до полусмерти!
– Не подкрадывайся, прошу…
Я оглядываюсь, желая спросить, кто пожаловал ко мне в гости. Но, увидев лицо мужчины, забываю, о чём хотела поговорить. Я поражена до глубины души.
– Не узнаёшь, что ли?
Мой взгляд изумлённо скользит его лицу, изменившемуся довольно сильно. Хантер подровнял бородку и сбрил заросли, оставив брутальную, притягательную щетину. Он даже остриг длинные волосы, а те, что оставил, зачесал назад, помолодев сразу лет на пять или семь.
– Так гораздо лучше.
– Это было непросто сделать женским станком для бритья и небольшими ножницами. Но я справился.
– Очень хорошо справился.
Я понимаю, что слишком долго пялюсь на мужчину, начиная признавать его ещё более привлекательным, и поспешно отдёргиваю взгляд в сторону.
– Кто это такие?
– Чистильщики. Уберут следы и вывезут лишний мусор.
– Под мусором ты понимаешь… – я не договариваю, но передаю взглядом послание о трёх убитых головорезах из банды Артура.
– Да. Три мешка с мусором. – Губы Хантера растягиваются в скупой улыбке. Он проходит мимо меня, уточняя что-то у рабочих. Потом возвращается, сообщив: – Скоро закончат. Стену камина починят позднее.
– А? – глупо переспрашиваю я.
Потом вижу разрушенную кирпичную кладку.
– Он декоративный. Зачем ломать?
Мой вопрос наверняка глупый. Огромный разрушенный проём говорит лишь о том, что там лежало кое-что. Возможно, оружие, деньги или что-то ещё.
– Зачем стараешься? – недоумеваю я.
– Если всё закончится хорошо, ты сможешь остаться и дальше жить в этом городе. Но я бы посоветовал тебе реально избавиться от этого ребёнка и свалить. Как можно дальше…
Хантер резко уходит, показывая мне свою широченную спину.
– Мне нельзя делать аборт. Вызванные роды – это убийство уже крохотного ребёнка! – говорю обвиняющим тоном в его спину. Как будто он виноват… Нет, он ни в чём не виноват.
– Многие убивают. Зато у тебя не будет проблем, – пожимает плечами мужчина и скрывается в одной из гостевых спален.
Я иду следом за ним и замираю на пороге, заметив оружие, разложенное на кровати. Много всего… Очень много. Есть даже гранаты.
– Бог ты мой… Это всё лежало там, в… в… в камине?
– Не только. В доме Дмитрия много тайников. Именно поэтому я пришёл сюда.
Я замечаю сумку рядом с кроватью. Там лежит ещё какое-то снаряжение, но видны и пачки денег, перетянутых резинкой. Мне достался дом, напичканный оружием и деньгами, а я узнала об этом только сегодня.
– Кем был Дмитрий?
– Другом. В прошлом он был хорошим другом, – объясняет Хантер.
Вернее, он решает, что этих объяснений достаточно, а я не решаюсь задать дополнительные вопросы.
Глава 6. Анна
Всем своим видом Хантер показывает, что намерен и дальше оставаться у меня дома. Я не знаю, чего ожидать от этого мужчины. Ничего о нём не знаю. Кроме того, что он взрослый, опасный и хорош в постели. Этого у него не отнять. Поневоле ловлю себя на мысли, что с Хантером было бы не холодно даже без отопления. Он умеет согревать, обжигая, но не давая сгореть до самого основания. С ним невозможно стать просто кучкой пепла или остывшей золы. Он умеет поддерживать огонь.
Эти мысли появляются не к месту. Да и я, должно быть, нахожусь не там, где мне стоит находиться. На это намекает и сам Хантер.
– Я не завтракал. Иди, приготовь чего-нибудь.
Заминаюсь на пороге, но потом спрашиваю:
– Ты ешь омлет?
– Я ем всё. Если оно не сгоревшее дочерна.
– Тогда я приготовлю омлет. Через минут десять… – Хантер хмурится. Промедление его не устраивает. – Я хочу принять душ.
– Иди.
* * *
Какой же он немногословный, думаю с досадой, взбивая гель в густую пену мочалкой. Мне страшно и непривычно, а Хантер ничуть не облегчает задачу, отговариваясь двумя-тремя словами. Неужели он не понимает, что его появление – это событие, выходящее из ряда вон в моей жизни? Скорее всего, ему на это просто плевать. Он пришёл в дом своего друга и берёт, что хочет.
Сквозь шум льющейся воды слышится посторонний шорох. Я испуганно оборачиваюсь. В ванной стоит Хантер. Не просто стоит – он раздевается. Полоса воды обрушивается на меня сверху. Мыльная пена клочьями наползает на глаза. Когда я их открываю, на том месте, где стоял Хантер, никого нет. Но дверь душевой кабины отползает в сторону. Мужчина, полностью обнажённый, забирается в душ. И, взглянув на него, я понимаю, что у меня нет ни одного шанса избежать близости с ним.
Он прижимается ко мне всем телом и разворачивает к себе спиной.
– Я принимаю душ…
– Знаю. Но я тебе не мешаю его принимать, – возражает мужчина.
Противоречит своим словам в тот же миг, отбирая у меня мочалку и разнося по ней мыло. Потом начинает водить ею по моему телу и, отбросив в сторону, нежит тело руками, легко скользящими в густой пене.
– Всё-таки ты мешаешь, – произношу с протяжным выдохом.
Я хотела бы не отзываться на прикосновения мужчины, но не получается.
– Попробуй прогони…
Тягучая усмешка путается в моих мокрых волосах. Там, где пальцы Хантера касаются меня, разгораются пожары. Их становится больше и больше, пока всё тело не превращается в один большой костёр. Невозможно удержаться и не поддаться на скупую, но горячую ласку, которой меня пытает Хантер. Сдавшись, я выгибаюсь так, чтобы Хантеру было удобнее брать меня сзади.
Рядом с ним я испытываю эмоции, гораздо более сильные и острые, чем с другими. Возможно, разница в том, что другие были парнями не намного старше меня, а сейчас меня ласкает взрослый и очень опытный мужчина, прикосновения которого отдают опасностью.
По сравнению с Хантером все, с кем я имела дело раньше, кажутся лишь мальчишками… Лишь Алекс был на пять лет старше, но Хантер был прав насчёт него – Алекс любил веселиться и прожигать жизнь. Я вообще не понимаю, почему он решил