— Извините, что вы сказали?
Он нахмурился.
— Я уверен, вы слышали мой вопрос.
— Мне показалось, что вы спросили, когда я последний раз получала оргазм.
— Именно это я и спросил.
— Я не понимаю, какое вам до этого дело.
Саймон задумчиво посмотрел на нее.
— Все, что касается вашей сексуальной жизни, теперь мое дело. Я здесь, чтобы помочь вам измениться. Я вряд ли смогу это сделать, если не буду знать, что вам нравится сейчас.
Натали почувствовала себя ужасно неудобно.
— Я так не думаю, — пробормотала она.
— Вы же знаете, что не должны спорить со мной. В тот момент, когда вы переступили порог «Гавани», вы согласились подчиняться нашим правилам. Если вы этого делать не собираетесь, то вам лучше уехать. Вы же читали наши брошюры? Кто, кстати, вас порекомендовал? — Он стал просматривать записи на планшете, который принес с собой.
— Да, все верно, — поспешно произнесла Натали. — Я просто забыла.
— Я вижу. Будем надеяться, что у нас больше не возникнет разногласий. Может, вы все-таки мне ответите?
Натали чувствовала дикое смущение.
— Это было примерно два месяца назад, — призналась она в конце концов.
— Правда? — Саймон поднял брови. — Вы хотите сказать, что даже не мастурбировали ни разу за это время?
— Нет.
— Почему же? — В его голосе слышалось недоверие.
— Потому что у меня не было времени. А когда я прихожу домой с работы, я так устаю, что единственное, на что у меня хватает сил, — это выпить бокал вина и лечь спать.
— Если секс для вас не важен, то почему вы здесь? — спросил он.
Натали изо всех сил постаралась объяснить. Она чувствовала себя не в своей тарелке из-за этих интимных вопросов, которые он ей задавал.
— Он важен для меня, но я предпочитаю секс с партнером.
— Вряд ли у вас будет хороший секс с партнером, если вы не будете практиковаться. Ладно, снимите платье и трусики и сядьте вон на тот стул.
У Натали вспотели ладони. У нее было ощущение, что она попала в ловушку где-то в глуши в Суссексе с совершенно незнакомым мужчиной, который заставлял ее раздеваться. Теперь она понимала, почему Яна колебалась, перед тем как внести ее имя на рассмотрение, ведь для Натали ситуация была практически непереносимой. Она с трудом сглотнула.
— Сейчас?
— Ну, я не собираюсь никуда уходить, а потом возвращаться и ждать, пока вы будете готовы. Давайте, Натали, это очень простая просьба.
Натали начала неуклюже раздеваться, но только когда она села на стул, она поняла, что это был не совсем обычный стул. Сиденье, расположенное очень глубоко, имело резкий уклон назад, а спинка была намного выше, чем у обычного стула. Когда она села на него, то почувствовала, что ее ноги оторвались от земли.
Она наблюдала, как Саймон прошел через комнату и встал напротив нее. Когда он подошел ближе, она смогла разглядеть, что среди его темных волос проскальзывают серебряные вкрапления и что, несмотря на то что у него были темные глаза и черные брови, кожа была очень бледной. У него были широкие плечи и узкая талия, а еще у него были прекрасные скулы.
Его лицо можно было бы назвать привлекательным, если бы не полное отсутствие теплоты и мягкости в нем. Вместо этого она увидела вполне реальную угрозу в уголках его губ, когда он скользнул по ней взглядом. Не говоря ни слова, он схватил ее за лодыжки и закинул ее ноги на ручки стула.
— Так-то лучше, — сказал он, глядя на нее сверху вниз.
Натали начала краснеть. Теперь она лежала, полностью раскрывшись перед ним, все ее влагалище было у него перед глазами. Она ужасно хотела прикрыться, но не решалась это сделать.
— Хорошо, а теперь начинайте мастурбировать, — сказал он спокойно.
Это было слишком.
— Я не могу, — выпалила она.
— Что значит, вы не можете?
— Извините, но это слишком неудобно. Я чувствую себя ужасно, сидя тут перед вами в таком виде…
Он вздохнул.
— Я надеюсь, что с вами не будет сложностей, — сказал он с ледяной вежливостью. — Разве я не объяснил вам всего несколько минут назад, что в «Гавани» самое главное послушание?
— Объяснил.
— Вы же умная женщина, насколько я понимаю. У вас есть свой бизнес, что это кстати? — Его глаза опять пробежались по списку. — Ах да, у вас есть свой журнал. Ну вот, я не сомневаюсь, что вы достаточно умны, чтобы понимать, что означает слово «послушание».
— Конечно, я понимаю.
— Тогда начинайте уже меня слушаться. И это только начало: я боюсь представить, что будет, когда вы начнете взаимодействовать с другими гостями. Вам понадобится большое количество подсказок и инструкций от меня, я это уже вижу.
Натали подумала, хорошо это или плохо? Скорее всего плохо. Он сделал два шага назад и, скрестив руки, стал ждать, когда она приступит к делу. Ей хотелось плакать от унижения и от всего происходящего. Такого она совершенно не ожидала, да и Яна даже не намекнула ей, что такое может быть. Она сказала, что это против правил, и теперь Натали понимала почему. Медленно, неохотно она позволила своей руке двинуться вниз по животу.
— Стоп, — сказал Саймон резко, и ее рука замера на середине движения. — Вы не должны торопить события. Сначала поласкайте грудь.
Натали почувствовала себя еще более неловко.
— Но я так обычно не мастурбирую, — попыталась она объяснить.
— Не важно, я просто хочу, чтобы вы делали именно так, — сказал он, показывая железное самообладание, оставаясь полностью спокойным. Она поспешно переместила руку наверх и начала осторожно поглаживать левую грудь. Она видела, что он пристально наблюдает за ней, но, несмотря на это, в тот момент, когда ее пальцы коснулись нежной кожи, она почувствовала, что ее бедра слегка дрогнули, и поняла, что начала возбуждаться. Она сразу же начала опускать руку обратно.
— Еще рано, — сказала Саймон. — Я скажу вам, когда нужно опустить руку.
Натали прикусила нижнюю губу, чувствуя разочарование и обиду, но сделала так, как он сказал. В течение следующих нескольких бесконечных минут она продолжала поочередно ласкать то одну, то другую грудь, пока они не стали твердыми и возбужденными, с гордо торчащими сосками. Только тогда Саймон позволил ей опустить руку, но все равно, он заставил ее еще некоторое время ласкать свой живот и внутреннюю поверхность бедер.
К тому времени она уже чувствовала тянущее напряжение между ног и ощущала, что ее половые губы открылись. Когда Саймон наконец позволил ей прикоснуться к своей киске, она уже была позорно влажной и ее пальцы легко скользили верх-вниз между ее внешними половыми губками.