что, если будут возникать какие-то отрицательные моменты, которые станут снижать его авторитет, дискредитировать его как профессионала, он потеряет возможность влиять на людей.
С другой стороны, я целиком разделяю мнение, что отношение к телепсихотерапевтическим сеансам должно быть пересмотрено. Ибо существуют противопоказания!
Да, формула внушения, которой пользуется Анатолий Михайлович, позитивна, не содержит негативных моментов и рассчитана на положительное эмоциональное состояние. Но ведь среди миллионов зрителей, которые буквально прикованы к телеприемникам, есть и такие, чье эмоциональное напряжение очень высоко. Особенно у страждущих, которые всеми силами своей души стремятся избавиться от страданий. А вот среди них есть единицы, десятки, а может быть, даже сотни людей, которым смотреть, напрягаясь, эти сеансы попросту нельзя. Сколь ни позитивна психотерапевтическая формула, у таких пациентов возможны осложнения. Разумеется, уникальный феномен Кашпировского нужно использовать как можно шире, чтобы он мог принести пользы как можно больше и большему числу пациентов. Но, повторюсь, телесеансы чреваты серьезными последствиями, и это — сдерживающий момент.
А. В. Брушлинский, член-корреспондент АПН СССР
Влияние на личность может оказать только личность!
Феномен Кашпировского затрагивает самые фундаментальные, самые острые проблемы психологии. Взять, например, вопрос, обсуждаемый крайне редко, но который тем не менее лежит в основе всей психологической науки: материальна или нематериальна психика? Сюда относятся проблемы психоанализа, социально-психологической сущности человека и многие другие.
Во времена не столь отдаленные, последствия которых мы сейчас переживаем, среди психологов было распространено едва ли не командно-административное представление о том, что на людей, в частности на молодых, а в особенности на детей, стопроцентно, так сказать, безо всяких промежуточных. условий влияют школа, общество, воспитатели и не только, влияют, а и формируют воспитуемых по образу и подобию своему.