Читать интересную книгу Дракон Золотого Pуна - Александр Башибузук

Млять, какой же я долбодятел! Хуже!

Знамя в чехле.

С коттдарме* гербы спороты.

Оружия почти нет.

Обоз полный раненых,

А я на это внимания не обратил… Сука… Полторы сотни невинных душ загубил. Не считая искалеченных… И барона Кольмара, вместе с сыновьями, свитой и бурмистром города Сен — Дье…

Песец… Да меня Карлуша повесить прикажет. И разбираться особенно не будет. А остальные дворяне, заплюют как первостатейного негодяя, нагло поправшего рыцарственность. Да со мной на одном поле никто гадить не сядет…

Вот это влетел… Что же делать? Что же так руки трусятся? Вроде вчера особо винцом не увлекались. По кубку привезенного Туком тяпнули и все…

— Логан…

— Да, ваша милость?

— Что делать?

— А что делать?

— Что нам, с этим делать!

— Да ничего… — шотландец недоуменно пожал плечищами. — Бывает. Попутали… Они попутали.

— Они?

— А кто еще? Ваша милость, а вы не заболели? Вид ваш мне не нравится…

— Да здоров я. Они или мы?

— Они конечно. Мы‑то причем? Откуда мы знали, что война закончилась. Белого флага у них не было. Сами виноваты. Что‑то вы и в самом деле бледный…

— Ну, да… — в разговор вступил Альмейда. — Флага не было. А положено при себе иметь в подобных случаях. Капитан, вы не ранены?

— Идите к черту. Значит, ничего страшного?

— Ну, да. Что с пленными‑то делать?

— Что? Отпустите. Пораненным и увечным помощь окажите. И барона… Ну… то что от него осталось, пусть тоже заберут…

— Сначала пусть своих захоронят, а я отпою скопом… — предложил Уильям.

— Делай как знаешь… — отмахнулся я от Тука и присел на тюк сена.

М — да… Что‑то я мнительным стал… Белого флага действительно не было. Может я действительно приболел? Голова какая‑то пустая и перед глазами все плывет… М — мать…

— Вот до чего ты себя довел Жанно… — в темноте возникло красивое женское лицо обрамленное черным монашеским клобуком.

— Пустое! — отрывисто бросил коренастый бородатый мужчина в родовой короне графов Арманьяк. — Я‑то в его годы!..

— Бессовестный… — укоризненно сказала ослепительно красивая девушка с младенцем на руках. — Все вы Арманьяки такие…

— По краю, ходишь ты, по краю ходишь ты… Га — га — га… — видение Жанны де Фуа и отца с матерью, сменилось образом гогочущей атаманши из мультфильма 'Бременские музыканты', но с лицом руа франков Луи Всемирного Паука…

— Береги себя, береги себя, береги себя, себя, себя — я–я — я… — громыхнул речитативом и стал затухать чей‑то голос.

— По делам е — е–его судим буде — е–ет… — еще кто‑то затянул на манер церковного пения.

— Удар! У капитана удар… — от куда‑то со стороны, как сквозь туман донесся густой бас обер — медикуса. — Я‑то знаю. Ну ничего, вот сейчас кровь отворим…

— Я тебе сейчас сам ее отворю! — заорал я и наконец смог открыть глаза. — Что, мать вашу, я спрашиваю, случилось? Ох…

— Очнулся слава господу Богу нашему!

— Господь милостив!

— Слава Деве Марии!!!

— Да здравствует капитан!!!

Обступившие мою кровать соратники разом воздали славу господу и стали осенять себя крестными знамениями.

— Что за?!.. — я попытался встать и к своему ужасу понял что не могу.

— Тише ваша милость, тише… — лапищи Уильяма прижали меня к кровати. — Приболели вы малость. Может действительно кровь отворить? Хотите я сам…

— Руки убери… — я оттолкнул шотландца. — Вина дайте…

— О! Винишко, оно пользительное. Я сразу сказал, командир просто устал, — радостно воскликнул Бользен. — А вы заладили… Сами знаете, как он о службе печется. Все на ногах, да на ногах…

— Ага… — согласно кивнул Альмейда. — Бабы кого хошь доведут до истощения. Я вот помню из борделя неделю не вылезал, так едва ходил.

— А я говорю удар! — прикрикнул Бельведер. — Что вы можете знать про удары, неучи!

— Я счас тебя как двину ученая морда! — угрожающе протянул сержант спитцеров Курт Боулингер. — Ты кого вот сейчас неучем назвал скотина? Я писать умею…

— А ну тихо… — я отхлебнул вина и головокружение действительно почти прекратилось. — Я что в обморок хлопнулся?

— Ага! — кивнул Логан с растроганной мордой.

— И сколько был в беспамятстве?

— Дык, почитай сутки… — подсказал Боулингер. — Мы уже думали того…

— Я вам дам того… — не обращая внимания на укоризненные вздохи обер — медикуса, я вновь попробовал встать. — Да помогите же…

И встал… А потом отправился своим ходом к столу уставленному едой. Проголодался жуть. Набил рот хлебом с сыром и пробубнил:

— Ну чфто молфим?.. Раффкафывайте…

И сразу извергнул все содержимое желудка на пол. Внутренности взорвались огнем…

— Да его отравили… — ахнул чей‑то изумленный голос.

3

Как я не помер? Не знаю. Две недели находился между жизнью и смертью. Стал похож на вяленную чехонь — такой же сухой и прозрачный. Но выкарабкался…

Поступила команда возвращатся в Нанси и соратники перевезли меня в город. Придворные лекари Карла разводили руками. Еще бы, толченый рог единорога не помог! Как будто он когда‑нибудь, кому‑нибудь помогал… Идиоты! Мракобесы и коновалы!

Спасла меня Лилит. Отпоила кобыльим молоком и ей одной известными травами. Если бы не цыганка, то все. Подбили славного барона на взлете…

Я готов к смерти, время такое — костлявая всегда рядышком ходит, но было реально страшно. Буде случится зарубленным в бою или на дуэли, даже сложить голову на плахе — это одно дело — тоже страшно, но вполне понятно и предсказуемо, а вот когда смерть приходит неизвестно откуда…

Кстати, Тука траванули одновременно со мной. Но на него яд подействовал своеобразно. Шотландца только грандиозный дрищ прошиб, да неделю скотт как сонная муха ходил. А так перенес на ногах. Кто это сделал? Я грешил на монашек, но потом все прояснилось. Верней, совсем запуталось до предела. Отравленным оказался бочонок вина, который Логан купил по пути в Лотарингию у своего невольного попутчика по имени шевалье де Сирак. Умысел сего шевалье ясен. Тук не скрывал того, что служит под началом барона ван Гуттена, в прошлом шевалье де Дрюона. Грешным делом, я подумал, что ожил Гийом де Монфокон, как раз в его стиле подобные пакости устраивать. Так нет — Тук клянется, что под мое описание этот дворянин не подходит. Да и Монфокона я навеки упокоил в замке Бюзе — Сен — Такр, отомстив за смерть отца и Жанны де Фуа — моей мачехи. С перерезанной глоткой не живут — особенно в четырнадцатом веке. Загадка…

Шевалье подан в негласный розыск, но думаю это не его настоящее имя и понятно чем этот розыск закончится. Покушение на свадьбе Логана, обрело вот такое продолжение. Да, я уверен что эти два события связаны… и еще мне кажется за ними маячит рожа Всемирного Паука. Но посмотрим. Теперь я готов. Почти…

— В приходе девятьсот пятнадцать флоринов… — Хорст поправил очки и черканул пером в пергаментном свитке. — Это уже за вычетом премий и доли… ну, вы сами знаете кому. И в совокупности с доходами от продажи лишних возов и отбракованных господином лейтенантом ван Брескенсом лошадей. И мулов с прочими трофеями тоже. А так же, не считая награды от нашего милостивого государя за геройство. Ее я провел по вашей личной статье доходов. Значится, вот дарственная на дом…

Это Хорст Дьюль нудит. Добрался наконец бумажная душа до меня и теперь не отстанет пока не явит всю финансовую отчетность. Он уже два дня пытается доложиться, да мне из вредности недосуг было. А заодно проверял его — не станет ли казначей без надзора казнокрадствовать. Не стал…

— Жалование моей роте выплатили? — перебил я аудитора.

— Все до последнего медяка. А так же экипировочные, кормовые, фуражные и прочие. Ваше, я вот в шкатулочку сложил. Значится, что бы под рукой было. И отдельно серебром и медью разменял пару флоринов. Для удобства…

Я внимательно слушал его и допивал ужасно горький отвар приготовленный Лилит. Гадость, но никуда не денешься. Она говорит; еще с недельку надо попить, да диету строгую соблюсти пару месяцев. К счастью, винцо красное умеренно можно. А так, здоров. Даже вес понемногу набирать стал и тренировки возобновил. Правда, в весьма щадящем режиме — слабоват еще.

А вообще, в опале я. Не прошли даром геройства в аббатстве — святая конгрегация накатала Карлу грандиозную жалобу. По словам церковников: невесты Христовы оказались все поголовно обесчещены, сам монастырь разрушен, разграблен и так далее… Приукрасили сволочи! Не было такого — соратники конечно провели розыск по случаю моего отравления, но в рамках. Почти… Немного с пристрастием, возможно даже чуть усердней чем следовало, но как говорится, не одна живая душа при этом особо не пострадала. Только честь и достоинство оных монашек. Да и то не уверен: ближники божатся, что никого не насиловали. И я им верю…