А тут – под рукой британский слуга. Одновременно чопорный, всё понимающий, сопереживающий и ненавязчивый. И неважно, что внутри он ненавидит своего господина лютой ненавистью и всё бы отдал, чтобы оказаться на его месте – это совсем неважно! А важно то, что слуга умеет слушать так, что хозяину нравится. И умеет время от времени вставлять красное словцо, фразу, сдобренную жгучим мексиканским перцем (фигурально, конечно), или целый монолог, приправленный фирменным английским юмором. И приправленный по делу.
Разве можно ожидать, например, от филиппинок подобного к себе отношения? Подобного (почти дружеского и незлобивого общения)? Конечно, нет, поскольку филиппинки робеют перед господином, и слова доброго из них не вытянешь. А британцы отличаются безупречным выговором и ведут себя почти с достоинством – короче, идеальные собеседники за неимением других. Плюс, можно спокойно подучить правильный английский язык, а не пытаться слету совладать с американским гнусавым прононсом, от которого уши в трубочку сворачиваются.
Степан сел в шезлонг, закинул ногу на ногу и стал через трубочку медленно потягивать сок. Сок был холодным, сладким и буквально напитывал энергией после каждого глотка. Это тебе не пакетированная подделка из магазина, состоящая в лучшем случае из пюре, разведенного водой, и консервантов. Натуральный продукт имеет совсем другие свойства и ценится совсем по-другому.
Разрозненные мысли бродили у Степана в голове – он думал, чем бы скоротать день. Вариантов было несколько – от простейшего ничегонеделания до пешего похода на пикник – с корзинкой хлеба и барбекю, как и положено.
Ничегонеделание – масса преимуществ. Поваляться на диване вверх ногами, почитать что-нибудь (если возникнет желание), полистать местные журналы с голыми девками, включить ноутбук и срезаться в игрушку, пощелкать платные телевизионные каналы и выбрать программу для души и без рекламы. В парадигму «ничегонеделания» входят также купание в бассейне, сауна, физкультура в зале на третьем этаже виллы, игра в большой теннис или в гольф (но для гольфа нужно ехать в клуб) и вечерний танцпол на ближайшей дискотеке для крутых.
Барбекю – здоровый и модный способ убить свободное время. Очень приветствуется среди местной знати – особенно среди тех, кто любит пускать пыль в глаза народу. Дескать: «Вы не смотрите на мои деньги, неважно, что их столько, что вам и присниться не может – важно, что я такой же, как и вы, такой же: с двумя ногами, двумя руками и хожу пешком по холмам с дешевым мясным набором!»
– Нет! – Степан решительно качнул головой. – Принародный шашлык, барбекю-шмарбекю актуальны для калифорнийских политиканов, которые избирают, избираются и хотят быть непременно избранными. Для обыкновенного приезжего (русского и молодого) олигарха любовь местного охлоса также по барабану, как и любовь мошек из ближайшей эвкалиптовой рощи. Поэтому так и запишем: утро уикенда способствует расслабленности и не предполагает принятия резких решений.
Степан допил сок, отставил пустой стакан, поднялся с шезлонга и направился к бассейну с теплой прозрачной водой – нырнуть и проплыть пару-тройку раз туда-сюда – брассом и вольным стилем.
Бассейн на вилле был шикарным: пятнадцать метров в длину полукруглой формы, с откосами и мелями, на которых можно нежиться «а-ля морской котик» – и именно балдеть на отмелях Степан особенно любил. Он сбросил с плеч халат, прыгнул, рыбкой рассек воду и вынырнул на противоположной стороне возле бортика.
– Хорошо все-таки! Гораздо приятнее, чем в Питере! – Степан вспомнил, что на дворе-то – пятнадцатое марта, и представил, какая сейчас погода в северной столице России. Как минимум, мерзкий холодный весенний дождь, а то и вовсе – снег и лютый мороз. В Питере, кстати, мороз всегда лютый, потому что даже температура минус один – минус три воспринимается там, как в других регионах минус пятнадцать – минус двадцать. – По всему получается, что штаты гораздо приспособленнее к комфортной жизни, чем холодная родина.
Степан проследил взглядом, как вышколенный слуга-британец молча и быстро забрал пустой стакан из-под сока и уволок его в дом, и улыбнулся:
– В деньгах есть масса преимуществ. В смысле, не в деньгах, как таковых, исходя из определения, данного в экономической теории, а в большом количестве денег, если они имеются в наличии. Вот был бы я бедным, точно так же корячился бы и мыл пустые стаканы за кем-то, а не плавал бы в бассейне!
– Нет, деньги – это не «средство, выражающее ценности товарных ресурсов, участвующих в данное время в хозяйственной жизни общества, универсальное воплощение ценности в формах, соответствующих данному уровню товарных отношений», деньги – это безмерное, всепоглощающее счастье, которого лишено девяносто девять и девять процентов населении Земли.
Степан снова нырнул и снова проплыл всю длину бассейна целиком под водой.
– Чем я не человек-амфибия? – он посмотрел на пальцы рук и ног, представив на мгновение, что там выросли перепонки. – Типа, новый герой комиксов, столь любимых американцами! Кстати, а это мысль! Можно зарегистрировать новый персонаж и вывести на рынок «Мистера-рыбу», «Мистера-тритона», Мистера – черную жабу» и вперед – косить бабло механической косой!
Степан представил, как «рыбное» («тритонье» или «жабье») издание становится новым хитом среди помешанной на комиксах публики, нетривиальные персонажи с ластами постепенно захватывают умы и сердца недалеких граждан «самой свободной страны в мире», и через год его приглашает на CNN сама мадам Опфра Уинфри, и между ними завязывается примерное такой диалог:
– Здравствуй, мистер Надомников! Очень рада видеть тебя у себя!
– А уж как я рад, Опра, так и словами не передать!
– Что ж, отлично. Значит, наша радость взаимна, и поэтому мы можем прямо сейчас перейти к делу.
– Конечно, конечно, Опра, давай прямо сейчас, как ты и сказала, перейдем!
– Итак. Весь мир захватил твой захватывающий комикс-персонаж «Ластоногий окунь». Даже я не смогла устоять перед его обаянием и приобрела полную подписку журналов с похождениями «Окуня». Скажи, Степан – у вас там в России все такие страшные, как этот жуткий ластоногий злодей? Ты ведь прибыл к нам из России, верно? Настрадался, наверное, настрадался!
– Да, Опра, ты, кончено, права! В России – подлинный ужас. Но ты и понятия не имеешь, какой ужас! Даже в самых страшных снах невозможно ощутить столь страшного страха, коего можно натерпеться, прожив хотя бы один день в этой жестокой жуткой северной стране!
– Ну, ну, Степа! Не тяни, рассказывай все подробно – наши зрители уже изнывают от нетерпения.
– Так вот, ластоногий окунь – это не выдумка. Такие (и ему подобные) водятся в каждом русском водоеме, поэтому купаться там категорически запрещено. Окуни появились в результате мутации – несколько десятков лет назад тамошние коммунисты активно загрязняли окружающую среду радиоактивными отходами и выбросами химических комбинатов, и вот что в результате вышло.
– А скажи, Степа! В твоих комиксах ластоногие кровожадные убийцы могут менять физический размер своих тел по своему желанию, и поэтому они спокойно проникают в дома граждан через водопровод – сначала уменьшаясь до объема дождевой капли, потом – вырастая примерное до длины, ширины и высоты гигантского тунца (только с ластами). Массовка и приглашенные гости интересуются – правда ли, что именно так и ведут себя русские прототипы, ведут подло, коварно и совершенно человеконенавистнически?
– И даже еще хуже! Они проникают в дома честных обывателей не только через водопровод, но и через канализацию – иногда и с дождем. Ты, Опра, правильно сказала, что окуни могут уменьшаться до размеров капли. Сделав это, они с потоками воздуха поднимаются в небеса, а потом планируют прямо в спальни, забираются женщинам между ног и творят там (между ногами) жуткие дела.
– Ужас, форменный ужас! А если вместо женщин ластоногие окуни натыкаются на мужчин, что тогда происходит?
– Что, что! Форменное отргызание мужского достоинства одним движением мощных челюстей!
– Страсть! Боже, какая страсть! – Опра инстинктивно закрывается руками, Степан сидит с торжествующим видом, из-за кулис выбегают переодетые окунями местные криминальные элементы и начинают бросаться на операторов и режиссера программы. Кругом визг и паника, Степан нарочито медленно покрывается чешуей, уменьшается в размерах и взмывает с потоками воздуха в облака. Успех, считай, ему обеспечен!
– Красота! – Степан громко фыркнул, засмеялся и полез из бассейна. – Особенно красива последняя сцена – такого фурора на телевидении у них еще не было. И, кстати, от мысли раскрутить Человека-амфибию я реально не отказываюсь, через пару лет вспомню о нем обязательно!