Учебные торпедные атаки проводились из надводного и подводного положений, но предпочтение Дёниц отдавал все же ночным торпедным атакам из надводного положения с близких дистанций (до 600 м). «Выстрел с близкой дистанции давал попадание наверняка, — писал он. — Даже если на атакуемом судне замечали след торпеды, оно не успевало уклониться». Кроме того, визуально обнаружить подводную лодку ночью в надводном положении было чрезвычайно трудно — над поверхностью воды возвышалась лишь низкая, захлестываемая волнами надстройка и небольшая ходовая рубка.
Дёниц вспоминал: «Впервые тактика действий подводных лодок в составе группы была применена на больших маневрах осенью 1937 года. Я как командующий подводными силами находился на плавучей базе подводных лодок в Киле и управлял по радио подводными лодками и Балтийском море. Им была поставлена задача найти в открытом море к северу от побережья Померании и Восточной Пруссии соединение кораблей и конвой „противника“ и, сблизившись с ним, атаковать его. В ходе маневрирования наведение группы подводных лодок на „противника“ увенчалось успехом».
Зимой 1938/39 года руководство подводных сил Кригсмарине провело командно-штабные игры, в ходе которых отрабатывались вопросы групповой тактики: занятия лодками исходных позиций, ведения поиска, наведения и атаки конвоя, а также управления действиями подводных лодок. При этом командование «противника» имело в своем распоряжении все пространство Атлантического океана и могло свободно определять маршруты следования конвоев.
На основании учений Дёницем был сделан вывод о том, что для успешной борьбы против торгового судоходства и блокады Британии Германии понадобится не менее 300 подводных лодок. Из них 100 должны находиться непосредственно в районах боевых действий, 100 — на переходах из баз в районы боевых действий и 100 — в базах, на ремонте, а экипажи — на отдыхе.
Подтверждение правильности своих выводов Дёниц нашел, проанализировав итоги учений, проведенных в мае 1939 года. На будущем театре военных действий — в Атлантике, к западу от Пиренейского полуострова и Бискайского залива, 20 германских подлодок опробовали групповую тактику, проведя нападение на «конвой» условного противника.
Между тем внешнеполитическая обстановка в Европе продолжала обостряться. После отклонения Польшей требования Германии о территориальных уступках[7] руководство рейха развернуло активную подготовку к вторжению в Польшу. Гитлера не смутили заявления правительств Великобритании и Франции о предоставлении Польше гарантий безопасности. Он мало верил в возможность вступления этих стран в войну против Германии в ответ на нападение на Польшу. «Мы видели этих жалких червей в Мюнхене, — говорил Гитлер. — Они слишком трусливы, чтобы атаковать. Дальше блокады они не пройдут…»
Тем не менее становилось понятным, что в сложившихся условиях выполнение «плана Z» нереально. И Дёниц, считавший подводные лодки единственной силой, способной поставить Англию на колени, 28 августа 1939 г., отправил Главнокомандующему флотом очередную докладную записку. В ней «фюрер подводных лодок» констатировал, что в случае возникновения войны между Германией и Великобританией Кригсмарине, в том числе и подводные силы, не в состоянии выполнить главную задачу — сокрушить торговое судоходство противника. Он в который раз подчеркнул, что наиболее эффективным средством борьбы с британским военным и торговым флотом являются подводные лодки. Так как они не требуют столь длительных сроков постройки, как крупные надводные корабли, Дёниц предложил всеми возможными средствами, в том числе за счет свертывания строительства последних, довести численность подводных лодок «по крайней мере» до 300 единиц. Причем командующий подводными силами настаивал на строительстве субмарин VII серии как наиболее пригодных для действий в Атлантике. Он считал, что выгоднее иметь четыре лодки водоизмещением по 500 т, чем одну — водоизмещением 2000 т, поэтому предложил строить лодки серий VII и IX в соотношении 3:1.
Командующий флотом адмирал Бем решительно поддержал соображения, содержавшиеся в докладной записке Дёница. Разделял их в данный момент и гросс-адмирал Редер, отдавший с началом войны приказ прекратить строительство всех крупных кораблей, еще не спущенных на воду, отменить строительство подводных лодок, предусмотренных «планом Z», и ускорить строительство «у-ботов» тех типов и в таком количестве, которые требовал Дёниц.
Но время было упущено. Германия вступала в войну, имея всего 57 лодок, сведенных в семь боевых и одну учебную флотилию. Из них к 1 сентября в боеготовом состоянии находились 46 субмарин, и лишь 22 подводные лодки являлись пригодными для действий в Атлантике.
Союзникам просто повезло, что политическое руководство Германии и командование Кригсмарине долго не прислушивались к предложениям Дёница по количественному составу подводного флота.
Глава 3
Первая кровь
«Бык Скапа-Флоу» и другие
Германские подводники энергично готовились воевать буквально с первого дня воссоздания подводных сил. Однако объявление войны стало настоящим потрясением для многих из них, и К. Дёниц не был исключением. Он и ряд его офицеров справедливо считали, что флот не готов в 1939 году к войне с Англией. Их озабоченность нарастала по мере того, как растущие амбиции Гитлера в Польше грозили втянуть Германию в войну. А в соответствии с «планом Z» последние линейные корабли нового флота должны были сойти со стапелей лишь в 1948 году. Подводные же лодки в том количестве, которое имелось в Кригсмарине летом 1939 года, могли, писал Дёниц, «наносить противнику лишь булавочные уколы».
Впрочем, в то последнее лето офицеры-подводники еще сохраняли веру в «мудрость» внешней политики Гитлера. 22 июня 1939 года главнокомандующий военно-морским флотом Редер собрал офицерский состав подводных сил на штабном корабле «Гриле» и объявил, что фюрер пообещал ему, что ни при каких обстоятельствах войны с Англией не будет, ибо иначе Германии придет конец. Но через шесть недель то, что казалось немыслимым, случилось. Германские войска 1 сентября вторглись в Польшу, а в ответ 3 сентября Франция и Великобритания объявили войну рейху…
Ганс Рудольф Резинг, тогда уже командир флотилии подводных лодок, вспоминал позже: «Мы чувствовали, что враги втянули нас в войну. По крайней мере, в этом убедила нас пропаганда. Нам не хотелось верить в то, что именно мы, немцы, первыми начали эту бойню. И мы не думали, что сможем выиграть войну на море, наше положение тогда казалось отчаянным и безвыходным. Флот не успел подготовиться в войне. У англичан и французов было в десять раз больше боевых кораблей. Три тысячи подводников Дёница обладали высоким боевым духом, были хорошо подготовлены и верили в эффективность своего оружия. Но у них было всего лишь 57 подводных лодок, большую часть которых составляли крохотные 250-тонные „утята“…»
Ганс Фердинанд Масманн рассказывал о своих тогдашних настроениях так: «Не то чтобы мы были подавлены, скорее озабочены. Ну и потом, конечно же, хотелось бросить вызов врагу. Наконец-то предстояло настоящее „дело“. Нам хотелось воевать, и мы хотели доказать всем, на что мы способны. Мы верили, что сыграем свою роль в войне и нам удастся добиться своей цели — поставить Англию на колени».
А матросу Рихарду Амштейну перспектива принять участие в войне не нравилась: «Честно говоря, я подумал: „Вот черт! Теперь все летит кувырком“. Я-то думал, что на борту подлодки мне ничего не грозит. Я и представить себе не мог, что с нею может что-то случиться. Но потом мы узнали, почем фунт лиха».
Первая волна атак германских подлодок принесла заметный успех. До конца сентября 1939 года нацистские подводники потопили 41 судно общим тоннажем 15 3879 тонн, не считая погибших на выставленных ими минах. Список побед подводных сил Кригсмарине открыла несчастная «Атения», а через два дня после ее потопления подводная лодка U-47 Гюнтера Прина отправила на дно пароходик «Босния».
В самом начале войны немцы обнаружили, что британское Адмиралтейство отказалось от маршрутов, по которым суда следовали в порты в мирное время. «У-ботам» пришлось перейти к крейсерству.
Сюрпризом для командиров подводных лодок стало и то, что английские торговые суда, обнаружив субмарину, выходили по радио в эфир с оповещением. При этом они непрерывно передавали сигнал «SSS» (вместо «SOS») и свои координаты. Первым с этим явлением столкнулся 5 сентября командир «U-48» капитан-лейтенант Гербер Шульце. У берегов Шотландии он обнаружил транспорт «Ройял Сэптер» и в соответствии с призовым правом приказал команде покинуть судно. В ответ британцы вышли в эфир с необычным сигналом и продолжали передачу, несмотря на двукратные приказы о прекращении работы радиостанции. Шульце потопил транспорт торпедой. В ряде же других случаев атаковать суда противника немцы не могли, так как вслед за радиопередачами с сигналом «SSS» появлялись английские самолеты или корабли и «у-ботам» приходилось срочно уходить под воду.