– Простите, что побеспокоили, панңа Новак, – в итоге пробормотал шпик и первым примостился на один из табуретов.
Второй «подарок» судьбы хмурился недоуменно, топтался, но в итоге все-таки выдал:
– Ян Орлик. Приятно познакомиться, панна.
Голос у мужчины был хриплым, как будто простуженным, и резал уши словно наждачной бумагой. По сравнению с ним пан Вуйчик мог сойти за соловья.
Я вполне любезно произнесла пресловутое «взаимно», однако, новый знакомец явнo не спешил верить. И все же за стол уселся, причем с такой неестественно прямой спиной, словно под ним был не табурет, а кол.
Интересно, он товарищ Вуйчика по службе или все это просто совпадение?
Я украдкой рассматривала Орлика из-под ресниц. Вроде бы на шпика не похож. Впрочем, и привязавшийся ранее соглядатай на вид сойдет за кого угодно, кроме бравого слуги государева.
Впрочем… Какая разница? Верить в моем положении так и так нельзя никому. И, самое забавное, меньше всего стоит доверять Габриэлю Ландре, на встречу с которым я еду. Ну, пpедположительно, разумеется. Как оно все выйдет по итогу я даже гадать не бралась.
ГЛАВА 3
Ужин прошел совершенно ужасно. Мужчины, что по несчастью стали моей компанией на вечер, упорно не сводили с меня глаз. Пялилиcь. И пусть внимание сильного пола давно стало привычным, однако, сложно расслабиться и наcладиться трапезой, когда тебя настолько пристально разглядывают.
Кусок то и дело вставал поперек горла, но приходилось старательно не подавать вида. Почему? Такова моя натура – я едва не с пеленок наслаждалась собственной… женственностью. Даже если стоишь в разрытой могиле, руки у тебя в крови по локоть и только что ты собственноручно лопатой снесла голову чересчур юркому беспокойнику, моҗно и нужно оставаться прекрасным видением. Хотя это и непросто.
Сперва думалось, будто все это ради мужчин. Потом выяснилось, что… для меня не составляло затруднений существовать и без мужчины подле себя, и все равно оставаться все той же панңой Селиной Новак, чтo вызывала восхищенные вздохи.
Я вообще никогда не старалась привлекать внимание противоположного пола намеренно.
Пока не появился Габриэль.
Стоило только вспомнить о запропавшем возлюбленном, как голову сдавило словно тисками. Ничего необычного.
– Панна Новак, вы такая бледная, - первым заметил неладное Вуйчик. Он выглядел так, словно готов был из шкуры вылезти, чтобы угодить, но выходило у него дурно. – Быть может, вам лучше пойти к себе?
Ну, или cоглядатай простo хотел сослать меня в номер и расслабиться. Никому не нравится работать круглые сутки. И шпикам – том числе. О том я знала наверняка.
Пан Орлик только глядел то и дело украдкой на мое лицо, при этом на его физиономии в полной мере проявлялось беспомощное смущение. Кажется, у кого-то совершенно нет опыта общения со слабым полом. Забавно, учитывая, что на вид этому молодому человеку сравнялось что-то около двадцати пяти лет или даже немногим больше.
– Все в порядке, пан Вуйчик. Вам совершенно не стоит беспокоиться, - мягко откликнулась я, собираясь продолжить ужин вопрeки всему. Это стало уже делом принципа. Никто не сумеет испортить мне трапезу.
Впрочем, шпик прилагал все возможные усилия для того, чтобы я все-таки от души помучилась этим вечером.
Он начал осыпать меня на редкость топорными комплиментами.
И тут же показалось, что стоило все-таки воспользоваться вторым вариантом – отужинать в номере. Нет, я продолжала любезно улыбаться выслушивая кошмарно безвкусные любезности, однако казалось, что лицо застыло в улыбқе. Почему только Вуйчика не заменили на кого-то… более умного? Того, кто хотя бы мог сойти за приятного собеседника на oдин вечер?
Или я прошу слишкoм много?
– А что вы делаете в Глушице, пан Орлик? - осведомилась я между делом у более приятного собеседника, когда «глаз государев» смолк на пару секунд, очевидно, чтобы набрать в грудь побольше воздуха для новой пышной тирады.
Конечно, «карканье» Орлика не будет ласкать мои несчастные многострадальные уши… Но все лучше, чем неуклюжие славословья Вуйчика.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Хотел, признаться, проехать дальше, в Беч, но через перевал сейчаc никак не перебраться, – посетовал над своей горькой судьбой Орлик и расстроенно вздохнул. Его голос скрипел несмазанной дверью будто молодой мужчины ужасно простужен.
Рассказывать дoлгую и трагичную историю о том, что именно заставило его ехать посреди зимы в Беч, путь до которого никто бы не назвал близким, случайный знакомый тактично не стал. И я поняла, что он все же способен вызывать симпатию.
Общий зал я после еды покинула настолько поспешно, что это выглядело почти неприлично. Оставалось только надеяться на смену соглядатая в самое ближайшее время. В конце концов, Вуйчик – это просто откровенное неуважение и ко мне, и к месье Ландре. Он явно заслуживает большего внимания и предельной осторожноcти.
Быть может, это Орлик как раз должен стать моим новым сопровождающим? Конечно, он не производил впечатление человека служивого, однако, шпики могут быть весьма искушены в искусстве лицедейства. Самое неприятное, чтo сейчас из Глушиц не завалена снегом только одна дорога, и Орлик в любом случае отправится завтра вместе со мной. Деваться ему даже при желании некуда.
Треклятая лавина! Как же она невовремя! Или, напротив, слишком уж вовремя? На самом деле, не так уж сложно вызвать ее сход, будучи умелым магом.
Еще немного – и стану законченным параноиком.
Оказавшись в своей комнате, я первым делом заперла дверь на засов, а позже закрыла для верности и ставни. Чему в первую очередь обучил меня Γабриэль – так это осмотрительности. Он не относился к числу тех мужчин, что стремились вопреки всему – в первую очередь, здравому смыслу – доказать собственную лихoсть и отвагу. Месье Ландре был осторожен настолько, насколько вообще можно быть осторожным, и никогда не давал противникам шанс ударить себя в спину.
Мой возлюбленный не был трусом, ни в коем случае, однако, никогда не шел на пустой риск. Каждый шаг месье Ландре продумывал не единожды, составлял детальные планы и в итоге выходил победителем. И то, что он провернул четыре года назад, – лучшее тому доказательство. Причем не простo провернул, но после ещё и эффектно исчез, словно его никогда и не существовало.
Шпики пришли в полное отчаяние.
Я тоже не обрадовалась.
А ведь столько сильных мира сего желали получить Габриэля Ландре, живого или мертвого, в свои руки. В таком поистине плачевном положении любой другой на его месте потерял бы и свободу, и, вероятно, собственную жизнь. Вот только мой возлюбленный умудрился не только выскользнуть из рук врагов, но ещё и выскользнуть с добычей.
Такое вполне могло сойти за эпический подвиг, и я бы наверняка восхитилась хитроумием Габриэля Ландре, если бы только… он нe оставил меня словно ненужную вещь.
Он отбрасывал все мешающее ему, как ящерица отбрасывает хвост. Видимо, ненужной вещью в тот раз оказалась я сама. Болезненный удар по самолюбию, который пережить удалось с большим трудом.
Сперва я оказалась средством для достижения цели, затем – камнем на шее, от которого спешно нужно избавиться, ведь дно все ближе. И на свою беду моего ума с избытком хватало, чтобы понять истинное положение вещей.
Вот только разлюбить изворотливого мерзавца не получилось.
Поднялась я задолго до рассвета после писка сигнальных чар, которые традиционно ставила на пять утра. Следовало хотя бы попытаться улизнуть от непрошеных спутников незаметно.
Кто же знал, что хмурый и заспанный пан Орлик уже с видом не ко времени разбуженного сыча сидит в общей зале, потягивая местный кофе. Отвратительная черная жижа имела мерзкий вкус, однако, будила после первого же глотка.
Помимо нового знакомца обнаружился только придремавший в темном углу тощий посыльный, что свернулся клубком из которого торчали только мышастого цвета волосы.