Читать интересную книгу Последняя тайна храма - Пол Сассман

– Непонятно, почему тогда убийца не взял набитый деньгами бумажник? – усомнился он. – И ключи от машины.

– Может, от волнения. Или, – предположил помощник, – целью убийцы был вовсе не грабеж.

Халифа собирался что-то ответить, как вдруг с противоположной стороны площадки раздался крик: стоявший метрах в двухстах от них на засыпанной песком возвышенности полицейский размахивал руками, призывая к себе.

– Похоже, он что-то нашел, – сказал Сария.

Халифа аккуратно положил булыжник на место и вместе с помощником отправился посмотреть, в чем дело. Когда они подошли, полицейский слез с бугорка и стоял у осыпавшейся стены, нижний ряд которой был разрисован голубыми лотосами – поблекшими, но все еще отчетливо различимыми. В середине ряда зиял просвет – очевидно, один кирпич кто-то вытащил. Поблизости от стены лежали холщовый рюкзак, молоток, стамеска, а также, чуть в стороне, черная трость с серебряным набалдашником. Сария присел на корточки и приподнял клапан рюкзака.

– Ага, понятно, – сказал он с довольным видом, доставая кирпич с разрисованной штукатуркой. – Кто-то здесь нахулиганил.

Сария протянул кирпич Халифе, однако тот даже не взглянул на подчиненного. Как заколдованный, инспектор не мог отвести глаз от трости. Вернее, от ее набалдашника, украшенного миниатюрными розочками, перемежаемыми символами анкх[8].

– Сэр?

Халифа не отреагировал.

– Сэр? – громче повторил Сария.

– Извини, Мохаммед. – Инспектор отложил трость и повернулся лицом к помощнику. – Что там у тебя?

Сария передал шефу глиняный кирпич. Халифа окинул быстрым взором фрагмент цветочного орнамента, затем глаза его снова переместились на трость, а лоб нахмурился, как бывает в моменты напряженного раздумья.

– В чем дело, инспектор?

– Да ничего. Так, пустяки. Просто странное совпадение.

Он покачал головой и улыбнулся. Однако в его улыбке было что-то неестественное, какая-то неловкая попытка замаскировать внутреннее напряжение.

Справа большой черный ворон спустился на стену и, хлопая крыльями и громко каркая, воззрился на полицейских.

Тель-Авив

Переодевшись в полицейскую форму, молодой человек быстрым шагом направился по парку Независимости к бетонной глыбе отеля «Хилтон». Твердой походкой, не сводя глаз с гостиницы и беззвучно нашептывая текст молитвы, он приближался к цели. Молодые пары и стайки родителей с детьми, кружившие по окутанным вечерней прохладой аллеям, не привлекали его внимания.

Стоявшие у главного входа охранники скользнули по нему взглядом и, заметив нашивки полицейского участка на амуниции, переключились на других прохожих. Молодой человек вытер тыльной стороной руки пот со лба и сунул ее за полу ветровки, затянув потуже пояс, поддерживавший взрывчатку. Страх, ненависть и волнение, доходящее до тошноты, обуревали его. Но сильнее всех чувств была безумная эйфория. Бушуя в душе ослепительно ярким пламенем, она манила к горизонтам бесконечного счастья. Месть, слава, рай и вечность в объятиях прекрасных гурий – все это он обретет через пару секунд.

«Благодарю тебя, о Аллах, что разрешил мне стать орудием твоего возмездия».

Молодой человек пересек вестибюль и через ряд двойных дверей вошел в большой, залитый светом зал. Здесь справляли свадьбу; веселую танцевальную мелодию заглушали взрывы смеха. К парню подбежала какая-то малышка и предложила потанцевать, но он грубо отшвырнул ее и, расталкивая недоумевающих гостей, стал пробираться в центр зала. Его о чем-то спрашивали, однако он не реагировал и только шагал вперед, словно запрограммированный. Глаза его застилал туман. Казалось, мир погружается в небытие. В памяти проносились образы дряхлого дедушки и двоюродной сестренки, убитых израильскими солдатами; в один миг промелькнула вся жизнь, постылая, безрадостная, полная стыда и беспомощной злобы. Наконец, оказавшись рядом с женихом и невестой, он с диким воплем ярости и восторга рванул нательный ремень. Взметнувшийся огненный смерч окутал пространство в радиусе трех метров от него багровыми клубами дыма…

Почти одновременно три учреждения в разных точках Израиля – представительство Всемирного еврейского конгресса в Иерусалиме, информационное агентство «Хаарец» и полицейское управление в Тель-Авиве – получили факсы одинакового содержания. Их послали по мобильной сети, так что установить местонахождение отправителя не представлялось возможным. В сообщении говорилось, что к теракту причастны группа аль-Мулатхама и «Палестинское братство», что взрыв совершен в ответ на непрекращающуюся сионистскую оккупацию суверенной Палестины и что, пока Израиль не положит конец оккупации, все его граждане, независимо от пола и возраста, будут нести ответственность за преступления по отношению к палестинцам.

Луксор

Инспектор и его заместитель пробыли в Малкате до семи вечера, однако патологоанатом так и не появился. Решив не тратить попусту время, Халифа поручил подчиненным следить за местом происшествия, а сам в сопровождении Сарии отправился в отель, владельцем которого был покойный.

– Анвара можно прождать до ночи, – проворчал Халифа. – За это время надо сделать хоть что-нибудь полезное.

Отель «Менно-Ра» располагался в самом центре Гезиры – крупного поселения на западном берегу Нила, напротив Луксорского храма. Двухэтажное, гладко оштукатуренное здание гостиницы горделиво возвышалось среди мелких лавок и обветшалых хибар из обожженной глины, облеплявших его со всех сторон подобно губчатым наростам мха. Халифа и Сария приехали в отель еще засветло. На пороге их встретила управляющая Карла Шоу – стройная англичанка средних лет, бегло, хотя и с сильным акцентом, говорившая по-арабски. Она попросила официанта приготовить чай и провела посетителей на посыпанную гравием террасу, выходящую во двор. Перед ними струились воды узкого длинного озера.

– Смерть Пита не стала для меня неожиданностью, – сказала англичанка, закидывая ногу на ногу и прикуривая сигарету. – У него были серьезные проблемы со здоровьем. Возможно, даже рак. Впрочем, сам он об этом мне ничего не говорил.

Халифа достал сигарету из своей пачки и бросил взволнованный взгляд на Сарию.

– Пока не проведено вскрытие, мы не можем ничего утверждать, – заметил он осторожно. – Однако нам представляется, что мистер Янсен…

Он сделал глубокую затяжку, обдумывая, как лучше окончить фразу, и после длительной паузы произнес:

– Его смерть выглядит немного странной.

Управляющая вопросительно посмотрела на детектива. Толстый слой туши на ресницах ее широко раскрывшихся глаз, казалось, усиливал этот немой вопрос.

– Странной? Так вы же сказали…

– Я ничего еще не говорил, – вежливо, но твердо прервал ее Халифа. – Надо тщательно осмотреть тело. У нас есть кое-какие вопросы относительно смерти мистера Янсена. Собственно, ради этого мы и приехали. Обычная работа.

– Что же, я к вашим услугам. Только не уверена, что смогу помочь – ведь Пит был на редкость замкнутым человеком.

Халифа кивнул помощнику, и Сария достал блокнот с ручкой, приготовившись записывать.

– Давно вы работаете у мистера Янсена? – начал Халифа.

– Почти три года. – Шоу слегка наклонила голову, теребя сережку. – Долго рассказывать, но если в двух словах… Я приехала сюда в отпуск, познакомилась с местными жителями, они рассказали, что Пит ищет управляющего для своей гостиницы. К тому времени он уже был слишком стар, чтобы в одиночку вести хозяйство. А я только-только развелась, и обратно в Англию меня не тянуло. Вот и решила пожить здесь.

– У него были родственники?

– Понятия не имею.

– Он не был женат?

– У меня сложилось впечатление, – она сделала долгую затяжку, – что женщины мало интересовали Пита.

Халифа перекинулся взглядом с заместителем.

– А мужчины?

Женщина неопределенно махнула рукой и отвела взгляд.

– Говаривали, что он любил ездить на Банановый остров. Я никогда не лезла к нему с вопросами на эту тему. Делать мне, что ли, больше нечего?!

Послышался скрежет гравия, и на террасу вышел молодой человек с подносом в руках. Он поставил три стакана с чаем и маленькую масляную лампу на соседний столик и удалился. Халифа взял стакан чаю и, глотнув, продолжил расспросы:

– Фамилия у него не египетская, не так ли?

– Если не ошибаюсь, он голландец. В Египет приехал лет пятьдесят назад. Может, шестьдесят. Хотя не могу точно утверждать.

– И с самого начала жил в Луксоре?

– Вроде бы нет. Гостиницу, насколько я знаю, Пит купил годах в семидесятых. А прежде, по-моему, проживал в Александрии… Впрочем, он не особо распространялся при мне о своем прошлом.

Она сделала последнюю затяжку и загасила окурок на дне медной пепельницы в форме скарабея. На потемневшем небе одна задругой, словно свечки, вспыхивали большие синеватые звезды.