Читать интересную книгу Рейдер. Защитник - Калбазов Константин

В итоге распутался. А куда же он денется? Так как он прижался к тыльной стороне, перебрался к прозрачной крышке. Композит выдержал космическое приключение без единой трещины, хотя и не без царапин, но это мелочи. Герметичность не нарушена. Телеметрия находящегося внутри в норме. Нет даже ранений. А вот емкость с топливом бронескафандра пустая, как барабан.

Мужчина средних лет, которого можно было без труда рассмотреть через прозрачные крышку и забрало, был облачен в бронескафандр. Судя по всему, десантник. Интересно, и какого он делает в капсуле? Корабль погиб еще до того, как в бой вступила абордажная команда? Ну, может быть.

Итак, топливо в капсуле выработано только на треть. Остаточный ресурс регенеративных картриджей у капсулы – семьдесят процентов, у скафандра – восемьдесят, заряд кристалла – шестьдесят. Н-да. Странные показатели.

Если только десантник не заморозил себя сам. Но к чему подвергать себя неприятной процедуре криоконсервации, если есть анабиоз? Экономия ресурсов? Нет никакого смысла. В случае выработки ресурсов регенерационных картриджей до критической отметки искин самостоятельно проведет эту процедуру, превращая спасательную капсулу в эдакий саркофаг.

Рассказал о своих наблюдениях товарищам. Те предположили, что десантник решил сразу подвергнуть себя криоконсервации. Ведь если обнаружат, то в любом случае поднимут. Опять же, может случиться и так, что его не найдут, а тогда уж чем больше энергии в кристалле, тем дольше продержится и он сам. Три-четыре сотни лет. Для него это все равно один миг, так что разницы никакой. Зато шансы выжить куда выше.

Ладно. С этим он потом разберется. Главное, что этот десантник жив. Капсула, конечно, дорога, чтобы оправдать этот сумасшедший прыжок. Но, признаться, она проходила по шкале приоритетов Андрея только бонусом.

Подал команду, и лебедка заработала, медленно выбирая трос. Потянула с одной и той же скоростью. В конце пришлось вновь задействовать двигатель, чтобы затормозить, но в итоге все получилось, как надо. А там в дело включился дроид, который перенес капсулу на «Калугу» и поместил в одну из пустых секций.

Андрею оставалось только проконтролировать процесс. Убедившись, что все в порядке, он вместе с дроидом вернулся на корабль. Подумал было прокатиться верхом, но сразу же отказался от этой задумки. Уж лучше плыть в невесомости, перебирая руками, чем дергаться на вышагивающем роботе.

– Ну и как там? – встретила его вопросом Кейла.

– Да нормально все, – разоблачаясь, ответил он. – Хотя и не без странностей.

– Ты об остаточном ресурсе системы жизнеобеспечения и энергетического кристалла?

– Об этом.

– Так вроде определились, из-за чего это может быть.

– Определились. Но вот свербит что-то знакомое, как будто я с чем-то подобным уже сталкивался.

– А ты сталкивался?

– Да вроде бы нет. Весь мозг уже сломал, и все без толку.

– Отпусти. Само всплывет, – предложил Юрий. – Я что хотел сказать. Топлива у нас не так чтобы и много. Понимаю, спасти человеческую жизнь – это святое. Но тогда уж нужно озаботиться заполнением танков. К слову, на «Калуге» не осталось ни одного кубометра газа.

– Не думаю, что искать возможность дозаправки в этом месте – хорошая идея. Сплошная лотерея. Опять же, помнится, на Земле считалось дурной приметой сливать бензин из машин, побывавших в аварии. Так что прячем «Калугу» – и ходу отсюда. Мы не Армия спасения.

– Кстати, я помню, что и запчасти с битых машин брать было не принято, – вдруг проявил мнительность Юрий.

– Никогда о таком не слышал, – возразил Андрей. – В СССР был такой дефицит, что готовы были разуть любую битую машину, вплоть до того, что вырезали уцелевшую часть кузовной детали и сращивали с родной. В девяностые вроде бы с дефицитом стало попроще, но пропало качество, поэтому рынок бэушных запчастей продолжал процветать. Так что наша добыча в кассу.

– Ну и ладно, – отмахнулся Бессонов, – я в мастерской.

– Двигай уже. Кейла, как насчет чашечки горячего и ароматного сагнолла?

– Ты желаешь меня угостить?

– Хм. Вообще-то я рассчитывал получить чашечку из нежных девичьих ручек.

– С удовольствием выпила бы сагнолл, приготовленный сильными руками настоящего мужчины.

– Ч-черт. Ты знаешь, как уговорить такого самовлюбленного типа, как я, – обнимая ее за талию и увлекая в кают-компанию, произнес он.

Двадцать два часа перехода прошли тихо и без каких-либо эксцессов. За это время они успели и выспаться, и уделить время друг другу. В смысле Кейла с Андреем, конечно. Юрий в это время над чем-то там бился в своем виртуале.

Сканер засек появление в системе трех кораблей, но все они находились далеко. Вообще, прыгать сюда следовало, подбирая координаты на окраине, не то можно с ходу поздороваться с какими-нибудь обломками. Лучше несколько раз просканировать пространство, определяя векторы движения тел и подбирая себе добычу, и только после этого начинать сближение с объектом или прыгать к нему.

Враждебности появившиеся мусорщики не проявляли. Особого интереса их сцепка кораблей вызвать не могла. Для сканеров они сейчас одно целое, так как активен только реактор «Ослика». Ну, движется очередной ловец удачи, так и что с того? Но, конечно, нужно будет озаботиться и укрыться за астероидом, когда станут прятать «Калугу».

Не сказать, что Андрей с товарищами не был готов дать по сусалам особо ретивым, но они здесь не за этим. Тихо прийти, обнаружить то, что нужно, спрятать и убраться за подмогой, способной уволочь их добычу.

– Внимание! Процесс расконсервации капсулы АТС-3578-2308-9854-2345 успешно завершен!

Андрей с Кейлой как раз дурачились на диване в кают-компании, когда послышался доклад Ослика. И сказать, что он застал их врасплох, – это не сказать ничего.

– Какая расконсервация? Ты о чем, Ослик?

– Капсула АТС-3578-2308-9854-2345, помещенная в секцию три на «Калуге», успешно завершила процесс расконсервации спасенного. Предположительно – десантника ирианского флота.

– А почему ты не сообщил о запуске процесса? – возмутился Андрей, уже подступаясь к шкафу с бронескафандром и отдавая жестом распоряжение Кейле вызывать Юрия.

– Потому что ни я, ни Калуга об этом не знали. Его цепи имеют множественные повреждения. Он только что восстановил связь с вновь задействованной секцией три.

– Кто же тогда провел расконсервацию?

– Она прошла автономно. Калуга зафиксировала только сам факт.

– Ясно.

– Что у вас случилось? – поинтересовался появившийся наконец Юрий.

– Надеюсь, что не задница местного значения. Облачайся.

– Это я уже понял.

– Если коротко, то проснулся наш десантник. Кто он и чего от него ждать, как ты правильно заметил сутки назад, мы не знаем.

– Весело.

– Не куксись. Нас трое. Мы вооружены и не беспомощны. Давай команду на активацию наших роботов.

– Уже активировал.

– Выдвигай дроида и пару андроидов на обшивку.

– Делаю, – ответил Юрий и тут же забубнил команды в персональный искин.

– Сержант ирианского флота Дмитрий Желтов запрашивает связь, – доложил Ослик, когда они уже полностью экипировались.

– Ты что-нибудь понимаешь? – удивился Юрий.

– Пока не больше твоего. Давай связь, Ослик.

– Я сержант ирианского флота Дмитрий Желтов. Личный номер Т-388567. Как понимаю, данный фрегат буксируется ирианским кораблем?

– Ты все правильно понимаешь, – на языке родных осин подтвердил Андрей.

– Не может быть! – с нескрываемым удивлением на русском воскликнул спасенный.

– Что это за язык? – не поняла Кейла.

– Это наш родной с Юрой. И, похоже, мы только что нашли своего земляка. Дима, двигай к переходному шлюзу, – уже в канал произнес Андрей.

– Принял, – отозвался тот.

– И вы вот так сразу ему поверите? – удивилась Кейла.

– Конечно, – пожав плечами, просто ответил Андрей.

Дмитрий, как говорится, не блистал. Согласно данным медицинского сканера у него вовсю прогрессировала пневмония. Так что как боевая единица он был, мягко говоря, мало на что годен. Высокая температура, душащий кашель, общая слабость.