сахарной ваты с примесью необъяснимых нот.
— Значит ли это… — я сглотнул, пытаясь проанализировать все пришедшие мне на ум догадки. — Действительно ли она та самая?
— Но для кого из нас? — спросил Эрик, и я прищурился.
Уж не имел ли он в виду, что мы с ним избрали одну женщину?
— Возможно, нам следует вызвать Бишопа, — предложил я, сжав кулаки.
— Думаю, да, — согласился Эрик, но лишь расставил ноги на ширину плеч.
Он бросал мне вызов? Внезапно я посмотрел на своего брата в совершенно ином свете и невольно подумал, что дело в связи пары. Я за всю свою жизнь и слова грубого ему не сказал.
У нас не было никого, кроме друг друга. Обратив нас, Бишоп дал нам новую семью, но братская связь всегда была сильнее прочих. Я не мог отказаться от нее ради женщины, однако последние несколько недель между нами нарастало напряжение и вот теперь, похоже, достигло кульминации.
Услышав шаги с черного хода, я повернулся к Бишопу и Кейну.
— В чем дело? — спросил Бишоп, посмотрев сначала на нас, потом на диван. — Ваша домработница позвонила мне и сказала, что вы собрались запускать фейерверки. И она добавила, что в гневе убежала, но вы лишь посмеялись ей вслед. Может, вы хотите привлечь к нам еще больше внимания? — подойдя к дивану, он увидел молодую женщину и остановился. — Кто она?
— Доув, бывшая соседка моей Джульетты, — просто заявил Кейн, и все взгляды обратились к нему. — Я встречал ее, когда она зашла к нам домой. Джульетта говорила, что Доув всегда была к ней добра.
Кейн скрестил руки на груди и больше ничего не сказал. Он всегда был немногословен, как бы я ни хотел вытянуть из него больше информации.
— Ладно, но что она здесь делает? — осмотревшись, Бишоп подошел к дивану и сел на край.
— Не прикасайся к ней, — тихо велел я. Мое предупреждение прозвучало гораздо более угрожающе, чем планировалось.
Бишоп в изумлении откинулся назад и поднял руки, чтобы я их видел.
— Эзра? — спросил он, медленно поднимаясь на ноги. — Кто тебе эта женщина?
Эрик так быстро встал между мной и Бишопом, что я не успел ему помешать.
— Она моя, — заявил он, и во мне всколыхнулся гнев.
— Моя! — закричал я, и Эрик повернулся ко мне лицом. — Я первый учуял ее в театре, — меня охватил жар, которому я не был готов противостоять.
— Не надо, — вмешался Кейн, прервав тишину и выйдя вперед. — Думаю, вам обоим нужно успокоиться.
— Раз уж Кейн у нас голос разума, полагаю, вам двоим действительно стоит пересмотреть свои заявления, — подтвердил Бишоп, однако мы с Эриком не сдвинулись с места.
— Такое вообще возможно? — шепотом спросил Кейн, но мы превосходно его слышали. — Два вампира могут разделить пару? Никогда о таком не слышал.
— Не знаю, — признался Бишоп и, подойдя ближе, встал между нами и Доув. — Нам нужно все обсудить. Мы найдем выход. Вы ближе друг другу, чем все известные мне вампиры, включая соединившиеся пары, — на его словах я остановился и перевел взгляд с Доув на Эрика. — За двести лет своего существования я ни разу не встречал близнецов-вампиров. После обращения все аспекты нашего восприятия обостряются, и я не вижу причин, почему братская связь может стать исключением. Вы обладаете тем, чего не понять большинству, поэтому вполне логично, что истинная пара будет у вас одна на двоих, — Бишоп вздохнул и начал вышагивать. — Хочу быть с вами честным, — остановившись, он повернулся к нам. — Я не знаю, жизнеспособна ли моя теория. Пара может наоборот разделить вас. Зато я знаю, что если вы не попробуете, пожалеете о последствиях.
— Например? — спросил Эрик, но я боялся ответа.
— Судя по тому, что я читал о ревности в парах, вы можете в конечном итоге убить друг друга, если начнете конкурировать. Я понятия не имею, каково иметь пару, и могу лишь предполагать, какие границы вы из-за нее пересечете.
— Я готов на все, чтобы защитить свою Джульетту, — просто сказал Кейн, но в его словах сквозило смертоносное обещание.
Доув пошевелилась на диване, и мы с Эриком проскочили мимо Бишопа к ней.
— Не садись, — мягко велел Эрик, когда она попыталась приподняться. — Мы думаем, что ты ударилась, — он взял ее за одну руку, я за вторую.
— Как ты себя чувствуешь? У тебя кружится голова?
— Я принесу льда, — Эрик ушел, не успел я предложить то же самое.
— Что случилось? — спросила Доув голосом мягким, как лапы котенка. — Где Эрик? — у меня оборвалось сердце, и она, будто почувствовав, притянула мою руку ближе. — Эзра, ты меня поймал?
— Конечно, поймал, — желая быть еще ближе, я поцеловал ее костяшки, и именно тогда Эрик вернулся со льдом.
Доув тянулась к нему, пока он осматривал ее и прикладывал лед к ушибу.
— Мне вызвать доктора? — предложил Бишоп, все еще оставаясь рядом.
— Нет, просто маленькая царапина, — отказался Эрик, отодвинув волосы с ее лица. — Думаю, она упала в обморок от страха. Ты все еще нас боишься? — спросил он Доув, и мы замерли в ожидании ее ответа.
— Кажется, теперь все хорошо. Я больше боялась разбиться насмерть, чем вас двоих. Теперь я уже боюсь умереть от смущения, — у нее порозовели щеки, и мне захотелось потереться губами еще и об них. — Наверное, мне лучше уйти.
— Нет! — воскликнул я одновременно с Эриком.
— То есть, мы хотим убедиться, что с тобой все хорошо, — поспешно исправил он, и я кивнул.
— Это наименьшее, что мы можем для тебя сделать, — добавил я. Даже когда Доув села и осмотрелась, я так и не отпустил ее руку. — Осторожно, не двигайся слишком быстро.
— Спасибо, — она сверху вниз посмотрела на наши сцепленные пальцы, но не попыталась отстраниться. — Привет, Кейн. Рада снова тебя видеть, — обратилась к нему Доув. — Кажется, мы только так и встречаемся.
— Я передам Джульетте, что ты здесь, — больше не сказав ни слова, он развернулся и покинул комнату. К слову, я удивился, что она не пришла с ним. Он никогда не отпускал ее от себя.
— И больше никаких фейерверков, — вздохнул Бишоп, качая головой. — Я возвращаюсь домой. Если понадоблюсь, звоните, но перестаньте злить Делорес. Она постоянно верещит, а я не переношу ее голос, — на выходе из гостиной он окликнул Кейна, но здоровяк, скорее всего, был уже на полпути к дому.
— Кто бы знал, как легко освободить помещение, полное вампиров, — сказала Доув, и наши взгляды метнулись к ней.
— Ты знаешь, кто мы? — спросил я, гадая, как такое возможно.
— Я много чего знаю, — замолкнув, она